Маргарет Тэтчер - читать онлайн книгу. Автор: Жан Луи Тьерио cтр.№ 14

Пропитанный методистскими убеждениями, Альфред был чрезвычайно требователен к Маргарет. Она никогда не должна была тратить время зря, предаваясь мечтам или играя без всякой полезной цели с подружками. У нее не было подружек детства, по крайней мере, нам не известно ни об одной. «Было очень важно, чтобы мы посвящали наши жизни неким высоким целям», — напишет позднее Маргарет. А ее отец чеканил: «Никогда не делай чего-то только потому, что другие это делают». И не раз повторял: «Никогда не иди за толпой». Это были стальные принципы, которые вооружают человека и заковывают его в латы на всю жизнь, давая ему средства для преодоления трудностей: дух сопротивления, способность говорить «нет», нечувствительность к гвалту и суматохе масс, а также, как это ни покажется парадоксально, при полной убежденности в своей правоте странную свободу в манере держать себя и абсолютный антиконформизм.

С Мюриэл обращались несколько иначе. Будучи на пять лет старше Маргарет, она все время держалась за материнскую юбку и занималась домашним хозяйством, не проявляя ни к чему особого интереса. Отцу она не была особо интересна, и он позволял ей делать то, что ей хотелось. В 1942 году она покинет Грантем, чтобы изучать методику проведения занятий по лечебной физкультуре в Бирмингеме; в 1950-е годы она выйдет замуж за фермера из Эссекса, занимавшегося разведением свиней.

Маргарет была совсем другой. Она была для Альфреда тем сыном, которого у него не было, всегда с удовольствием, даже с жадностью училась, всегда хотела узнать что-то новое и что-то понять. В 1930 году в возрасте пяти лет она отправилась на Хайтингтауэр-роуд в Каунтер-скул, лучшую начальную школу графства. За несколько месяцев она научилась читать и читала постоянно и всюду: дома, на переменках, по пути в школу. Она уже была очень амбициозна и всегда во всем хотела быть первой. Когда в девять лет она получила первый приз за успехи в сочинительстве стихов, одна из знакомых дам поздравила ее: «Тебе очень повезло». — «Нет, я это заслужила!» — ответила в ярости Маргарет. В этих словах был заключен уже сложившийся характер. У нее уже была и своя философия: «Упорный труд все преодолеет», окончательно сформировавшаяся в последующие годы, когда она посещала классическую школу Кестевен-энд-Грантем-Герлз-скул. Классы там были разделены в зависимости от уровня знаний учениц на группы «А» и «Б». В первый год, после успешной сдачи вступительных экзаменов, давших ей право на получение стипендии, Маргарет была зачислена в группу «Б». Но это был единственный раз. Все последующие годы она провела в группе «А», оканчивая каждый учебный год первой ученицей, кроме одного, когда она оказалась второй. Похоже, она неплохо относилась к соученицам, держалась, правда, особняком, но всегда была готова прийти на помощь менее одаренным, чем сама, но в остальном в школьную жизнь не вмешивалась. Скажем так: другие девочки ее не интересовали. Она не была какой-то выдающейся ученицей, но выделяла некоторых преподавателей, и те выделяли ее из общей массы. В особенности почитала она свою преподавательницу истории, мисс Офелию Хардинг, старую деву, преданную своим ученицам и своему делу; эта дама с блеском излагала историю формирования Соединенного Королевства и с восторгом повествовала о его расцвете и об апофеозе Империи. Пятнадцатилетняя ученица хорошо запомнила эти уроки: вчерашний день формирует день завтрашний; народы, не имеющие памяти, обречены на смерть. Какое предвидение у совсем юной девушки! В ее школьных дневниках можно прочесть записи преподавателей о том, что «ее уровень понимания и постижения материала выше среднего», что «идеи у нее ясные и логичные», а поведение соответствует поведению «прекрасной ученицы». Своим столь ранним развитием Маргарет обязана тому, что она постоянно пребывала в возбуждении от духовной связи с отцом. «Дети познают от родителей гораздо больше, чем от других источников жизненного опыта, — пишет она. — Я видела моих родителей за завтраком, во время ланча, за обедом. У нас было много времени, чтобы вести разговоры, и я очень им за это признательна». Для юной Маргарет обмен мнениями был всегда процессом захватывающим. Правда, ее отец презирал светские сплетни и не позволял вести за столом болтовню, которую так любят женщины. Он говорил только о прочитанных книгах и о проглатываемых им газетах, увлекался экономикой, историей, политикой и биографиями различных деятелей, выписывал ежедневную газету «Дейли ньюспейпер», несколько еженедельников и первый общественно-политический журнал «Пикчер пост», выходивший с 1938 года. Положение дел в стране и мире не имело для него тайн. Еженедельно Альфред Робертс брал в муниципальной библиотеке книги: две «серьезные» для себя и для Маргарет и один роман для жены. И всегда подчеркивал различие между «серьезным», полезным, подобающим почтенным и уважаемым людям, и «развлекательным», пригодным «лишь для гинекея [51] ». Как большинство людей, не имевших возможности получить должного образования, он прилагал массу усилий, чтобы при помощи самообразования заткнуть дыры в своих познаниях и культуре. И делал это с явным успехом! Даже притом что искусство и литература были так далеки от его профессии! Спустя полвека его дочь с восторгом будет вспоминать, сколь блестяще он объяснял ей, что такое «золотой стандарт» и «стабильность в сфере финансов или в сфере денег».

