Великие Борджиа. Гении зла - читать онлайн книгу. Автор: Борис Тененбаум cтр.№ 5

Вообще-то, церемония восхождения нового папы римского на Святой Престол была разработана до мелочей, но в данном случае новый папа решил внести в отлаженный ритуал новый элемент и принес свою торжественную клятву: организовать Крестовый поход.

Текст произнесенной им клятвы разнится от источника к источнику. Согласно одному из них [6] папа Каликст даже использовал цитату из Псалмов: «Если забуду тебя, Иерусалим, пусть отсохнет рука моя…» (Псалмы, 137:5) – но в том, что клятва была дана, сходятся все источники. Дальше процедура интронизации и коронации папы римского пошла по заведенному веками порядку – перед Каликстом троекратно сожгли на посохе пучок пакли, и он выслушал следующее [7] :

«Pater Sanctissime, sic transit Gloria mundi!» – «Святейший Отец, так проходит мирская слава!»

Получив напоминание о смертности, и краткости бытия, и тщете мирской, новый папа был венчан тройной тиарой и выслушал еще одну формулу [8] :

«Получи же тиару, осененную тремя золотыми венцами, и знай, что ты отныне – отец государей и королей, и управитель вселенский, и Викарий Господа Нашего, Иисуса Христа, Коего чтим мы и прославляем от века и до века. Аминь!»

В общем, как обычно, новый понтификат был начат на высокой ноте – и, как часто случалось в те времена, почти немедленно эта высокая нота оказалась заглушена скандальной сварой.

Сцепились два римских семейства – сторонники графа Эверсо ди Ангульяра подрались со свитой Наполеоне Орсини, один из людей которого был в свалке заколот. Ну, Орсини были не такие люди, чтобы молча снести обиду, – и под крики «Вперед, за Орсини!» толпа взяла штурмом дворец графа на Кампо ди Фьори. Тем бы дело и закончилось, но граф Ангульяра был известен как «друг семейства Колонна» – и где-то через пару часов в Риме уже было несколько тысяч человек, готовых к бою кто за честь дома Орсини, кто за честь дома Колонна.

В общем, папе Каликсту пришлось начинать свое правление с того, чтобы попытаться навести порядок в Риме, а вовсе не на далеких берегах Босфора. А поскольку ни собственной армии, ни своей полиции у него не было, ему пришлось обратиться за содействием к кардиналу Орсини и к его брату, префекту Рима, досточтимому сеньору Франческо Орсини. «Римские бароны» напомнили Святому Отцу, «управителю вселенной»: вселенная вселенной, а в Риме реальная сила – у них. Возможно, и драка-то случилась не так уж случайно, а именно как «напоминание».

В своем роде – это тоже был ритуал.

Политика, в общем, может быть описана как сложная логическая игра вроде шахмат, и в ней, как и в шахматах, есть свои и комбинации, и неожиданные повороты, и скрытые до поры ловушки. Есть в ней и свои «дебюты», когда в стандартной, общей для всех позиции, на какой-нибудь хорошо известный ход противника следует наиболее рациональный и проверенный практикой ответ.

Если рассматривать свалку в Риме как ход клана Орсини, призванный напомнить новому папе, что без содействия клана он править не сможет, то на такой «гамбит» имелся давным-давно разработанный ответ, и заключался он в том, что всякий новый папа, вступая в свои права, начинал немедленное продвижение своих родственников на важные посты. Ему была нужна политическая база – надежная, зависящая только от него самого…

Каликст III, разумеется, не стал исключением.

Проблема, однако, была в том, что перед избранием он пообещал собранию кардиналов – Священной коллегии, что он не будет продвигать своих родных на места, дающие им политическое влияние.

Это, кстати, тоже был стандартный ход – будущему папе перед его избранием ставились определенные условия, и чем слабее был кандидат, тем жестче эти условия были. «Арагонский кардинал» Алонсо де Борха был слабым кандидатом, так что он поначалу ограничился тем, что назначил своего племянника, Родриго де Борха, на итальянский манер именуемого Родриго Борджиа, на пост апостолического нотария – что-то вроде нотариуса для высшей канцелярии Церкви. Куда более существенным делом было другое назначение: Луис де Мила, тоже племянник папы Каликста и кузен Родриго, был назначен губернатором Болоньи.

Папские владения, или Папские государства, или Папская область – названия владений варьировались, – в принципе были обширной территорией, включавшей в себя чуть ли не всю центральную Италию и тянувшейся от Тирренского моря на западе до Адриатического моря на востоке. Однако эта территория была очень неоднородной и состояла из самых разных административных единиц – от горных гнезд викариев Церкви, в теории подчинявшихся Святому Престолу, но на практике почти независимых, и до богатых городских коммун вроде Болоньи. Налоги, понятное дело, платили в основном именно коммуны. Так что назначение племянника в Болонью имело смысл – это был, наверное, самый важный пункт налоговых поступлений Папской области.

Туда же, в Болонью, был отправлен и Родриго Борджиа. Он должен был изучать там церковное право – и действительно, за каких-то 16 месяцев (вместо обычных 5 лет) он получил там докторскую степень. Родриго Борджиа был очень умным молодым человеком, но своим столь быстро испеченным докторатом он все-таки был обязан не своим дарованиям, а фаворитизму – занятиями он себя не изнурял. Тем временем дядя Родриго, Каликст III, сумел преодолеть сопротивление Курии и сделал кардиналами и его, и Луиса де Мила.

Он сделал не только это.

Луис де Мила получил в качестве подведомственной ему церкви ту, которую раньше держал сам Алонсо де Борха, – церковь Четырех Коронованных Святых. А вот Родриго досталась маленькая церковь Святого Николая, расположенная недалеко от Капитолия.

Прямо напротив нее в былые, античные времена располагался Театр Марцелла, построенный еще при императоре Августе [9] . Ну, античность античностью, но в данном случае дело было не в ней. А дело было в том, что на развалинах старого театра в Средние века была выстроена крепость.

Она принадлежала семейству Орсини.

«Человек предполагает, а Бог располагает» – эта благочестивая русская пословица как-то невольно приходит на ум, когда с дистанции в пять с половиной веков смотришь на понтификат Каликста III, первого папы из рода Борджиа. Выбрали его в основном из тех соображений, что больной 77-летний кардинал, без всяких семейных корней – и в Италии в целом, и в Папской области в частности – будет удобным промежуточным местоблюстителем Святого Престола в тот короткий период времени, в который Господь попустит его пребывание на грешной земле.