Смерть под парусом - читать онлайн книгу. Автор: Чарльз Сноу cтр.№ 22

— Это может вас заинтересовать, — сказала она и поспешно вышла.

Я прочел:

ЗАГАДОЧНАЯ СМЕРТЬ ВРАЧА С ХАРЛИ-СТРИТ

Известный специалист найден застреленным на яхте

Трагедия на Норфолкских озерах

Сегодня в девять тридцать утра на принадлежащей ему яхте «Сирена» был найден убитым доктор Роджер Миллз, известный специалист по раковым заболеваниям и, разумеется, племянник сэра Артура Миллза. Как предполагают, причиной смерти послужило огнестрельное ранение в грудь. По нашим сведениям, на яхте присутствовали мисс Эвис Лоринг, запомнившаяся всем смелым нарядом на прошлогоднем балу в Челси, а также мистер Филипп Уэйд, сын судостроительного магната из Ньюкасла, и известный завсегдатай клубов мистер Кейпл.

Расследование ведет сержант уголовной полиции А. Биррел из городского управления полиции Нориджа. Власти уверены, что окончательное заявление не заставит себя ждать.

Ни слова не говоря, я передал газету дальше. Все читали ее молча и словно бы ждали сигнала, как реагировать на статью — разразиться слезами или попробовать отшутиться. Тон задало легкомысленное замечание Филиппа:

— Если бы я сочинял прозу, а не стихи, то попытался бы писать именно так.

— Думаю, именно так у тебя и выходило, — пробормотала Тоня, и Филипп сделал вид, что бросает в нее нож.

— Меня особенно умиляет слово «разумеется», — задумчиво произнес Финбоу. — Любопытно, как меняется язык; в мое время «разумеется» означало «разумеется», а теперь его следует понимать так: «мы с огромным трудом, приложив массу усилий, выяснили».

— А еще Йена назвали известным завсегдатаем клубов. Что это должно означать? — спросил Кристофер. — Известен ли он в каком-то одном клубе, в нескольких, или публика знает его как завсегдатая клубов?

— Кроме того, мне интересно знать, — вставил Финбоу, — что за платье было на Эвис, благодаря которому ее запомнили.

— Полагаю, — сказала Тоня, прищурив свои необычные глаза, — что ее запомнили в основном благодаря тому, чего на ней не было.

— Злючка, — сказала Эвис, слегка покраснев.

— А окончательное заявление? — послышался резкий голос Уильяма. Он молчал всю вторую половину дня — мне кажется, потому что не доверял Финбоу. — Что они выяснили?

— Полагаю, все ограничивается разглагольствованиями Биррела, — ответил Финбоу. — У меня такое ощущение, что он положил глаз на Йена, но у него недостаточно доказательств, чтобы предъявить обвинение известному завсегдатаю клубов.

— Йен не мог этого сделать, — высокомерно заявил Уильям. — Он был в каюте, когда…

— Хотите поговорить об убийстве? — мягко прервал его Финбоу. — Не самый подходящий предмет для беседы.

Уильям поджал губы и вновь взял книгу. Взглянув на обложку, я прочел название: «Мир вокруг нас».

После чаепития мы вытащили шезлонги на террасу и разлеглись на них; мы курили и наблюдали за медленно проплывавшими по реке яхтами. Ветер утих, превратившись в легчайшее движение воздуха, вечер был теплым, и я вспомнил о нашей поездке в Италию три года назад. Мы точно так же все вместе сидели на террасе с той лишь разницей, что выходила она на синее Ионическое море и с нами был Роджер, веселый и шумный.

Кристофера посетили те же мысли.

— Помните, — спросил он, — как мы сидели на террасе виллы в Сан-Пеллегрино? И вечера, когда все казалось таким чудесным.

— Конечно, — живо откликнулся Филипп. — Обычно мы смотрели на огни на побережье Сицилии. Самые прекрасные вечера, которые я только могу вспомнить. — Он улыбнулся. — Жаль, что Тони там не было.

— Тогда я еще никого из вас не знала, — хриплым голосом сказала Тоня и повторила: — Никого. Я училась музыке в Ницце — милый приличный ребенок.

— Роджер пару раз проводил отпуск в Ницце. Ты с ним не встречалась? — спросила Эвис.

— Глупости, — довольно грубо возразила Тоня. — Не могла же я знать в Ницце всех.

Филипп поспешил сменить тему:

— А где был наш Финбоу три года назад?

— Мирно пил чай в своем доме в Гонконге, — улыбнулся тот.

Ничего не значащий разговор, прерываемый неловким молчанием, продолжался до тех пор, пока покрасневшее солнце не опустилось за камыши. Затем Эвис объявила, что замерзла, и мы переместились в полутемную гостиную. В окна заглядывало расцвеченное всевозможными красками — от желтой до ярко-синей — небо; глаза Тони, в которых отражался свет, горели, как у кошки. Все молчали. Казалось, будто темная и тихая комната, освещенная лучами заходящего солнца, сама имеет отношение к предательству и смерти.

Услышав громкие шаги миссис Тафтс, я испытал облегчение. Она остановилась в дверях, и ее расплывчатый силуэт казался белым.

— Ужин будет поздно, — недовольным тоном объявила экономка.

— Это не имеет никакого значения, — мгновенно откликнулся Кристофер.

— Имеет, — возразила миссис Тафтс. — Я не желаю, чтобы меня будили среди ночи.

— Разумеется, — сочувственно кивнул Финбоу.

— Я не могу зажечь лампы, — объяснила она.

— Помочь? Я разбираюсь в таких вещах, — предложил Уильям.

— Нет, — ответила миссис Тафтс и удалилась.

Ее уход сопровождался негромким смехом, но перспектива сидеть в темной комнате и ждать неизвестно сколько никак не улучшила наше настроение. Мы угрюмо молчали. Небо потемнело, и гостиная превратилась в скопление размытых теней странной формы.

Внезапно раздался голос Кристофера:

— Вчера в это же время мы сидели в каюте и слушали болтовню Роджера.

— А теперь, — очень тихо произнесла Эвис, — Роджер мертв.

Финбоу чиркнул спичкой, прикуривая сигарету, и крошечное пламя на мгновение осветило сидевших рядом с ним людей. Я успел разглядеть смуглое суровое лицо Кристофера, но тут же забыл о нем, испытав потрясение при виде Уильяма. Он сидел, уперев локоть в подлокотник кресла и обхватив подбородок ладонью; когда свет упал на его лицо, я заметил, что его верхняя губа приподнята, обнажая белые зубы. Вне всякого сомнения, это была жестокая, торжествующая улыбка. Не успела спичка погаснуть, как улыбка исчезла с лица Уильяма, не оставив следа, и он снова стал самим собой — задумчивым, непреклонным и сильным. Финбоу осторожно закурил и задул спичку.

Когда мы собрались за маленьким круглым столом и приступили к ужину, меня уже одолевали сомнения: не померещилось ли мне то, что я видел в темноте? Напротив меня Уильям спокойно отвечал на какое-то замечание Филиппа. Белый свет яркой парафиновой лампы в центре стола освещал его мужественное умное лицо, и я пытался убедить себя, что Уильям всегда выглядел именно так, что я не видел, как его лицо искажается мстительной улыбкой, и что это была всего лишь игра света и тени.