Хей, Осман! - читать онлайн книгу. Автор: Фаина Гримберг cтр.№ 43

- Ху! — подзывает мать. — Ху!..

Он не чувствует близости, она - чужая и прекрасная. Он подымается с земли, оставляет альчики и идёт к матери...

Она ведёт его за руку. Перед материной юртой работают на станках женщины, ткут кушаки и онучи, плотную ткань на рубахи воинам... Мать улыбается. Идёт, гордясь маленьким сыном, горделиво идёт, гордая тем, что держит сына за руку...

В юрте материной красиво. Разубрана юрта коврами - кидаются в глаза прямоугольники и звёзды узоров ковровых - голубые, красные, коричневые, жёлтые... Большой сундук резной — дар от жены болгарского царя, присланный в числе других даров - Эртугрулу - болгарским царём... Но Эртугрул не захотел, чтобы его конники вышли в помощь царю, берег своих воинов. А за подарки присланные отдарил, послал коней хороших... На шесте, на серебряном крючке висит ковровая маленькая сумка с кистями. В этой сумке, расшитой красно-жёлто, молодая женщина, мать Османа, держит резной гребешок и бронзовое зеркальце; здесь же и духовитое гладкое раки-сапун - румийское мыло; до того гладкое и духовитое, что не тереть бы им лицо, а кусать бы, прикусывать, как тестяной шарик сладкий, медовый...

Мать отпускает руку Османа и идёт вперёд в юрте. Мальчик останавливается; глядит, как мать снимает ковровую сумочку с крючка серебряного...

- Ху!.. Ху, чоджум! - Иди ко мне, дитя моё! - зовёт мать...

Она вынула из сумочки своей что-то маленькое, пёстрое... Осман подходит, любопытство его сильно... Мать наклоняется к сыну, пальцы её - в кольцах, золотых и серебряных; женщина без кольца на пальце - нечистая!.. [168] Быстрым жестом мать прижимает к его носу то маленькое пёстрое - деревянный, пестро раскрашенный сосудик...

Упоительный запах, аромат, сладчайший дух ударяет в ноздри, охватывает лицо плотным покровом; накрепко сочетается, единится с этим запахом женских пальцев, лёгким кисловатым металлическим душком колец; ощущением деревянной поверхности, чуть ребрящейся, плотности гладких грубоватых пальцев, гладкости металла...

- Что?.. - тихо спрашивает мальчик, закрывая глаза...

- Это гюль...

Мать говорит ему, что в деревянном сосудике пёстром — особенная жидкость душистая, сделанная из лепестков розовых цветов...

- Это гюль, гюль, роза!.. - Она смеётся. - Это жизнью пахнет!..

Годы шли, катились овечьими отарами.

Давно пал сельджукский султанат. Монголы правят. Но и кайы давно свыклись с монголами. Эртугрул старится в забвении. Сыновья его мужают. Шумно, весело выезжают на охоту с птицами ловчими. И первым среди молодёжи становища - Осман! Вкруг него - самые лучшие, самые ловкие всадники. Все признали юного Османа своим главой. Вместе с тремя сыновьями Эртугрула подросли, возмужали в становище многие юноши. Надежды на новую жизнь одушевляют. Какая жизнь? О, весёлая, стремительная, рисковая!.. Как шумные охоты, оглавляемые Османом... С ним связываются надежды!.. С ним, потому что он - весёлый, уверенный в поступках, действиях своих... Он - счастливый! Потому что перед ним - вся жизнь его будущая, грядущая; пахучая самыми разными запахами — землёй, травой, конским и овечьим навозом-помётом, свежей кровью, гниющими трупами... И розовым маслом, нежным густым сладким духом цветочной сути...

Доброе семя тюрок пронизает Малую Азию и Балканский полуостров. Родятся новые люди, красивые!.. Мир былой античности, прежних владений могучей Римской империи - откроется новым властителям — тюркам. Тем самым «turcae» Помпония Мела, Плиния, Александра Македонского!..

Сбываются предсказания сказочного праотца всех тюрок, Деде-Коркута -

«От белого цветка возродился я, Деде-Коркут. От голубоглазой дочери чудовища родился я, Деде-Коркут. Признал Бога единым, Пророка законным я, Деде-Коркут. Что случится со всеми тюрками - добро или зло, первым предсказал я, Деде-Коркут. Сам совершил насилие над собой я, Деде-Коркут. Завершил все свои дела добром я, Деде-Коркут!..» [169]

* * *

Эртугрул сидел на подушке на ковре, худой, стареющий уже. Против него - Осман. Нельзя узнать прежнего мальчика! Уверенно, весело, открыто смотрят чёрные глаза. Пробиваются полоской чёрной молодые усы. Две тугие чёрные косы на грудь спускаются. Нарядным кафтаном коротким воинским обтянут молодой стан. Лицо загорелое сделалось из округлого детски продолговатым ликом мужчины...

Эртугрул давно понял, этому юному воину уже и ни к чему наставления докучные. Время его пришло!..

Ближний слуга внёс на подносе деревянные чашки с айраном. Осман поблагодарил отца за угощение, как полагалось по обычаю:

- Буйурун!..

Пригубил. Отпил...

Заговорил Эртугрул, также отпив из чашки. На усах, уже седеющих, - белой густотой - капли. Заговорил:

- Все полагают меня достойным! И правоверные и неверные. Я сохранил наш народ. Среди стычек, среди воинских побед и поражений стольких царей, императоров и султанов, беев и князей, я сохранил один род, наш род из племени кайы! Теперь я чую, завершилось моё время. Твоё время пришло. Я тебе хочу передать власть.

Эртугрул замолк. Ещё отпил из чашки. Никого кроме них не было в юрте Эртугрула, слугу выслал старый вождь...

- Разве ты стар, отец? - спросил Осман серьёзно.

- Может быть, годами я и не до того стар. Но что годы? Если тебе сто лет, а ты сам знаешь, что ты молод; стало быть, ты молод! А если в пятнадцать лет чуешь себя стариком, стало быть, ты стар... Я стар. И не оттого, что так уж болен, так уж обессилел; я стар оттого, что чую: моё время миновало. Я совершил всё, что должно было мне совершить, далее держать власть в своих руках - смысла нет для меня!..

- Но сумею ли я удержать власть в своих? - спрашивал Осман даже сумрачно. Вдруг омрачилось его лицо, столь ясное. - Я знаю, меня любят в становище. Я - глава всех охот. Братья мои, твои сыновья и сыновья дяди Тундара, признали меня своим главой. Но гожусь ли я для власти? Оглавлять целый род кайы и оглавлять охоту с птицами ловчими - это ведь разное совсем!..

- Разумно говоришь. Но и я ведь ещё не умер, и, быть может, и не так скоро оставлю эту земную жизнь. Я буду помогать тебе советами. Но власть будет в твоих руках.

- Думаю, пусть люди соберутся, скажут свои слова.

- Кто же осмелится сказать мне супротивное слово? Ты знаешь таких?