Хроники невозможного. Фактор "Х" для русского прорыва в будущее - читать онлайн книгу. Автор: Максим Калашников cтр.№ 103

Громоотвод создали в XVIII столетии. Один из его отцов – русский гений, пассионарный буян, Михайло Васильевич Ломоносов. Вместе с другом, профессоров Рихманом, он ставит крайне опасные опыты с «громовой машиной». То есть два отчаянно храбрых безумца, русский и немец (на русской службе) ставят на крышах своих домов металлические прутья, а провода от них проводят в свои комнаты, подвешивая на них железные линейки! Во время грозы они наблюдают за ними. Погибает Рихман: 26 июля 1753 года молния бьет в его «аппарат» – и проходит через тело слишком близко стоявшего к линейке исследователя. (Предполагают даже, что друг Ломоносова был убит шаровой молнией.)

Ломоносов предлагает: ставить на высокие здания громоотводы, заземляя их. И что тут начинается! Ну, попы – это клиника. Они визжат, что молния – кара божья, что ставить какие-то громоотводы – страшный грех. С этими уродами в вороньих рясах все ясно. Но против Михайлы Васильевича и уже погибшего Рихмана ополчаются аристократы!

Возмущение опытами с «громовой машиной» высказывает граф М. И. Воронцов. Князь Нащокин злорадно нацарапал в своем дневнике: «Машиною старался… от идущего грома людей спасти, но с ним прежде всех случилось при той самой сделанной машине». На Ломоносова ополчились и власти, и коллеги-ученые тогдашней Академии наук. Михаил Васильевич, мужик неуемной воли и страшной физической силы, дрался за инновацию, как разъяренный медведь. «Не одни молнии из недра преизобилующия натуры на оную устремляются. И когда лекарствами от моровой язвы, плотинами от наводнений, крепкими основаниями от трясения земли и бурь обороняемся… того ради какую можем мы видеть причину, которая бы нам избавляться от громовых ударов запрещала?» В ответ Синод представил императрице Елизавете доклад, требовавший запретить Ломоносову такие высказывания и написать закон, «дабы никто иной отнюдь ничего писать и печатать о вере святой противном и с честными нравами не согласном, под жесточайшим за преступление наказанием не отваживался…» Кстати, не только в России такое творилось. В Моравии один священник водрузил на свой храм молниеотвод – так его заставили его убрать. Дескать, новшество засуху в округе порождает.

Не знаю, сколько бы еще Ломоносову пришлось бы сражаться с тупостью «признанных экспертов» и косностью почтенной публики, если бы ему не помогли те же молнии. В ночь с 29 на 30 апреля молния грянула прямо в шпиль Петропавловского собора в Петербурге, подожгла церковный купол и повредила иконостас. На ремонт собора угрохали огромную сумму. И снова молния ударила в него. Только тогда громоотвод поставили сначала на собор, а потом снабдили ими все большие здания русской столицы (Абабашев И. Разум против стихии. М.: Молодая гвардия, 1962. С. 133–134).

Приведем еще один курьезно-грустный пример, который хоть и не относится к технологическим революциям, однако ж, тоже ярко рисует убожество «признанных авторитетов».

До 1856 года гипотеза о том, что до вида «человек разумный» существовали другие, архаичные типы древних людей-палеоантропов, оставалась лишь предположением. Но в тот год в немецком местечке Неандер (рейнская долина) в каменоломне обнаружили часть скелета древнего человека, впоследствии названного неандертальцем. Череп со скошенным лбом и массивными надбровными дугами. Массивный костяк с изогнутыми костями бедра. Рабочие сначала думали, будто нашли останки медведя. Скелет сохранил и изучил местный гимназический учитель Иоганн Карл Фульротт. Он же первым заявил: перед нами – вымерший вид древнего человека.

Что тут началось! Признанные ученые безжалостно клевали смельчака. Да это древний кельт, идиот от рождения к тому же (Париж, Антропологическое общество, антрополог Прюнер-Бей)! Университет Геттингена, анатом Рудольф Вагнер: это – пожилой эмигрант из Голландии. Анатом Август Франц Мейер объявляет останки неандертальца скелетом… русского монголоидного казака из армии генерала Чернышева, погибшего в 1814 году. Это казак – и оттого у него такой странный череп (с обезьяньими надбровными дугами, скошенным низким лбом и челюстью без подбородка. – М. К.) А изогнутые кости бедра – следствие кавалерийских занятий дикого русского казака. Н-да, хорошая иллюстрация того, как нас, русских, «любили» на Западе задолго до СССР. Знаменитый анатом и физиолог Вирхов объявил останки принадлежащими обычному человеку, изуродованному рахитом. И только находка следующего неандертальца прекратила гонения на Фульрота (Ларичев В. Охотники за черепами. М.: Молодая гвардия, 1971).

Основоположник современной геологии Чарльз Лайель (1797–1875) говорил: «Открытие, прямо противоречащее совокупности предыдущих исследований, обыкновенно принимается с большим недоверием». Человек знал, что говорил. На своем опыте. Инноваторов и «революционеров в науке» всегда норовили затравить и уничтожить, а их новшества – не пропустить.

Дорога развития человечества буквально усеяна телами погибших инноваторов. Большинство из них сгубили «признанные эксперты» и дебильная обывательская толпа. Большинство людей – вообще немыслящее стадо. Везде – и в России, и в Америке, и в Европе. Думать и изобретать – удел немногих, представителей действительно высшей расы…

Только высшая раса действительно способна увидеть ростки грядущего в окружающей реальности, понять и оценить смелых изобретателей и новаторов. А большинство окружающих нас сограждан все время считает, что все уже изобретено и сделано. Это исторический факт. Инерцию застоялых «авторитетов» и ослиные умы почтенной публики нужно обходить. И это дело очень умной и энергичной власти.

Девизом ее должно стать изречение советского авиаконструктора Роберта Бартини:

«Непонятое вами остерегайтесь называть несуществующим»!

Продолжим наш список интересных примеров.

«Представляется уже бесполезным добиваться дальнейших усовершенствований и ставить перед изобретателями новые задачи. Все мыслимое уже достигнуто…»

Эти слова сказал в 1909 году знаменитый фельдмаршал фон Шлиффен, говоря об артиллерии. Сказал как раз накануне эпохальных прорывов в этой области. И, кстати, слова Шлиффена все чаще можно слышать век спустя – только в среде большого бизнеса…

«Аэропланы – интересные игрушки, но никакой военной ценности они не представляют…» – заявил накануне Первой мировой маршал Фердинанд Фош, профессор Высшей военной школы Франции (Ecole Superieure de Guerre.)

Продолжим линию примеров.

«Живот, грудь и мозг всегда будут закрыты для вторжения мудрого и гуманного хирурга!» Эту чушь в 1873 году нес сэр Джон Эрик Эриксен, назначенный главным хирургом королевы Виктории. Уже в англо-бурскую войну в 1899-м операции на указанных частях тела стали обычным делом.

«Бурение земли в поисках нефти? Вы имеете в виду, что надо сверлить землю для того, чтобы найти нефть? Вы сошли с ума!» (ответ ученых на проект Эдвина Дрейка, создателя современной нефтедобычи, 1859 г.).

«Такое устройство, как телефон, имеет слишком много недостатков, чтобы рассматривать его, как средство связи. Поэтому считаю, что данное изобретение не имеет никакой ценности…» (Из прений специалистов в компании «Western Union» в 1876 г.)