Появление в 1935 году первого радиоприемника было настоящим событием. Впервые в гостиную ворвался огромный мир. Политические деятели, чьи речи публиковались в газетах, стали гораздо ближе, как и события, происходившие в мире, где на горизонте уже сгущались тучи. Маргарет с волнением вспоминает, как все семейство собиралось вокруг лампового приемника марки «Филипс», чтобы, несмотря на легкое потрескивание, послушать короля Георга VI, объявившего о вступлении Англии в войну, или раздраженного, ворчливого Черчилля, сулившего «кровь, пот и слезы». Робертсы слушали и классическую музыку, и радиоспектакли, а когда родителей не было дома, из радиоприемника доносились звуки легкой музыки, всякие танцевальные ритмы, которые наверняка не пришлись бы им по вкусу и встретили сопротивление их сурового и мрачного ригоризма.

Беатрис занималась воспитанием дочерей, обучала их игре на пианино, вышиванию, шитью, глажке белья, приготовлению пищи, ведению хозяйства. Несмотря на имевшуюся домработницу, будущие хозяйки и матери семейств должны были научиться все делать сами: печь хлеб, натирать мастикой полы, полировать мебель, менять постельное белье. Мэгги, похоже, стала «асом» по выпечке кексов и «королевой» приготовления ростбифа с семенами вереска. Стоит ли говорить о том, что уровень культуры миссис Робертс, увлеченной хозяйственными делами, был гораздо ниже уровня мужа. В одном из интервью ее дочь, ставшая депутатом парламента, чуть пренебрежительно высказалась о ней так: «Мама не принимала участия в домашних дискуссиях. Она чаще всего удалялась на кухню». Чуть позже она добавила: «После пятнадцати лет совместной жизни нам нечего было сказать друг другу… Но это не ее вина. Все время находясь дома, она была одержима домом». Короче говоря, образцовая девушка выбрала для себя совсем другой идеал.

Если в своих мемуарах Маргарет Тэтчер и предается ритуальному вознесению похвал «очень сплоченному семейству Робертсов», у нас все же нет полной уверенности в том, что в действительности картина была столь уж идиллической. Похоже, брак ее родителей представлял собой «джентльменское соглашение», довольно распространенное в те времена. «Сплоченность» — весьма подходящее слово, чтобы говорить о взаимных обязательствах, за которыми скрывалось глубокое равнодушие. В детстве и юности Маргарет не заметно ни единого следа нежности, рядом с ней были бесцветная сестра и отец, умевший пробуждать в ней интерес ко многим вещам, но не ведавший, что такое ласка. Она никогда не испытывала чувства семейной сопричастности, которое сродни чувствам участников некоего заговора. По официальной версии, из-за необходимости постоянно обслуживать покупателей в лавке, а на деле, быть может, и по другим причинам члены семейства Робертсов никогда не ездили на каникулы вместе. Ежегодно Беатрис одна возила дочерей к морю, на скромный курорт Скергесс. Альфред проводил неделю в одиночестве, развлекаясь игрой в шары. Вероятно, безотчетно Мэгги от этого страдала.