Майндсайт. Новая наука личной трансформации - читать онлайн книгу. Автор: Дэниэл Дж. Сигел cтр.№ 47

Страница

В этом заключается объяснение на первый взгляд противоречивого феномена ПТСР. В данном синдроме практически отсутствуют эксплицитные воспоминания произошедшего с нами события, однако имплицитные воспоминания, всплывающие на поверхность в виде вспышек из прошлого, обычно проявляются очень ярко.

Итак, мы убедились, что два типа памяти зависят от различных областей мозга. Теперь мы наконец можем понять противопоставление усиленного имплицитного воспоминания и блокированного эксплицитного воспоминания, формирующегося в момент травмы.

Психологическая травма способна временно отключить гиппокамп также посредством механизма диссоциации. В безвыходной ситуации стресса или угрозы жизни помимо выработки большого количества блокирующих память гормонов стресса наш мозг находит еще один выход, заключающийся в концентрации на чем-то другом, а не на опасности. Пока мы точно не знаем, как работает этот механизм. Однако всё наше осознанное внимание поглощается каким-нибудь нетравматичным аспектом окружающей среды или внутреннего ландшафта.

Я не знаю, была ли диссоциация частью реакции Брюса на атаку, в которой погиб его друг, но многие испытавшие психологическую травму люди отчетливо помнят диссоциацию во время события. Через несколько лет после встречи с Брюсом я лечил одну девушку. Когда ей было четырнадцать лет, трое мужчин напали на нее, закрыли в старом сарае и изнасиловали. Она рассказала, что, оказавшись там, заметила маленькие цветочки в треснувших досках в углу. Она сфокусировалась на них, и ее сознание превратило их в воображаемый луг. Оставаясь на лугу, она перенаправила туда свое внимание прочь от сильнейших ощущений боли и беспомощности.

Недостаток такой стратегии выживания состоит в том, что, хотя осознанность в момент травмы блокируется, временное отключение гиппокампа не препятствует имплицитному кодированию опыта. Пятнадцать лет спустя, когда эта девушка принимала душ со своим парнем, звук стекающей на пол воды вызвал у нее сильную вспышку. В день, когда на нее напали, шел сильный дождь, и имплицитные воспоминания заполнили ее пространство осознанности, как будто она снова подверглась нападению – теперь уже со стороны парня. К счастью, когда она обратилась ко мне, я уже использовал в своей работе результаты самых последних исследований, касающихся внимания, гиппокампа и памяти, поэтому смог разобраться в произошедшем с ней и знал, как ей помочь.

Пока в лабораториях изучалась роль гиппокампа в формировании воспоминаний, мне как практикующему психотерапевту стало очевидно, что заблокированная интеграция объясняет многие из распространенных симптомов ПТСР. Воспоминания, имеющие только имплицитную форму, и другие отключения в сознании являются причиной гипервозбуждения и взрывных эмоций; оцепенения и рассоединения с телесными ощущениями, ощущения нереальности своего тела; различных форм переживания психологической травмы заново, включая вспышки из прошлого и повторяющиеся фрагментарные воспоминания о событии в состоянии бодрствования.

Кроме того, для ПТСР характерны и феномены, проявляющиеся во время сна, например кошмары. Они также помогают понять, как имплицитно закодированные фрагменты травматичных воспоминаний врываются в нашу жизнь с ужасающей силой через многие годы после произошедших событий. Прежде чем воспоминания полностью интегрируются в кору в качестве части перманентной эксплицитной памяти, они должны пройти процесс «консолидации», зависящий, согласно некоторым данным, от фазы быстрого сна. У многих людей, страдающих ПТСР, фаза быстрого сна прерывается, что объясняет, почему травматичные воспоминания остаются имплицитными и существуют в виде ночных кошмаров или заново переживаемых наяву вспышек.

На протяжении нескольких веков симптомы психологической травмы – навязчивые, дезинтегрирующие и вызывающие эмоциональное онемение – выявлялись у солдат и назывались по-разному, например военным неврозом. Диагноз «ПТСР» позволяет проследить сходство между пережитым на поле боя и психологическими травмами, ограничивающими жизнь многих людей. Я хочу рассказать о двух таких пациентах.

Элисон впервые пришла ко мне на прием из-за постоянных трудностей в отношениях, включая серьезные проблемы в сексуальной жизни. Тогда ей был тридцать один год. Когда я спросил про ее детство, она сказала, что оно прошло хорошо, кроме того что ее родители развелись, когда ей исполнилось три года. Спустя несколько лет ее мама снова вышла замуж и родила двоих детей. С того момента семейная жизнь протекала «нормально». Я не был уверен, что на самом деле значит «нормально», но решил, что это станет понятно дальше: в теперешней жизни Элисон находилось достаточно материала для анализа.

Через несколько месяцев после начала психотерапии Элисон упомянула касающийся здоровья вопрос, не дававший ей покоя уже долгое время. У нее периодически болела спина, и не так давно боль существенно усилилась. Элисон преподавала изобразительное искусство в школе неподалеку, и ей становилось всё сложнее работать. Она проконсультировалась с ортопедом, и он порекомендовал ей операцию, но Элисон считала себя слишком молодой для такого радикального шага. Кроме того, она где-то прочитала о связи боли в спине со стрессом, и ей хотелось узнать мое мнение.

Я предложил ей попробовать «сканирование» тела, двигаясь от ступней вверх, и попросил ее просто следить за возникающими ощущениями. Когда мы добрались до спины, Элисон охватил сильный страх. Она припомнила, что однажды ночевала у соседей, а потом с вечеринки вернулся друг их сына и попытался заняться с ней сексом на столе для пинг-понга. Он придавил ее и вжал ее спину в край стола. В течение нескольких сессий мы исследовали эти воспоминания, и постепенно стало понятно, что напал на нее не соседский приятель, а собственный приемный отец. Когда Элисон осознала это, ее боль в спине ушла и больше не возвращалась. Элисон перестала даже думать об операции.

Я знаю: вам, вероятно, это кажется невозможным. Не наблюдай бы я подобные ситуации много раз, я бы разделил ваш скептицизм. Но это осознание не стало для Элисон волшебной пилюлей, оно лишь ознаменовало начало тяжелой и кропотливой работы по восстановлению ее жизни.

Память не копировальная машина. Когда мы извлекаем из нее какое-то событие, наше воспоминание не обязательно окажется точным. В процессе у нас активируется профиль нейронных сетей, похожий на тот, что сформировался в результате кодирования, но не идентичный ему. Встречаются и искаженные воспоминания. Мы можем правильно вспомнить суть – как Элисон вспомнила, что на нее напали, – но детали не обязательно будут соответствовать действительности. Элисон проясняла для себя подробности своей жизни, оказавшиеся более кошмарными и болезненными, чем выглядели сначала.

У Элисон процесс извлечения воспоминаний находился в заблокированном состоянии шестнадцать лет. Затем воспоминания появились в искаженном виде, чтобы сохранить положительный образ важного для Элисон человека – приемного отца. У многих людей, испытавших психологическую травму, возникают проблемы с правильностью воспоминаний. Наша память многослойна, и мы легко поддаемся внушению. К счастью, свидетельства других людей иногда помогают прояснить ситуацию. Через несколько месяцев после того, как Элисон избавилась от боли в спине, она впервые за два года встретилась с семьей и спросила младших сводных брата и сестру, знают ли они что-нибудь о той вечеринке. Они набрались смелости и рассказали ей, что наблюдали эту сцену, что тоже сделало их жертвами насилия.

Страница