Хроники невозможного. Фактор "Х" для русского прорыва в будущее - читать онлайн книгу. Автор: Максим Калашников cтр.№ 100

Первая машина Цеппелина уже поднялась в воздух, когда Константин Эдуардович Циолковский (КЭЦ) в 1905–1908 годах публикует серию статей «Аэростат и аэроплан» в журнале «Воздухоплаватель».

1909 год. Цеппелин уже строит свои «эльцеты» серийно! Но власть царской России по-прежнему не хочет замечать проектов КЭЦ. Хотя Циолковский предлагает строить дирижабли без потери газа и балласта, чего нет у немцев. КЭЦ предлагает использовать нагрев несущего газа выхлопами моторов.

Черт, да уже 1914-й! Вот-вот начнется Первая мировая. Германия вовсю строит флот цеппелинов. Последние мирные месяцы перед роковым июлем 1914-го. С 8 по 13 апреля в Петербурге работает Третий воздухоплавательный съезд, организованный Всероссийским аэроклубом. КЭЦ приглашен. Он делает доклад о своем воздушном корабле, показывает модели и слайды-диапозитивы.

Но Циолковского рубит… сам основатель современной аэродинамики, профессор Николай Жуковский. Он не одобряет проекта. Его выступление влияет на содержание других высказываний. КЭЦ опять затоптан.

Гений Жуковский – но в образе «признанного специалиста» – гнобит другого гения.

Судьба Циолковского – тоже урок. Кстати, внешне (даже с сегодняшних позиций) он действительно выглядит сумасшедшим. Был друг КЭЦ – философ-космист Федоров, который мечтал воскресить всех умерших. А Циолковский разрабатывал проекты космических кораблей, чтобы расселить победившее физическую смерть человечествопо Вселенной. Ну не придурки ли – с точки зрения обывателя?

Ведь параллельно с разработкой цельнометаллических дирижаблей, с 1896-го и до 1917 года, КЭЦ создает четыре проекта космических кораблей. Разрабатывает формулу ракетного движения. Высказывает идеи орбитальных станций, солнечных батарей, использования атомной энергии (правда, у него – не уран, а радий используется). Циолковскому принадлежат реально прорывные идеи в области жизнеобеспечения на борту космокораблей. Он вовремя предсказал наступление эры реактивной авиации. Так что «безумец» оказался просто умнее 99,9 % окружающих. И – будем справедливыми – именно в СССР Циолковский получил почет и уважение, орден и достойное содержание. Именно благодаря ему оказались воспламенены умы создателей руско-советской космической программы. Циолковского. 9 ноября 1921 года Ленин подписал решение Совнаркома: «…Ввиду особых заслуг изобретателя К. Э. Циолковского в области научной разработки вопросов авиации назначить К. Э. Циолковскому пожизненную пенсию…»

Потому и сегодня «безумцев» нужно изучать и слушать. На государственном уровне – и с помощью особых организаций, разрази меня гром! Ибо и среди нынешних сумасбродов может найтись новый КЭЦ! Тот, что принесет русским «горы хлеба и бездну могущества». И не надеяться только на экспертные заключения «признанных экспертов». Ведь, как мы видели, иной раз в такой роли даже гении ошибаются. Лучше потратить немного денег на проверочные модели.

…Таким образом, читатель, умелый правитель страны должен знать: если к нему приходят маститые ученые и признанные академики и начинают хором твердить, что «вот этот Иванов-Петров-Сидоров-Петрик-Заборонский предлагает не изобретение, а какой-то бред», если высоколобые эксперты отказывают чему-то в праве на жизнь, не нужно торопиться с выводами. Особенно если тот, кого объявили сумасшедшим шарлатаном, – практик и уже имеет успешные наработки. Отсекая явно ненормальных носителей тупиковых предложений, можно найти среди «отверженных» немало тех, кто способен принести стране эпохальные исторические прорывы.

