Вечером мы все (кроме Беллы, расположившейся с куклами под столом) сидим на кухне и играем в американскую монополию.
– Ну что Пенни, наверное, ждешь-не дождешься вылазки на Таймс-сквер? – спрашивает папа, раздавая всем игрушечные деньги. Он всегда отвечает за банк, когда мы садимся за монополию, и всегда выигрывает. Не удивлюсь, если окажется, что эти вещи взаимосвязаны.
– Да, – отвечаю я безо всякого энтузиазма.
Мы идем на Таймс-сквер, чтобы встретить Новый год, но как только часы пробьют двенадцать, закончится год, в котором мы с Ноем встретились, и начнется год, в котором нам предстоит расстаться. Мне хочется плакать от обиды, и я решаю поискать разницу между британской и американской версиями монополий, чтобы не разреветься. Но, когда сердце рвется на части, новость о том, что в этой игре «станции» называются «ж/д вокзалами», ничуть не отвлекает.
Под столом Ной берет меня за руку. Я смотрю на него и улыбаюсь.
– Ты в порядке? – беззвучно спрашивает он.
Я киваю.
– А я вижу, что вы держитесь за руки, – напевает Белла из-под стола.
Мы с Ноем переглядываемся и начинаем смеяться.
– Знаешь, я тут подумал, – обращается Ной к Сейди Ли. – Почему бы тебе не пойти со всеми на Таймс-сквер? Я бы приглядел за малышкой.
– Я не малышка! – возмущается Белла.
– Ладно, ты большая девочка, Белла, – соглашается Ной. – Ты тоже должна отдыхать, ба.
Сейди Ли недоуменно глядит на Ноя. Я тоже непонимающе смотрю на него. Почему он хочет остаться с Беллой в наш последний совместный вечер?
– А как насчет Пенни? – уточняет Сейди Ли.
«Да, как насчет меня?» – так и хочется прокричать во весь голос.
– Я подумал, что Пенни согласится присмотреть за малышкой вместе со мной, – отвечает Ной и с надеждой глядит на меня.
Я расплываюсь в улыбке. Определенно, мне больше хочется провести вечер дома с Ноем, чем с толпой незнакомых людей на Таймс-сквер.
– Я не малышка! – взвизгивает Белла.
– Да, большая девочка, – поправляется Ной.
– Но неужели Пенни согласится пропустить праздник на Таймс-сквер? – Сейди Ли переводит на меня вопросительный взгляд.
– Я не против, – отвечаю я. – Мне так даже больше нравится.
– Правда? – Папа удивленно поднимает бровь.
Я молю о чуде у Покровителя Всех Наивных Родителей.
– Ты переживаешь из-за скопления народа? – взволнованно спрашивает мама.
Я с трудом верю в свою удачу – неужели мою просьбу о чуде так быстро рассмотрели?
– Да, – отвечаю я. И это даже не ложь: я и вправду не люблю большие скопления людей.
– Может, тогда нам всем стоит остаться дома? – предлагает мама. – Завтра рано вставать на самолет.
– Нет! – почти выкрикиваю я. Но тут же стараюсь успокоиться – нельзя выдавать себя. – Мне будет неприятно, если из-за меня все останутся дома. Не волнуйтесь, я с удовольствием понянчусь с малышкой.
Белла вылезает из своего укрытия.
– Я не малышка! – заявляет она, уперев руки в боки.
Я смеюсь и сажаю ее к себе на колени.
– Я знаю, извини.
Белла прижимается ко мне, и я обнимаю ее.
– Скучать о тебе буду, Пенни, – говорит Белла.
– И я скучать о тебе буду, – отвечаю я, пародируя американскую речь.
Все смеются, а папа качает головой.
– Ладно, оставайся, если хочешь, – говорит он.
– Да, хочу, – подтверждаю я с улыбкой. Ничего в своей жизни я не хотела так сильно.
Когда мама, папа, Сейди Ли и ее подруга Бетти уходят на Таймс-сквер, Ной спрашивает Беллу, чем бы та хотела заняться.
Недолго думая, Белла предлагает:
– Может, поиграем в принцесс?
Ной смеется.
– И кем же я буду? Принцем Ноем?
Белла отрицательно качает головой.
– Нет, глупенький. Ты будешь популярным Рок-принцем.
– Хорошая роль, – убеждаю я Ноя.
– Ага. – Не похоже, что Ной впечатлен.
– Пенни будет принцессой Осень, а я – принцессой Беллой Третьей.
Ной смотрит на меня и изумленно поднимает брови.
– А что же случилось с Беллой Первой и Второй? – интересуется он.
– Их убила свинья-инопланетянин.
Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не расхохотаться.
– Иди за гитарой, – велит Белла брату.
Я думаю о том, что ни разу не видела Ноя с гитарой со дня нашего знакомства.
– А ты, Пенни, переоденься в принцессу.
– Боюсь, у меня нет королевской одежды.
– А как же платье? То самое, в котором ты была на праздновании свадьбы? – подсказывает Ной.
– А, точно.
Я поднимаюсь в комнату, где остановились родители, и нахожу платье в мамином чемодане. На этот раз я решаю не надевать туфли и повязку: остаюсь босиком и с небрежно спадающими на плечи кудрями.
Я спускаюсь в гостиную. Ной сидит на диване и настраивает стильную черную гитару с жемчужно-белым грифом.
– О, выглядишь очаровательно, – хвалит меня Ной.
– Спасибо, принц Рок-звезда.
– Пожалуйста, принцесса Осень.
Белла уже переоделась в роскошное атласное платье насыщенного фиолетового цвета. Завидев меня, она радостно хлопает в ладоши.
– Будет так весело! Ной, спой ей песню, – просит Белла.
– Какую песню?
– Ту самую, – Белла смотрит на брата исподлобья. – Ту, что ты написал для Пенни, – громко шепчет она.
Ной тут же краснеет.
– Нет, не могу, я ее еще не закончил. Может, что-нибудь из «Холодного сердца»? Белла этот мультик пересматривала семь миллионов раз, – весело жалуется мне Ной.
– Да! Спой «Отпусти и забудь». Пожалуйста! – Белла складывает ручки в молитве.
Ной берет несколько аккордов и начинает петь. Белла танцует по комнате с плюшевым мишкой в обнимку.
– Обожаю ее, – говорит она мне запыхавшись.
Я слушаю эту песню в исполнении Ноя и тоже в нее влюбляюсь. Ной поет очень красиво и проникновенно. Такой голос невозможно забыть. Я поднимаю на него глаза: он смотрит на меня. Неужели Ной посвящает песню мне? Хочет ли он сказать мне то же, о чем в ней говорится?
Когда Ной доходит до строчки о преодолении страха, то смотрит на меня так пристально, что по спине бегут мурашки.
– Потанцуй со мной, – просит Белла, поднимая меня с дивана.