Двенадцать детей Парижа - читать онлайн книгу. Автор: Тим Уиллокс cтр.№ 110

В 1543 году – в год рождения Гриманда – король Франциск, умевший считать деньги, приказал перестроить весь этот район. Те строительные работы не закончились до сих пор. Гриманд научился ходить, говорить, воровать и продавать в этой волшебной стране разрушения и созидания. Он смотрел, как сносят здания, которые ему нравились, а на их месте растут другие, еще красивее. Он замешивал раствор, копал ямы под фундаменты, носил кирпичи, бревна и свинец – за гроши. Если бы там снесли все дома и начали строить снова, Гриманд лучше многих смог бы объяснить, как это нужно делать. Но он был ублюдком из Дворов, а его мать жила с преступником, и ему доверяли лишь копать землю.

Ле-Аль, как называли этот район его жители, располагался между улицей Труандери на севере, улицей Сен-Дени, ведущей к Шатле, на востоке, сырными рядами на западе и старой солеварней у реки на юге. Когда-то он был огромным и запутанным. Новые рынки представляли собой галереи, предназначенные не только для продуктов, но и для других товаров: здесь продавали кожу, меха и ткани, глиняную посуду и ножи, обувь и редких птиц. Выше галерей располагались жилые дома, а также церкви, постоялые дворы, общественный источник, восьмигранный позорный столб, а также развалины старого рынка и мастерских.

По воскресеньям гул людских голосов и крики животных сменялись относительной тишиной: здесь можно было встретить лишь городскую стражу, гуляющих жителей, юных любовников и беспризорных детей. Сегодня осталась одна стража, усиленная сержантами из Шатле. Множество гугенотов, а также некоторые невезучие католики могли тысячами умирать в своих домах, но рынки должны были оставаться в безопасности.

Проходя мимо, Гриманд кивал стражникам. Они знали, что он платит за их услуги и что его интересы лежат вне пределов рынка. На самом деле многие из тех, кто нанимал охрану, продавали его товар, причем нередко сообщали ему имя покупателя. Все они были партнерами в бесконечном преступном водовороте Парижа.

Возле мастерской ножовщика гигант заметил сержанта Роде.

– Дождь собирается, – сказал тот, кивком указав на восток.

– Тебя ждет сухое местечко, – подмигнул ему король воров. – Отцу Роберту нужна охрана в Сен-Лье. Он заплатит, сколько попросишь, чтобы ты там стоял. Бьюсь об заклад, ты потребуешь двойную цену – иначе тебе пора на покой.

– Я слышал, он укрывает еретиков. Скоро начнет ходить по воде, – фыркнул сержант.

Гриманд усмехнулся:

– Тебе же все равно, останутся они жить или умрут. Зачем отказываться?

– Мне приказано не вмешиваться, но с каких пор ты стал добрым самаритянином?

– Если не хочешь, так и скажи. Я уже вижу троих, которые возьмутся за эту работу.

– Эй, я согласен! Милиция не посмеет осквернить церковь. Они добрые католики, и у них полно других дел. Они не в состоянии даже убирать дерьмо, чтобы не измазаться, но желудки у них крепкие.

– Шатле предпочитает не вмешиваться.

– Когда все закончится, милиция разойдется по домам. А мы останемся. На следующей неделе нужно будет собирать пошлины. Мы не хотим, чтобы нас считали бандой убийц.

– Принципиальные, значит.

Роде рассмеялся:

– Мы не подпускаем милицию к рынку, а то они завалят его трупами. Мы сами вывели отсюда всех арендаторов-гугенотов и передали их Гарнье или Крюсу. Приказ Ле Телье. Они пошли покорно, как овцы. Думали, что их ведут в тюрьму, в Консьержери. Все верно, их туда привели, а там прирезали, в подвалах. И нас еще пугают адом, а? Крюс говорил, будто поклялся святому Иакову, что лично отправит к дьяволу сотню еретиков. Мы ему здорово помогли.

Утром Гриманд заказал свинью для жарки на скотобойне Крюса.

Сержант подмигнул ему:

– Может, это и дурной ветер, но кое-кому он принесет удачу. Власти объявят аукцион на пустые места. Товары там долго не пролежат, если тебе интересно.

– Не сегодня. Ходят слухи об армии гугенотов. Что там на дорогах?

– Не знаю. Все ворота заперты. И мышь не проскочит.

– Все ворота?

– Кроме Сен-Дени. Их открывают в полночь. Нельзя же, чтобы тысячи голов скота начисто обглодали пригороды. Кроме того, гугенота, конечно, можно убить, но в пищу он не годится.

– Что еще слышно?

– Король хочет, чтобы беспорядки прекратились. Можешь передать это всем, если хочешь.

Роде ухмыльнулся, но Инфант остался серьезен.

– Есть еще одна новость, которая стоит нескольких франков, – добавил сержант. – Особенная, если учитывать всю эту суматоху. Нужно найти одного человека.

– Я не стукач.

– И тем не менее. Это не имеет отношения к твоим делам. Он рыцарь святого Иоанна. Высокий, с белым крестом на груди, храбрый. Вчера вечером на дуэли убил трех гугенотов.

– Его за это разыскивают?

– Нет, ордер в таких случаях не выписывают. Шатле не может арестовать члена ордена, как какого-то уличного вора. Нужно согласие короля, парламента, а может, и самого Папы в Риме.

– Ордена?

– Да, ордена святого Иоанна. У них свои законы. Никто не вмешивается в их дела. В любом случае нам не сказали, что его обвиняют в преступлении. Просто нужно его найти.

– Кто его ищет?

– Не знаю, и тот человек, который мне сказал, тоже не знает, и те, кто сказал ему… и так далее, и так далее. Его срочно разыскивают по какому-то важному делу. Кто знает, может, у шевалье большой член и герцог Анжуйский решил покаяться.

– Я буду иметь в виду. Как его зовут?

– Матиас Тангейзер.

Гриманд скривил губы, словно слышал это имя впервые. Одно из преимуществ его лица состояло в том, что любая гримаса выглядела на нем настолько преувеличенной, что скрывала его мысли. Но на самом деле он думал, что имя человека, которого разыскивают, ничего не значит. Или почти ничего.

– Есть у него еще какие-нибудь приметы? – спросил он.

Роде прищурился, поднял глаза к небу, и Гриманд с облегчением вздохнул. В океане лжи сержант ловок, словно угорь – впрочем, как и все они, – но желай он обмануть, то приложил бы больше усилий. Это значило, что его собеседник не знал о связи женщины, которую утром видел в тележке Гриманда, и человека по имени Тангейзер.

Сержант покачал головой:

– Нет.

– Значит, большой член – всего лишь предположение.

– Мечты моей жены.

– Я ухожу. Можешь сказать своей жене, что отец Роберт платит золотом.

– А зачем мне ей это говорить?

Гриманд остановился у фонтана Невинных и вымыл под его струями сапоги. Возможно, это просто совпадение, но Матиас – не очень распространенное имя, разве что среди саксонцев. Свинцовый груз внутри не исчезал. Он любит эту женщину, и поэтому выбор прост. Либо руководствоваться чувствами, либо нет. Король Кокейна напомнил себе, что нужно переодеть рубашку, прежде чем входить в родильную комнату. Неизвестно, большой член у саксонца или нет, но нельзя отрицать, что он работает.