Перед моими глазами – опыт довольно успешного предпринимателя-инноватора Игрек. Настоящего имени называть не стану – не хочу нарушать данного слова и подводить человека, что называется, под монастырь. Игрек успешно коммерциализовал в 2000-е годы несколько советских разработок, но, к сожалению – за рубежом. Ибо в РФ это почти невозможно. Однако в данном случае важно другое: успешные проекты Игрека развились из тех разработок, каковые эксперты-ученые дружно объявляли чепухой и утопией. Один из таких случаев – уникальная технология «свечения» радарным устройством вглубь работающего турбореактивного двигателя. Она позволяет получать полную картину состояния мотора и еще кое-что, о чем мы пока умолчим. Так вот, официальная наука орала: невозможно что-то получить с помощью радара, когда ему приходится зондировать раскаленную рабочую камеру двигателя, где бушует, по сути, низкотемпературная плазма, и еще бешено вертится турбина с ее лопатками. Но оказалось, что это еще как возможно!

– Когда мне приносят заключение о том, что то-то и то-то – бред, я не тороплюсь выносить окончательное суждение, – рассказывает Игрек. – Просто я очень хорошо знаю, что когда признанному ученому приносят нечто, что противоречит его теории или представлениям, он это «рубит» не глядя. Мы же смотрели более внимательно, рисковали – и в пяти случаях из шести не ошиблись.…

Мудрый правитель страны не станет разгонять официальную науку (это тоже опасно), но он не будет и полностью доверять ей вершение судеб изобретателей и авторов новых теорий. Настоящий вождь и управленец от Бога всегда попытается создать конкуренцию официальной науке. Вникнув в суть дела и отсеяв явных сумасшедших, умный менеджер даст «безумцу» средства на опыты в лабораториях и постройку опытного образца. Ведь тут, как правило, требуются затраты совсем не в миллиарды, а в миллионы рублей, а то и меньше. Успех даже одного «безумца» из нескольких принесет огромный положительный эффект, ускорит развитие страны и встряхнет официальную науку. Именно так поступали Гиммлер (СС) и Берия (НКВД), оказывая помощь непризнанным гениям по линии своих ведомств.

Сегодня без обсуждения, как догму, принимают второе начало термодинамики. Вчера утопией объявляли ракеты, а сегодня – энергетическую инверсию по Ощепкову. Сегодня «признанные светила» подвергают гонениям теорию энергетической инверсии, норовя растоптать и задушить тех ученых, что работают по этому направлению. Вам это ничего не напоминает?

В отечественной Академии наук не любят вспоминать о том, как она в эвакуации (в Казани, декабрь 1941 г.) забодала саму идею создания атомной бомбы. Дело было аккурат после письма выдающегося физика Георгия Флерова (основатель Объединенного института ядерных исследований в Дубне, 1913–1990) Сталину о том, что на Западе, видимо, начались работы по созданию ядерного оружия. И слава богу, что Сталин не внял мнению остепененных академиков, но зато поверил и Флерову, и Лаврентию Берия, каковой добыл сведения о начале атомной программы в США и Англии по каналам разведки! И сегодня вся история подается так (цитирую официальный сайт ОИЯИ в Дубне):

«Г. Н. Флеров обращается в АН СССР с просьбой дать ему возможность выступить перед специалистами. В конце декабря 1941 года выступает перед академиками А. Ф. Иоффе, П. Л. Капицей и другими физиками с докладом о необходимости исследовать цепные ядерные реакции на быстрых нейтронах. В докладе он указывает конкретные пути решения ряда основных проблем. Не останавливаясь на этом, он пишет 2 письма И. В. Сталину, в которых убедительно доказывает возможность и необходимость создания атомной бомбы. Эти письма послужили для советского руководства толчком для развертывания целенаправленных исследований. И это в то время, когда вопрос стоял о жизни или смерти советского государства!»