Штрафники Василия Сталина - читать онлайн книгу. Автор: Антон Кротков cтр.№ 30

Миловидная медсестра в санчасти артиллерийской батареи перевязала лётчику разбитую голову, оказала другую первую помощь. При этом держалась она надменно и на комплимент со стороны незнакомого капитана ответила таким строгим учительским взглядом, что Борис решил, что явно не понравился ей. На самом деле девчонка привыкла к оказываемым ей знакам внимания, и устала от них. Маска неприступности позволяла закрыться стеной от навязчивых ухажёров, которых среди изголодавшихся по женскому обществу окопников было великое множество. Борис сразу этого не понял.

Потом его пригласил к себе в блиндаж командир батареи – старший лейтенант лет двадцати пяти. Розовый, как девушка, большеголовый, в круглых очках-«велосипедах», с крупным кадыком на длинной мальчишеской шее – он даже в офицерской форме продолжал выглядеть человеком сугубо штатским. Оказалось, что парень из-за войны не успел закончить математический факультет университета. На фронте человека такого типа встретишь не часто. В основном приходиться общаться с людьми прямыми, честными, но грубоватыми. Сама манера хозяина блиндажа изъясняться вкрадчивым интеллигентским стилем вызывала у Бориса удивление и восхищение. Даже к своему ординарцу – простому солдату старший лейтенант обращался исключительно на «вы».

Артиллерист отчего-то проникся к попавшему в его блиндаж волей случая лётчику большим доверием, и откровенно поведал Нефёдову о своей тайной любви к прекрасной санъинструкторше. Он вздыхал и угощал гостя водкой, чтобы только поговорить о предмете сердца. Возможно, парень посчитал, что только человеку постороннему и можно исповедаться. А душа его давно нуждалась в выплеске того, что давно лежало на ней камнем.

– Я ещё не очухался от жёсткой посадки, но чувствовал себя так, словно из ада в самоволку сбежал! – продолжал свой застольный рассказ Нефедов. – Кишки, конечно, ноют, но настроение всё равно прекрасное. Приятная расслабуха по телу пошла, сразу поозорничать захотелось, в авантюру в какую ввязаться. Ну и спирт, которым меня щедро угощал сам непьющий хозяин, разумеется, сыграл свою роль.

Выслушав комбата, Нефёдов решил, что за то время, пока сюда будет добираться высланная за ним из части машина, он успеет устроить судьбу лейтенанта и ещё выпить за счастье молодых:

– Так чего ж ты робеешь?! Ты же артиллерия! Проведи массированную артподготовку и занимай плацдарм в сердце своей симпатии! – стал настраивать он хозяина блиндажа.

– Да разве в столь тонком деле так можно? – усомнился очкарик.

– Только так и можно! – авторитетно сообщил «Анархист». – Да не робей, «Бог войны»! Я тебя с воздуха прикрою. Бери ещё какого-нибудь в свидетели, и айда свататься, пока в твоём хозяйстве затишье. Наступление со дня на день может начаться, не до этого будет… Да, только тебе придется одолжить мне гимнастёрку. А то в своём рванье я больше на разбойника с большой дороги похож, чем на друга жениха.

При появлении в палатке санчасти трёх разгорячённых мужчин девушка оробела. Но ещё более выглядел смущённым жених. Второй сват – старший сержант отчего-то только заговорщицки хихикал и подмигивал медсестре, мол, готовься, девка, сейчас что-то будет. Борис принялся незаметно пихать комбата локтем, чтобы тот начинал заготовленное объяснение в любви. Но бедняга совсем оробел и только беззвучно шлёпал губами, словно выброшенная на берег рыба. Тогда Борис полностью взял инициативу на себя:

– Милая Танюша, – торжественно начал он.

– Вообще-то меня зовут Надежда, – язвительно поправила его начинающая понимать смысл происходящего девушка.

– Ну да, я и говорю, милая Настенька. Он – Борис указал пальцем на старшего лейтенанта, – хочет сказать, что давно любит вас. В короткие минуты затишья между жестокими боями все его мысли только о вас. Сколько раз, Настенька, он мысленно говорил вам…

Далее Борис повёл речь от первого лица, имея в виду лейтенанта. В завершении своего спитча оратор высокопарно произнёс:

– Согласны ли вы, уважаемая Надежда Викторовна, стать моей, то есть, его женой?

– Но ведь я совсем не знаю вас? – вдруг смущённо глядя на Бориса, дрогнувшим голосом произнесла санъинструкторша. – Признаюсь, ваше предложение застало меня врасплох. Я должна подумать.

Она явно пропустила мимо ушей, что вся красочная речь лётчика произносилась им от имени другого. Только что на перевязке взгляд её был равнодушен, почти враждебен. Теперь же в этих золотисто-коричневых с перламутровым отливом глазах светилось такое, что опытный вояка и сердцеед стушевался.

Борис растерянно оглянулся на комбата. Тот стоял совершенно убитый таким поворотом дела, – опустив голову и уперев взгляд в землю…

– Хорошо, что в этот момент подошёл «виллис» с аэродрома и водитель начал мне сигналить, – посмеивался над собой, вспоминая давнюю историю, Нефёдов. Внимательно слушавших необычный рассказ московских лётчиков интересовало, чем же всё-таки закончилась история.

– Сбежал я тогда от позора – ответил им Борис. – Только перед этим успели мы обменяться со старшим лейтенантом адресами полевой почты. Вернулся я тогда к своим, а ребята по мне в столовке поминки справляют. Все видели, как я кувыркался, а потом в Днепр камнем падал. Вещи мои мой заместитель по нашей традиции уже раздал. А тут я собственной персоной нарисовался. Картина называется: «Явление покойника народу». Ребята все уже поддатые, вытаращились на меня. Один даже говорит так грустно:

– Всё братва, завязывать надо, а то мерещиться всякая дрянь.

– Мне то сто граммов нальёте? – спрашиваю. – Как-никак я сегодня «юнкерс» успел завалить, прежде чем меня самого срезали…

Ну, ничего, быстро разобрались в чём дело, и поминки плавно перешли в крестины. А где-то через полгода получаю от артиллерийского лейтенанта письмецо: так, мол, и так, поздравьте меня – я и Надежда поженились. И всё благодаря вам. Как вы уехали, у нас с ней состоялся откровенный разговор. Огромное вам за это спасибо! А о недоразумении со сватовством ни слова. И верите, братцы, как вспоминаю тот день, спокойно могу думать и о том, как немец мне из пушек в упор врезал, и как я мордой в берег ткнулся. А как увижу мысленно перламутровые глаза той санъинструкторши в тот момент, когда она мне чуть «да» не сказала – сразу пот прошибает!

Приняв предложение Василия Сталина, отставной капитан словно попал в сказку. Борис сразу получил солидные подъёмные и смог быстро перевезти семью в столицу. На руках у него уже имелся ордер на комнату в общежитии слушателей Академии имени Жуковского. В ближайшей перспективе сам заместитель командующего округа по тыловому обеспечению обещал Борису отдельную квартиру в строящемся доме для комначсостава! Но после спартанских условий жизни в Средней Азии даже коммунальный быт казался верхом комфорта. На этаже имелись: городской телефон, общая кухня и душевые. Причём в выходные давали горячую воду, так что еженедельно в баню ходить было не обязательно. Впервые можно было не думать о том, где достать деньги и продукты, чтобы накормить и одеть семью.