Минотавр вышел покурить - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Шеррил cтр.№ 17

Когда Суини подходит к нему, Минотавр слышит, как скребется о дюралевую дверцу Бадди, пытаясь выбраться из дома, затем визг натягиваемых пружин: дверца открывается.

— Бадди! — кричит хозяин. — Черт бы тебя побрал, Бадди! Иди сюда, малыш.

Как и десятки раз до этого, Суини подставляет бульдогу ногу и подрыгивает ею. Пес запрыгивает на нее и принимается ерзать. Морда его покрывается пеной, он хрипит, втягивает в себя воздух, дико вращает глазами.

— Прочь с меня! — заканчивает Суини обычное представление. Бадди негромко тявкает в знак протеста, затем чуть ли не с гордым видом, прихрамывая, удаляется.

— Люблю поганца, — заявляет старик. — Послушай, М, по-моему, у этого дряхлого «бел-эйра» разболтался карданный вал. Не взглянешь ли на него на этой неделе? Может, съездишь к Баньяну и отыщешь что-нибудь на замену?

Минотавр соглашается. Он желает Суини спокойной ночи. Оказавшись в прицепе, открывает нараспашку все окна, чтобы в дом проникали все звуки жизни соседей.

Минотавр научился шить. Много лет тому назад, а сколько именно, он уже и не помнит, он решил прикрыть свою наготу, смирившись с необходимостью вести постоянную борьбу за то, чтобы постоянно быть в форме. Туники и тоги носить было легко. Когда мода изменилась, найти себе штаны и башмаки тоже оказалось нетрудно. Трудность заключалась в том, что из-за ширины плеч и толщины бычьей шеи приходилось радикальным образом перешивать рубашки и куртки. Зачастую он был вынужден покупать сразу два изделия, чтобы сделать из них одно.

Минотавр ловко орудует ножницами, наперстком и иголками. Он освоил все основные стежки. Иногда он не засыпает. Чаще всего это бывает после трудного дня, когда бремя лет и различия с окружающими давит на широкую площадку между рогами, спускается вниз по шее и мускулистым плечам и напирает на самую слабую и человеческую его часть, грозя сломать ноги. Когда Минотавру не спится, он думает о том, что бы ему починить. Подчас он работает до самого утра.

Закрыв дверь прицепа и распахнув все окна, то есть впустив к себе в ночь Суини, братьев Крюз и прочих обитателей кемпинга, Минотавр знает, что не уснет. В прицепе жарко; прямоугольная конструкция с узкими окнами, расположенными высоко в металлических стенах, не позволяет как следует его проветрить. Но Минотавру хочется слышать звуки, доходящие от соседей, и потому вентиляторы он не включает. Стоящая на столе между кушеткой и узеньким баром, где Минотавр любит пить свой утренний кофе, лампа, изготовленная из винной бутылки в виде якоря, поддерживаемого бухтой троса, отбрасывает больше тени, чем света. Даже дома Минотавр чувствует себя спокойнее при неярком освещении. Раздевается он в темной спальне. Снимает рубашку, стоя у окна при тусклом голубовато-сером свете уличного фонаря, который Суини приобрел у работника коммунального обслуживания. Фонарь установлен не совсем вертикально над мимозой в самом центре проезда. Светит он в лучшем случае кое-как. Минотавр сует палец в дыру в рубашке и изучает ущерб, нанесенный ей штыком Дэвида. Раскладывает ее на кровати.

В кармане штанов находит составленный утром список. Дважды проводит смятый листок через край комода, пытаясь как-то его разгладить. В изножье кровати ставит башмаки со стальными носами. Теперь он разделся и готов принять душ.

Рога и плечи у Минотавра широко расставлены, а ванна узкая и тесная и к тому же напор воды невелик, поэтому он ставит на дно ванны пластмассовый ящик из-под молока. Таким образом он может сесть боком, не задевая рогами фиброглассовую стенку своего дома на колесах. Поскольку сегодня было жарко и лишенный вентиляции прицеп долгое время остается нагретым, Минотавр включает холодную воду. Такой уж выдался день, да и Минотавр таков, каков он есть, и потому он долгое время сидит боком под струей холодной воды.

