Девушка в поезде - читать онлайн книгу. Автор: Пола Хокинс cтр.№ 45

Тишина звенела в ушах так громко, что стала походить на голоса, и я налила себе бокал вина, потом еще один, после чего решила позвонить Скотту. Вызов сразу переключился на голосовую почту: голос из другой жизни, голос делового и уверенного человека, которого дома ждет любимая жена. Через несколько минут я позвонила еще раз. На этот раз трубку взяли, но в ней было молчание.

– Алло?

– Кто это?

– Это Рейчел, – ответила я. – Рейчел Уотсон.

– Слушаю.

Слышны какие-то голоса. Женщина. Наверное, мать.

– Вы… я пропустила ваш звонок, – сказала я.

– Нет… нет. Я что, звонил? Наверное, ошибся. – Он был какой-то взвинченный. – Нет, положи это на место! – сказал он, и я не сразу сообразила, что он обращается не ко мне.

– Мне ужасно жаль.

– Да. – Он говорил ровно и бесстрастно.

– Очень, очень жаль.

– Спасибо.

– Вы… хотели поговорить со мной?

– Нет, наверное, набрал номер по ошибке, – произнес он уже увереннее.

– Ясно.

Я понимала, что он хотел поскорее закончить разговор. Понимала, что его нужно оставить с близкими и мне не следовало мешать ему переживать свое горе. Понимала, но все-таки спросила:

– Вы знакомы с Анной? Анной Уотсон?

– С кем? Вы имеете в виду жену своего бывшего?

– Да.

– Нет. В смысле не совсем. Меган… Меган немного подрабатывала у нее няней в прошлом году. А почему вы спрашиваете?

Я не знаю, почему спросила. Не знаю.

– Мы можем встретиться? Я хотела поговорить с вами кое о чем.

– О чем? – Он был явно раздражен. – Сейчас не самый лучший момент.

Уязвленная его резкостью, я собиралась повесить трубку, но он вдруг произнес:

– Тут сейчас полно людей. Может, завтра? Приезжайте ко мне завтра.

Вечер

Он порезался, когда брился, и у него кровь на щеке и воротнике. Волосы мокрые, и от него пахнет мылом и лосьоном. Он кивает и отступает в сторону, пропуская меня в дом, но ничего не говорит. В доме темно и душно, жалюзи в гостиной опущены, но шторы на стеклянных дверях, ведущих в сад, раздвинуты. На кухне все столы заставлены контейнерами с едой.

– Все приносят еду, – объясняет Скотт. Он жестом приглашает меня сесть, но сам остается стоять, бессильно опустив руки. – Вы хотели мне что-то сказать? – Он произносит это, будто на автопилоте, не глядя мне в глаза. Он кажется сломленным.

– Я хотела спросить у вас насчет Анны Уотсон, о том… даже не знаю. Какие у Меган были с ней отношения? Они ладили?

Он хмурится и берется за спинку стула перед собой.

– Нет. Я хочу сказать… что антипатии между ними не было. И они не очень хорошо знали друг друга. Не общались. – Его плечи обмякли, и стало видно, что он совершенно раздавлен. – А почему вы об этом спрашиваете?

Я вынуждена сказать правду:

– Я видела ее. Мне кажется, я видела ее возле подземного перехода на станции. В тот вечер… когда Меган исчезла.

Он слегка качает головой, стараясь уяснить, что я говорю.

– Прошу прощения? Вы видели ее. Вы были… где вы были сами?

– Я была здесь. Я собиралась… поговорить с Томом, моим бывшим мужем, но я…

Он крепко зажмуривается и трет лоб.

– Погодите – вы были здесь и видели Анну Уотсон? И что? Я знаю, что Анна была здесь, она живет через несколько домов. Она рассказала полиции, что ходила на станцию около семи, но Меган не видела.

Он сжимает спинку стула, и я вижу, что его терпение иссякает.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я пила, – признаюсь я и чувствую, как мое лицо заливает краска стыда. – Я точно не помню, но мне кажется…

Скотт поднимает руку:

– Довольно! Я не желаю больше это выслушивать. У вас явные проблемы с вашим бывшим мужем и его нынешней женой. Это не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к Меган, разве не так? Господи, неужели вам не стыдно? Вы вообще представляете, через что мне пришлось пройти? Вы в курсе, что утром меня возили в полицию на допрос?

Он так сильно наваливается на спинку стула, что я жду, когда она с треском сломается.

– Да еще вы лезете со своей ерундой. Мне жаль, что ваша личная жизнь в полном дерьме, но она – цветочки по сравнению с моей. Уж поверьте! Поэтому прошу вас… – Он кивком показывает на дверь.

Я поднимаюсь, чувствуя себя глупо и нелепо. Мне стыдно.

– Я хотела помочь. Я хотела…

– Вы не можете помочь, разве не ясно? Вы не можете мне помочь. Мне никто не может помочь. Моя жена мертва, и полиция считает, что это я убил ее. – Он почти кричит, и на его щеках выступают красные пятна. – Они считают, что это я убил ее!

– Но… Камаль Абдик…

Стул врезается в стену с такой силой, что одна из ножек отлетает. Я испуганно отскакиваю, но Скотт неподвижен. Он стоит, опустив сжатые в кулаки руки.

– Камаль Абдик, – произносит он, сжав зубы, – больше не является подозреваемым.

Он говорит ровным тоном, но видно, с каким трудом ему это дается. Я чувствую, как ярость буквально переполняет его. Я хочу пройти к двери, но он стоит у меня на пути, загораживая скудный свет, проникающий в комнату.

– Знаете, что он говорит? – спрашивает он, отворачиваясь, чтобы поднять стул.

Естественно, я не знаю, но мне снова кажется, что он разговаривает не со мной.

– Он много чего говорит. Что Меган была несчастлива, что я был ревнивым и подозрительным мужем и – как это? – эмоциональным насильником. – Его лицо искажается от отвращения. – Камаль утверждает, что Меган меня боялась.

– Но он же лжет!

– И не он один. Подруга Меган, Тара… она говорит, что Меган иногда просила ее прикрыть, чтобы она соврала, где Меган была и чем занималась.

Он ставит стул на место, и тот падает. Я делаю шаг в сторону прихожей, и он переводит взгляд на меня.

– Я виновен, – произносит он, и его лицо искажает му́ка. – И без всякого суда.

Он отбрасывает ногой сломанный стул в сторону и садится на один из трех оставшихся. Я застываю на месте, не зная, как быть.

– В кармане был ее телефон, – произносит он, но так тихо, что я с трудом разбираю слова и подхожу на шаг ближе. – На нем осталось сообщение от меня. Последние мои слова ей, последнее, что она прочитала: «Убирайся к черту, лживая сука».

Его голова падает на грудь, плечи трясутся. Я стою так близко, что могу до него дотронуться. Я поднимаю руку и, дрожа, касаюсь его шеи сзади. Он не отстраняется.

– Мне искренне жаль, – говорю я, и это правда, потому что, хотя меня и привел в шок сам факт, что он мог так с ней разговаривать, я знаю, что можно любить человека и наговорить ему жутких вещей в приступе гнева или от обиды. – Эсэмэска еще ничего не значит. Если у них больше ничего нет…