Маргарет Тэтчер - читать онлайн книгу. Автор: Жан Луи Тьерио cтр.№ 13

Нет, происхождение Маргарет из среды мелких лавочников не вызывает сомнений. И ее первые воспоминания связаны именно с лавкой: «За прилавком находились три великолепных шкафчика красного дерева со множеством выдвижных ящичков, украшенных ярко надраенными медными ручками; наверху стояли три огромные черные лакированные коробки, где хранились разные сорта чая. Одна из задач, которую мне, еще совсем девочке, доверяли, состояла в том, чтобы извлекать продукты из ящиков и коробок, в которых их привозили, затем взвешивать их и наполнять мешочки по фунту или два фунта весом. В прохладе комнатушки за лавкой, которую мы называли старой пекарней, свешивались с крюков куски бекона, которые надо было освободить от костей и нарезать. В лавке и в доме витали чудесные ароматы пряностей, кофе и копченой ветчины».

Кроме освоения принципов торговли, юная Маргарет открывает для себя, что частное предприятие может играть в обществе важную роль. Кстати, отец Маргарет владел также почтовой концессией в Грантеме, обеспечивая жителям городка банковские услуги, а именно выплату пенсий, что ему давало хороший дополнительный доход. Вот почему через его лавку проходила едва ли не половина жителей городка.

Из опыта торговли Маргарет извлечет три основных урока: отличное качество товаров, хорошее обслуживание и важность международной торговли. Чтобы процветать и отличаться от своих конкурентов в лучшую сторону, мелкий торговец должен предлагать покупателям лучшие товары по самым низким ценам. Истина эта банальна, но она предполагает долгие часы поисков и сделок с оптовиками. «Мой отец всегда старался предлагать покупателям лучшие продукты, и вид его лавки об этом свидетельствовал», — вспоминает Маргарет Тэтчер. Надо также предоставлять самое лучшее обслуживание, всегда улыбаться, без конца повторять как можно приветливее подходящие к данному случаю слова: «Могу ли я вам чем-то помочь?»; «Мы всегда готовы оказать услуги». Разумеется, имелась вывеска с указанием времени работы лавки, но чем надежнее можно привязать к себе постоянного покупателя, как не тем, чтобы выручить его в неурочный час, скажем, поздно вечером или в уик-энд, когда кому-то не хватило муки для пудинга или бекона для яичницы-болтуньи или омлета? Наконец, продукты, продававшиеся в бакалейной лавке, представляли для жителей городка нечто вроде «концентрированной вселенной», ведь там были и индийский чай, и карри с острова Цейлон, и сахар с Антильских островов, и кофе из Южной Америки. Эти названия несли на себе отблески солнечных лучей и рождали в душе маленькой девочки из Средней Англии мечты о небесах более ярких и радостных, чем печальные и дождливые небеса Грантема. Как она пишет в мемуарах, у нее возникало чувство, «будто весь мир прибывал в лавку моего отца, чтобы предложить себя покупателям». Вот так интуитивно она стала сторонницей идеи свободной торговли.

Но прежде всего она была методисткой. Невозможно ничего понять в Маргарет Тэтчер, если не ухватить самую суть методизма, которым она была пропитана.

Методистская церковь — одно из ответвлений, отколовшееся от Англиканской церкви. Создана она была братьями Джоном (1703–1791) и Чарлзом (1707–1788) Уэсли, пасторами из Оксфорда. Изначально их цель состояла в том, чтобы заставить студентов глубже изучать Священное Писание и вести более духовную жизнь, избегая соблазнов светской жизни, что было свойственно прихожанам Англиканской церкви, слишком приверженной пышным ритуалам. Короче говоря, речь шла о возвращении к истинным идеям Реформации. В противовес епископальной системе управления Церковью, признанной среди иерархов Англиканской церкви, братья Уэсли предлагали верующим вести самостоятельно религиозную жизнь, обогащенную ежедневным изучением Библии, воодушевляясь проповедями самозваных пасторов, облеченных «всеобщим священством», далеких от злата и великолепия литургии, считавшейся слишком «папистской». Так братья присоединились к большому числу британских нонконформистов: пуританам, пресвитерианам, баптистам, пятидесятникам, квакерам, составлявшим около трети христиан королевства. Очень часто нонконформисты оказываются наиболее прогрессивно настроенными или менее всего приверженными установленному порядку, если только это не установленный ими самими порядок.

«Притча о талантах» является краеугольным камнем идей методистов. Отдавать лучшее в себе, лучшее из всех даров, полученных от Бога, — это самый верный способ выказать почтение Господу и спасти свою душу. В методизме есть некий метод, система действий, направленных на обретение покоя. Притча о талантах, одна из притч Христовых, и заключает в себе такую систему. Она предписывает человеку подчиняться жестким требованиям морали и накладывает на него обязательства много и тяжело трудиться, чтобы достичь большего, а также выполнять свой долг, состоящий в том, чтобы исправлять ошибки ближнего, когда тот их совершает, указывать на них и помогать ему, но только если он того заслуживает. Понятно, что от требовательности в сфере морали до нетерпимости всего один шаг, и сделать его очень легко. Что касается милосердия, то когда его проявление зависит от достоинств того, к кому оно должно быть проявлено, то вполне резонно спросить, идет ли речь действительно о милосердии. В любом случае, бизнес и религия в методизме весьма удачно сочетаются. Некоторые злые языки даже высказывают мнение, что методизм есть не что иное, как «Небеса для Доброго Господа, а земля — для банкиров». В социологическом же плане методизм, по выражению Питера Дженкинса, «это религия удачливых торговцев и богатых фермеров».

Грантем не был исключением из правил. Члены аристократических семейств, проживавших в окрестностях города, и представители лучших семей промышленников посещали церковь Святого Вульфрана, принадлежавшую Англиканской церкви. Представители же среднего класса из числа торговцев посещали уэслианскую церковь на Финкин-стрит. Именно там по воскресеньям юная Маргарет часто слушала проповеди отца. В этом мрачном, суровом здании, не освещаемом ни одной свечой, где не ощущался запах ладана, он гордо стоял среди рядов кресел с высокими спинками в своем белом стихаре, прямой и несгибаемый, как справедливость и правосудие; глаза на этом угловатом лице были скрыты толстыми стеклами очков. Своим мощным, низким и суровым голосом он вещал о праве Господа и об обязанностях человека, о его долге перед самим собой, о долге перед семьей, перед соседями, перед общиной, перед городом, перед родиной. Всегда только о долге, ни о чем кроме долга, и никогда о милосердии и сострадании, или так редко и так мало… На какую маленькую девочку эти суровые речи не произвели бы впечатление? На ком эти жесткие рамки не оставили бы след на всю оставшуюся жизнь? В особенности когда ко всем этим впечатлениям еще примешивалась и добрая доля восхищения?!

Но сколь же тягостной была жизнь методистов! Все вертелось вокруг приходской церкви, в особенности по воскресеньям: в 10 часов утра — урок Закона Божьего и чтение катехизиса, в 11 — служба, в 14 — спевка церковного хора, в 17 часов — вечерняя служба, а еще позже, вечером — обед в суровой, холодной атмосфере, у Робертсов или у соседей с обязательным присутствием прихожан. Да и на неделе членов семьи отягощали заботы прихода: Беатрис готовила пакеты с едой для бедняков (мы не смеем сказать «для своих бедняков»), а Маргарет их разносила по домам, что позволило ей говорить о том, что она не понаслышке знает, что такое безработица тридцатых годов. Конечно, были еще обязательные занятия в кружке кройки и шитья, членство в скаутской организации и песнопения в церковном хоре.