— Могу только представить, — сказала она. Но может, когда серия статей начнет превращаться в книгу, уже ничего и представлять не придется.
— Но Брейди все не мог успокоиться. Из парня без конца фонтанировали идеи. Он нанял несколько писак. Они стали под моим именем клепать триллер за триллером. Их героем был детектив, прошедший Полное Слияние, который на пару со своим кселтоном раскрывал преступления.
— "Тайны Дэвида Дэйна", — сказал Джек. — Кто-то мне недавно давал почитать.
Бласко посмотрел на него:
— Много ли страниц ты одолел?
— Не очень.
— Еще бы. Они просто ужасны, но это не помешало сим сочинениям стать бестселлерами. Потому что Брейди издал эдикт для всех храмов: каждый дорменталист обязан купить по два экземпляра — один для себя лично, а другой для подарка. Все закупки сделать в течение одной недели. Результат: немедленное включение в списки бестселлеров.
Джейми кулаком рубанула воздух:
— Я так и знала! Все догадывались, в чем тут дело, но никто не мог доказать.
Вот как оно было на самом деле. Сведения получены, как говорится, прямиком из лошадиной пасти — или из лошадиной задницы, смотря как вы хотите воспринимать их.
— Ну да, все работало. Дорментализм креп и расширялся по всему миру, даже в странах третьего мира — может, оттуда поступало не так много денег, но там были людские массы.
А затем пришло время, когда мне показалось, что Брейди терпит поражение. В конце девяносто третьего года он услышал, что сайентологи добились для своей церкви освобождения от налогов, и пошел по тому же пути. Но безуспешно. Он добился, что нас официально объявили церковью, это да, но освобождения от налогов так и не получил. Он буквально сходил с ума от злости — у сайентологов есть то, чего нет у нас, — но, как бы он ни лез из кожи вон, налоговая служба сказала: ни в коем случае. Это значило, что сайентологи, которые смогли освободиться от налогов, обходят нас по всем статьям. Поэтому Брейди пришлось удовлетвориться Фондом дорментализма. Он всего лишь помогал уклоняться от части налогов и не шел ни в какое сравнение с религией, которой вообще не надо платить никаких налогов. Но свое дело он сделал.
Бласко опустил руки на колени и понурил голову.
— И в один прекрасный день, несколько лет тому назад, я проснулся и понял: то, что именуется дорментализмом, не имеет ничего общего с плодом моей фантазии. Ее естественная гармония превратилась в нечто ужасное и уродливое — полная противоположность моему замыслу.
Джек кивнул:
— Вроде как выстроил стеклянный дом, а потом сдал его в аренду любителю кидать камни...
— Что-то вроде. Но еще хуже. В крайнем случае арендатора можно выгнать, но я... У меня был громкий титул Первого Дорменталиста, но на самом деле я был подставной фигурой. Я не мог даже возразить, видя, куда идет дорментализм — мое создание! Да и вряд ли кто другой мог что-то сказать... кроме разве Брейди и круга его приближенных из Высшего Совета.
Я уже говорил, что он появился как Божий посланец, но выяснилось, что дорментализму никто не мог причинить большего зла. Или мне. Когда я все это начинал, то не верил в Бога, но теперь верю. О, не в иудейско-христианского Бога, а в Кого-то, кто наблюдает за ходом вещей и в некоторых случаях вмешивается. Вот как со мной. Во мне полно раковых клеток, потому что я положил начало раковой опухоли дорментализма.
Бласко издал какой-то странный звук, и Джейми не сразу поняла, что он всхлипывает.
— Это нечестно! Я никогда не хотел иметь дело со строителями корпораций, с этими изворотливыми монстрами, которые только и умеют, что грести деньги. Я просто хотел спокойно лежать и получать удовольствие от жизни. — Он поднял взгляд. — И все! Неужто это так плохо? Неужели я должен расплачиваться тем, что мои же клетки заживо съедают меня?
Джек снова поднялся и выглянул за дверь. Повернувшись к Джейми, он махнул ей рукой. Она поняла, что он хочет ей сказать: «Давай закругляться».
Джейми коротко кивнула. Ладно. Он привез ее сюда, ввел в дом и уломал Бласко на разговор. Она записала самое лучшее интервью за всю свою карьеру, и посему самое малое, что она может для него сделать, — это бросить ему кость.
— Конечно нет, — сказала она Бласко. — Никто не заслуживает такой участи. Но скажите мне вот что: говорят, что в своем кабинете Брейди прячет какой-
То странный огромный глобус. Вы что-нибудь знаете о нем?
Джек вернулся к своему месту, по пути тайком показав Джейми большой палец.
Бласко кивнул:
— А как же. Достаточно, чтобы подтвердить его существование. Вы думаете, что сегодня вечером по горло наслушались ахинеи? Вы еще ничего не слышали.
18
— Что там видно за дождем? — спросил Хатч, трахнув кулаком по баранке. Казалось, они уже несколько часов торчат на этом 684-м шоссе.
— Да наверно, какой-то идиот врезался в дорожный знак, — ерзая на своем месте, пробормотал Льюис. — Спорим, он трепался по сотовому, когда это случилось.
— Ага. К тому же пил кофе и под дождем гнал на восьмидесяти.
Все заднее сиденье «таункара» принадлежало только и исключительно Дженсену. Он нуждался в пространстве. Хатч и Льюис сидели впереди. Как ни странно, они оказались правы. Где-то впереди тревожно горели фары, перемигивались красные хвостовые огоньки, а асфальт был усеян битым стеклом и кусками металла.
Дженсена не волновало, погибли ли люди на дороге — по крайней мере, дурных генов станет меньше, — но его без меры раздражало, если машину задерживала дорожная авария.
Льюис сел вполоборота.
— Если уж мы тут застряли, босс, может, расскажете, что стряслось?
— Что ты имеешь в виду? — Дженсен сделал вид, что не ожидал этого вопроса.
— Место, куда мы едем... что мы там собираемся искать?
— Что-то я тебя не понимаю.
— Мы вооружились, словно идем на гризли, так? Просто хотелось бы знать, чего ждать. Кто сидит в той хижине и чего ради мы на ночь глядя отправились к нему?
Кроме Дженсена лишь Брейди и несколько членов Высшего Совета знали правду о Купере Бласко. Он стал серьезной помехой. Дженсен был не против, чтобы он стал жертвой дорожной аварии, но Брейди наложил вето. Нет, он отнюдь не был против, чтобы Бласко замолчал и вообще исчез с глаз, но сказал, что такая внезапная смерть вызовет больше проблем, чем решит. Особенно в Высшем Совете, члены которого, даже близкие к Брейди, питали надежду, что странное поведение Бласко носит временный характер и что он вернется обратно вместе со своим кселтоном, излечив и тело и душу.
Пока же эта хижина нужна. Чтобы изолировать его. Пусть гуляет или плавает. Дженсен все организовал для него. А также позаботился, чтобы Бласко никуда не свалил.