Процедура омовения несложная и привычная, для нее свет ему не нужен. Вытершись насухо, по-прежнему голый, Минотавр садится на край ванны. Небольшой овальной скребницей, которую удерживает на ладони потертый ремешок, он чистит покрытые шерстью бычьи части тела. Проводит металлическими зубцами по неровностям мышц и костей — черепа, вытянутой верхней и нижней челюсти, подбородка, шеи, плеч — сначала осторожно, лишь вороша плотные черные волосы, затем все сильнее, добираясь до покрытой пигментом кожи. Из открытой жестянки Минотавр достает кончиками пальцев специальную мазь, которую заказывает оптом у ветеринара; втирает снадобье под шерсть в кожу. Пальцы его совершают кругообразные движения. Обработанная скребницей кожа охотно принимает охлаждающий лосьон. Многочисленные углубления и складки имеют обыкновение ссыхаться и трескаться. Минотавр действует медленно и старательно. На том участке, где его тело становится человеческим, ниже грудины, где ребра начинают расходиться, он применяет медицинский бальзам. Многие годы, несмотря на то что он охотно использует новые кремы и составы, этот участок остается восприимчивым к любому воздействию и иногда побаливает. Температура похожей на шрам полосы и соседней с ней плоти — с одной стороны серой, как у быка, а с другой — молочного цвета, просвечивающей, как у человека, — всегда на несколько градусов выше любого другого участка его тела. Создается впечатление, будто бы процесс слияния двух тел все еще продолжается.

Особый уход нужен рогам. Время от времени какой-нибудь грубиян или просто любопытный задает вопрос: «Ну что ты не спилишь эти хреновины?» Иногда Минотавру и самому хочется это сделать, но это не так-то просто. Как и всем копытным, рога нужны Минотавру не в качестве оружия, а для ориентации. Широко расставленные концы рогов служат вехами, которые отмечают периметр поля его зрения, ограничивающего ближайший мир и удерживающего предметы в перспективе. После принятия душа за рогами легче ухаживать. Складным ножом Минотавр удаляет заусеницы на стволах рогов. Бреет и подправляет кожу у основания каждого из них. Затем, удерживая рог одной рукой, с помощью крупнозернистой наждачной бумаги подготавливает их к окончательной обработке. Для завершающей процедуры использует мелкую шкурку и полирует каждый рог до тех пор, пока он не становится гладким, как мрамор. Раз в два месяца Минотавр покрывает рога прозрачным лаком для укрепления ногтей, который он украл в отделе косметики, постеснявшись обратиться к продавцу. На один раз уходит целый флакон, и от запаха лака у него несколько дней болит голова.

В нижнем ящике комода Минотавр берет аккуратно сложенную пижаму. В жару одежда натирает тело, поэтому, прежде чем надеть ее, он пудрит тальком пах и седалище. Из верхнего ящика достает коробку из-под дамских туфель, скрепленную сверху и с боков скотчем, относит ее вместе с рубашкой на кухню и усаживается за стол. Когда он открывает крышку, в глаза бросается алая подушечка для иголок, выполненная в виде яблока с тоненьким черенком и зеленым листиком. Там же лежат катушки с нитками. Лизнув кончик белой нитки толстым языком, он смачивает его и мягкими губами заостряет. Потом резко наклоняет голову и с первого раза попадает в ушко иголки. Надев на указательный палец наперсток, скользящим швом начинает зашивать дыру в рубашке.

Минотавр быстро заканчивает работу. Он заглядывает в кладовку, в ящики комода, даже в корзину для грязного белья: не нужно ли что починить. На рабочих штанах — небольшие дыры. Не хватает трех пуговиц, выскочил замок из «молнии». К тому времени, как Минотавр снова усаживается за работу, на столе перед ним образуется целая стопка вещей. Скоро десять вечера, и звуки, проникающие в окна его прицепа из соседних жилищ, — это звуки ночи.