Бесы пустыни - читать онлайн книгу. Автор: Ибрагим Аль-Куни cтр.№ 83

Вождь закончил исполнение культа гостеприимства, наступила пора молчания. Пришел тот критический момент, когда слова застревают в горле, попадают в неловкое положение прорицатели и мудрецы долго не могут подобрать подходящего секретного ключа, как продолжить беседу. Это момент, разделяющий обряды торжественного гостеприимства и пропасть повседневных забот, сердечное тепло и суровость жизни, язык одухотворенной небесной поэзии и язык земной прозы. Нет ничего труднее, чем перебраться из райского мира, который возводит человеческое сердце, в адскую бездну проблем, куда возвращаются вдруг открытые друг другу сердца из своего мифического странствия — с небес в земную темницу. Тюрьму места, времени, повседневной рутины. Мужественен тот, кто моментально найдет в своей душе достаточно сил и уменья преодолеть себя и перейти от блаженства сердечной искренности к геенне мирской жизни. Открытие этого ключа жители Сахары обычно именуют таким словом, как мудрость. Мудрость здесь не дает права ни одной из сторон осмелиться и открыть врата беседы о Вау, потому что мудрость не позволяет, по разумению сахарцев, называть вещи своими именами, потому что мудрость не значит: мужество. Большинство полагает, будто Аллах сотворил переменчивый сахарский характер специально, чтобы создать для сахарцев волшебный ключ, с которым они могли бы выйти из трудного положения, находить нужное слово, открывающее тайну искренности и переносящее их собеседника из садов сердечности и любви в полымя людской мирской жизни. Это не мудрость освободила вождя от бремени момента, но поистине божественное внушение. Он еще раз зашел в палатку и вернулся с кувшином свежего молока. Подал его гостю и сказал заветное слово:

— Жили мы и своими глазами видели время чудес. Если наш южный будет продолжать в том же духе, то мы вскоре станем свидетелями, как великое море песков возникнет в Центральной Сахаре, как раньше нас видели наши далекие предки разлив двух великих песчаных морей — на востоке Сахары и на западе.

Он был рад: нашелся, что сказать, и, довольный, принялся разжигать очаг для чая. Спустя немного он почувствовал, что причина его радости не в отыскании волшебного ключа, но в том, что проделанный им успех облегчил гостю победить традиционную стеснительность и выйти из своей ракушки — перестать замыкаться в себе. Беседа автоматически перешла в русло повседневности, когда собеседник прокомментировал его слова спокойным, но несколько насмешливым голосом:

— К явлениям Сахары относятся как к ничего не значащим глупостям только глупцы да животные. Мудрые люди видят в них смысл, намек, знак и предзнаменование. Уголек.

Уголек луны загорелся на небе, охватывая горизонт и отделяя темные вершины гор от земной равнины. Вождь потер руки, стараясь скрыть неловкость, которую он испытал после затушеванного резкого замечания гостя. Сказал после некоторого молчания:

— Я согласен с тобой, что ничто в Сахаре не случается просто так. Ветер тоже не дует просто так с такой жестокостью. Но я, однако, говорю о следствиях, а не о причинах…

Тут посетитель резко оборвал его, с долей агрессивности в голосе:

— А следует тебе поговорить как раз о причине, прежде чем перейти к результатам. Мудрец задается вопросом о причине, только простак видит один результат. Когда б мы знали несколько лет тому назад, как ветер всю вашу землю перепашет, изменит направление русел вади и новые холмы возведет, задумались бы, что значит эта агрессивная настойчивость в пору правления нашего мудрого шейха?

— Прошу прощения у Аллаха, что притязаю на мудрость, но все же это не значит, что я не думал долго над предзнаменованием. Много и долго я размышлял и пытался дело поправить. Испрашивал я гадалку всеведущую, но она мне условие поставила — такое, что подходит лишь дьявольским правилам магов.

Он опять замолчал. Повернулся к огню, тот с жадностью охватывал дрова, высовывая свои прожорливые язычки, превращая их в горелые угли и разбрасывая искры.

— Она потребовала человеческую голову! — закончил он, опустив чалму вниз.

— Прочтение символов есть старейшее свойство, которым обладали жители Сахары всегда. И если мудрецы в племенах упустят это и отвергнут такой обычай, то дождешься: увидишь селения целые похороненными в горах песка!

— Верно.

— Если б наши прадеды не читали «Анги» на каменных таблицах и горных скалах, то утратили бы способ жизни и покинули бы Сахару. Что же, одни прорицатели только играли тут роль? Ты что же, если собьешься с дороги, будешь ждать, как ясновидец к тебе явится и прочтет символы «тифинаг» на камнях вокруг, чтобы ты колодец отыскал и жизнь обрел спокойную?

— Ну что же, понятно, что ясновидца в таком положении ожидать — дело глупое.

— А если гадалка свихнулась, кому как не людям разумным вступать тут в дело, даже если гадалка не ошиблась в принципе?

— Не ошиблась!

— Не ошиблась, несмотря на то, что только половину правды тебе сказала, и ты не ошибся тоже, когда ее обвинил в плутовстве с религией магов!

— Если она не ошиблась, и я не ошибся, что же, выходит, мы оба правы?

Чужеземец расхохотался, откинувшись спиной назад. Выправил позу и повернул голову к вождю, так что шейху стали отчетливо видны глубокие следы, которые оставила на его обожженных южным загаром щеках оспа.

— Это также значит, — весело произнес гость, — что оба вы не правы. Только давай сначала разберемся: кто такой маг, по мнению нашего достопочтенного шейха?

Огонь в очаге поумерил свою жадность. Вождь взял пригоршню чайных листов, ссыпал в кувшин и залил его водой из старого, почти пришедшего в негодность деревянного сосуда. Металлический кувшинчик он водрузил на горку углей, отделив ее кочергой от горящего пламени, и сказал:

— Если проигнорировал я прочесть предзнаменование в нашем ветре, то полагаю, что гость наш почтенный не может все же узреть в этом достаточно причин, чтобы причислить меня к народу небрежному и невежественному. И если скрыл от меня Аллах величие мудрости в пустыне жизни, то он одарил меня оазисом добычи в моем опыте. Я не устал повторять беспрестанно, что маг — не тот, кто поклоняется камням, потому что Аллах вездесущ, он повсюду, куда бы ни обратили лики свои, он и в камнях присутствует, но истинный маг — это тот, кто променял и продал бога за деньги, кто заменил его в сердце своем на кусок золота…

— Браво-браво, не в бровь, а в глаз, — прошептал гость негромко.

— Ни разу не претендовал я, что разбираюсь в вопросах веры, однако, судьба шейха братства даст тебе прекрасный пример. Мне суждено было изгнание, чтобы облегчить ему путь на суд равнины, и свалился ему в дар сундук с золотом, невесть откуда, и пришел ему конец.

— Говорят, что гадалка ваша — она прислала ему сундук этот.

— Это все — говорят…

— Ну, а если это правда, то тогда, стало быть, она знает секрет золота. Ну, а если она была в курсе, тайну знала, тогда это удваивает ее грех перед тобой.

Шейх бросил на своего гостя удивленный взгляд. Пришелец продолжал: