Всеобщая история пиратов. Жизнь и пиратские приключения славного капитана Сингльтона - читать онлайн книгу. Автор: Даниэль Дефо cтр.№ 74

Когда они подходили к борту корабля, которым я командовал, мы окликнули их, как полагается в таких случаях, чтобы знать, кто они такие и чего хотят. Они отвечали, что они англичане и хотят к нам на корабль. Мы разрешили им причалить, но с тем, чтобы пока только один из них поднялся на борт и объяснил нашему капитану, что им нужно. И этот человек должен быть безоружным. Они охотно согласились.

И мы скоро узнали, в чем состоит их дело: они хотели присоединиться к нам. Что же до оружия, то они просили нас послать человека, которому они его сдадут. Так мы и поступили. Явившийся ко мне парень рассказал, как дурно вел себя их капитан, как морил подчиненных голодом и обращался с ними, как с собаками. Он сказал, что если бы остальные знали, что их примут, то, он уверен, две трети команды покинули бы судно. Мы убедились, что парни твердо решили действовать и что моряки они дельные и ловкие. Но я сказал им, что не буду ничего предпринимать без нашего адмирала, который был капитаном на втором корабле. Поэтому я послал свою пинасу [101] за капитаном Вильмотом с приглашением приехать, но капитан чувствовал себя неважно и оставил решение на мое усмотрение. Но прежде чем лодка возвратилась, он крикнул в переговорный рупор так, что все, а не только я один, услышали:

– Я верю, что это парни честные. Скажите, что мы их приветствуем, и выставьте им чашу пунша.

И так как они не хуже моего слышали, что сказал капитан, то не было нужды повторять его слова. Как только рупор смолк, все рявкнули: «Ура!» – да так, что ясно было, как они рады тому, что попали к нам. Но мы привязали их к себе еще крепче тем, что, когда прибыли на Мадагаскар, капитан Вильмот с согласия всего экипажа судна распорядился выдать им из общего запаса жалованье, причитавшееся им на судне, которое они покинули. В дополнение мы выдали им в виде поощрения по двадцать осьмериков на брата. Таким образом мы приняли их в равный пай со всеми нами. Парни были отважные и дюжие, всего их было восемнадцать, в том числе два мичмана и один плотник.

Двадцать восьмого ноября, претерпев ненастье, мы встали на якорь в некотором отдалении от залива Святого Августина [102] , на юго-западной оконечности старого моего знакомца – острова Мадагаскар. Некоторое время простояли мы здесь, выменивая у туземцев превосходную говядину, и, хотя было так жарко, что мы не могли надеяться засолить ее впрок, я все же показал им способ, который мы применяли прежде при засолке: сначала солили селитрой, а потом вялили на солнце. Мясо от этого становилось приятным на вкус, но его нельзя было готовить по-обычному, а именно запекать в пирогах, варить с ломтиками хлеба в бульоне и так далее, вдобавок оно оказывалось слишком соленым, а сало было или прогорклым, или затвердевало так, что его нельзя было есть.

Пробыв здесь некоторое время, мы стали понимать, что место это для нашего дела неподходящее. Я же, имея на этот счет свои соображения, сказал, что это не стоянка для тех, кто ищет прибылей, что на острове имеются два места, особенно подходящие для нашей цели. Во-первых, залив на восточном берегу острова и путь оттуда до острова Святого Маврикия.

По этой дороге обычно идут суда с Малабарского побережья, Коромандельского побережья [103] , от форта Святого Георга и так далее, и, если мы хотим подстеречь их, здесь и нужно выбрать нашу стоянку.

С другой стороны, мы не очень решались нападать на корабли европейских купцов, так как это были суда сильные, с многочисленным экипажем, и без боя обычно не обходилось. Поэтому и был у меня другой замысел, который, думал я, даст барыши такие же, а может, и больше, не имея при этом ни опасностей, ни затруднений первой возможности. То был залив Моча, или Красное море.

Я сказал нашим, что торговля там развита, суда богаты, а Баб-эль-Мандебский пролив узок, так что нам, несомненно, удастся курсировать так, чтобы не выпускать из рук ни одной добычи, и перед нами будут открыты моря от Красного моря, вдоль Аравийского побережья, к Персидскому заливу и к Малабарской стороне Индии.

Я рассказал им о том, что заметил, когда во время первого своего путешествия обогнул остров, а именно: что на северной оконечности этого острова много превосходных гаваней и стоянок для наших судов, что туземцы там еще мягче и дружелюбнее тех, среди которых мы находимся теперь, так как дурному обращению со стороны европейских моряков подвергались не так часто, как обитатели южных и восточных берегов острова, и что мы всегда сможем с уверенностью отступить, если необходимость – враги или непогода – принудит нас к этому.

Все без труда согласились с тем, что мой замысел разумен. И даже капитан Вильмот, которого я теперь называл нашим адмиралом, был одного мнения со мной, хотя сначала хотел отправиться на стоянку к острову Святого Маврикия и там поджидать европейские торговые корабли от Короманделя или из Бенгальского залива. Правда, мы были достаточно сильны для того, чтобы напасть даже на английский ост-индский корабль, хотя некоторые из них, говорят, несут до пятидесяти пушек. Но я напомнил капитану Вильмоту, что если мы нападем на такое судно, то наверняка будут бой и кровь, а потом, если даже мы и справимся с кораблем, груз его не окупится, так как мы не имеем возможности продавать награбленные товары. При наших обстоятельствах выгоднее было захватить один идущий из Англии ост-индский корабль с наличными деньгами, быть может, до сорока или пятидесяти тысяч фунтов, чем три корабля, идущих в Англию, хотя бы груз их в Лондоне стоит втрое дороже, – и это потому, что нам негде было сбывать корабельный груз. Суда же, отправляющиеся из Лондона, помимо денег, полны обычно добра, которым мы можем воспользоваться: запасы съестного, напитки и тому подобные вещи, посылаемые для личного пользования губернаторам и в фактории английских сеттлементов. Поэтому если и был смысл охотиться за судами наших земляков, то только за такими, которые шли за границу, а не домой, в Лондон.

Адмирал, обдумав все это, решительно согласился со мной. Итак, набрав воды и свежих съестных припасов на месте нашей стоянки возле мыса Святой Марии, в юго-западном углу острова, мы подняли якорь и пошли на юг, а потом на юго-юго-восток, чтобы обогнуть остров. После приблизительно шестидневного плавания мы вышли из кильватера острова и повернули на север, пока не прошли порт Дофина [104] , а там взяли на север через восток до широты в тринадцать градусов сорок минут, то есть как раз до крайней оконечности острова, пока наконец адмирал, держа прямо на запад, не вышел в открытое море, удаляясь прочь от острова. Тогда по его приказу мы повернули и послали шлюп обогнуть крайнюю северную оконечность острова и, пройдя вдоль берега, отыскать подходящую для нас гавань. Шлюп исполнил приказание и вскоре вернулся с сообщением, что нашел глубокую бухту с очень хорошим рейдом, а также много островков, вдоль которых имеются хорошие якорные стоянки глубиной от десяти до семнадцати фазомов. Туда мы и направились.