Скандальные наслаждения - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Хойт cтр.№ 66

— Я говорил с вашим братом.

Она замерла.

— Да?

— Он сказал, что вы выйдете за Томаса в воскресенье, — сказал Гриффин. — Боюсь, что наш… разговор закончился не очень миролюбиво.

Геро молчала.

— Вы выйдете за Томаса?

Она скосила глаза, но не могла разобрать выражения его лица.

— Именно этого ждет от меня Максимус.

— А чего хотите вы?

Она хочет Гриффина, но все не так просто. Если она откажется выйти за Томаса, то ничто не остановит Максимуса выступить против Гриффина. Ничто не остановит брата от ареста Гриффина и его повешения. Но даже если этого не произойдет, сможет ли она выйти за Рединга, зная, что ей придется отказаться от семьи? Никогда, возможно, не видеть Фебу и кузину Батильду, и Максимуса? При одной только мысли об этом к горлу подступил удушающий ужас.

— Вы приняли решение отказаться от винокурни? — с отчаянием в голосе спросила Геро.

— Я не могу, — твердо ответил Гриффин. — Ник умер, защищая наше общее дело. Я не могу вот так взять и предать его.

— Тогда мне придется выйти за Томаса, — беспомощно произнесла Геро и опустила полог, чтобы не видеть его. — Наверное, так будет лучше.

— Вы так не думаете. — Его голос был низким и хриплым и звучал совсем близко.

— Почему? — устало спросила она. Сердце у нее уже давно ныло, так давно, что она перестала замечать эту боль. — Я не могу выйти за вас. Мы с вами абсолютно не похожи.

— Правильно, — прошептал он совсем близко от нее — на расстоянии дыхания. Их отделял лишь тонкий полог. — Вы и я, у нас с вами ничего общего. Вы больше похожи на Томаса: уравновешенная, осторожная в своих решениях и поступках.

— Звучит как ужасная зануда.

Он засмеялся. Такой интимный смех…

— Я сказал, что вы похожи на Томаса, но вы не такая, как он. Я никогда не замечал, чтобы вы были скучной.

— Спасибо. — Она коснулась кончиком пальца полога и почувствовала сквозь ткань его щеку.

— Я считаю, что наши очевидные различия являются залогом идеального брака, — сказал он, двигая скулой под ее пальцами. — Вы умрете от скуки с Томасом уже через год. А если я встречу леди с таким же характером, как у меня, то мы разорвем друг друга на части через месяц. Вы и я — мы подобно хлебу и маслу.

— Звучит романтично.

— Тише. — В его голосе, дрожащем от смеха, прорывались торжественные нотки. Геро погладила его по щеке. — Хлеб и масло, — повторил Гриффин. — Хлеб придает прочность маслу, а масло придает хлебу вкус. Вместе мы единое целое, — заявил он.

Геро сдвинула брови.

— Выходит, я хлеб.

— Иногда. — Каждое произнесенное им слово она ощущала у себя под ладонью. — А иногда хлеб — я, а вы — масло. Но мы неразделимы. Понимаете?

— Я… — Она хотела сказать «да». Она хотела сказать, что согласна выйти за него и отбросить сомнения, которые роились у нее в душе. — Я не знаю.

— Геро, — прошептал он, и она почувствовала движения его губ через полог. — Я никогда не испытывал ничего подобного ни с одной женщиной. И не думаю, что когда-нибудь со мной такое случится. Разве вы не видите? Это происходит раз в жизни. Если упустить это чудо, то мы оба пропали навсегда.

От его слов она задрожала. Пропали навсегда. Она не могла себе этого представить. Представить, что она его потеряет. Она порывисто припала губами к его губам, сквозь полог чувствуя жар, исходивший от него.

Но Гриффин отстранил голову.

— Вы понимаете, как много вы для меня значите? Понимаете, что такое, когда мы вместе?

Геро покачала головой:

— А вы понимаете, что вы от меня требуете? Прыгнуть в бездну, поверив вам на слово. Я не вижу, как…

— Тогда я вам покажу.

Полог был отброшен в сторону, и он оказался на кровати.

Гриффин плотно задернул занавески, и ее кровать сразу стала маленькой, интимной и темной. Они находились в собственном крошечном мирке, только они двое, вне времени и пространства.

Он откинул одеяло, и Геро позволила ему это сделать. Простыни зашелестели, спадая с ее ног, она сглотнула слюну, ее тело начало вибрировать от желания. Она уже знала, что он мог с ней сделать. Что мог заставить ее почувствовать.

Его руки, теплые и крепкие, обхватили ей лодыжки.

— Геро. — Глубокий голос звучал хрипло и напряженно.

Руки Гриффина нежно погладили ей икры. Она закрыла глаза, отдавшись ощущению его пальцев и стараясь не думать о том, что они вместе в последний раз. Он кругами водил пальцами по коже, и дыхание громко отдавалось у нее в ушах. Его руки двигались наверх по ногам к бедрам. Вдруг она перестала ощущать на себе его руки, потому что он через голову стянул с нее ночную рубашку. Она лежала обнаженная, ее кожу покалывало от прохладного ночного воздуха.

И снова его пальцы… Они рисуют круги у нее на теле, и ей немного щекотно. Ее кожа оживает.

Она нетерпеливо потянулась к нему.

— Гриффин…

— Тише, — прошептал он. — Дай мне показать тебе все.

Пальцы касались живота, сомкнулись вокруг пупка. Геро затаила дыхание. Он тихонько засмеялся и чуть-чуть поцарапал ногтями у нее под грудью. Соски и без того набухли и зудели от предвкушения удовольствия, а он обвел пальцами нежные округлости груди, легонько царапая и щекоча.

Его горячий рот опустился на сосок. Она вздрогнула и вцепилась ему в волосы, когда он, посасывая, начал водить мокрым языком вокруг кончика, при этом пощипывая пальцами другой сосок.

— Гриффин… — вырвался у нее стон. Она, задыхаясь, подняла ноги и почувствовала кожей ткань его штанов. Он не успел раздеться, но ей было все равно — ей было важно почувствовать его член, твердый и большой. Она шире развела ноги, теснее прижимаясь к нему своим пульсирующим телом.

Он опустился на нее всем своим весом.

— Еще рано, — прошептал он и завладел другим соском.

Она попыталась задвигать бедрами, но он лежал на ней, огромный и неумолимый. Приподнявшись на руках, он продолжал ласкать ей грудь, плотно прижимая ее бедрами к кровати.

Она хотела оттянуть его голову, но волосы были пострижены так коротко, что не удавалось ухватиться за прядки. А он лишь тихонько засмеялся.

Ее набухшие тугие соски пульсировали, она была близка… так близка к тому, чтобы взлететь ввысь… Если бы только он дал ей такую возможность…

— Гриффин! — со свистом вырвалось у нее изо рта.

Все ее тело было готово принять его в себя. Но он не двигался.

— Ш-ш. — Он поднял голову и медленно облизал сосок, дыхание касалось влажной кожи. — Спокойно, любимая.