Третья мировая сетевая война - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Коровин cтр.№ 10

Не случайно также и то, что западная цивилизация любую проблематику всегда переводит на экономические рельсы. Экономика — это преимущество западной цивилизации, это её язык. Западные модели размывают нашу идентичность, наши цивилизационные представления, из-за чего западные стратеги и политики сознательно переводят нас в экономическое поле — основу западной цивилизации, где мы проигрываем, где мы слабее. Исходя из сопоставления этих двух факторов — воздействия на общество и экономикоцентризма, сети, которые создаются Западом, — это именно социальные сети. Сети, созданные на основе таких исключительно социологических явлений, как социальное действие и социальное взаимодействие. На сетевых принципах формируются искусственные сообщества — комьюнити внутри общества, внутри государств, к которым обращено внимание Запада и на которые он в дальнейшем воздействует. Эти социальные сети как раз и строятся на основе экономических мотиваций. Собственно, экономическая мотивация является здесь довлеющим фактором, что часто выражается в прямой покупке или, допустим, в экономическом обращении к правящим элитам — как к отдельной социальной группе, отчуждённой как от масс, так и от других групп.

О деталях экономического подхода к установлению контроля над обществом, в частности, через экономическую мотивацию элит, пишет уже упомянутый выше американский экономический эксперт Джон Перкинс в своей книге «Исповедь экономического убийцы», для написания которой он провёл собственное эмпирическое исследование. В результате выяснилось, что западные элиты напрямую покупают элиты государств, которые хотят геополитически ангажировать в область своего влияния посредством экономического воздействия. Технологически это выражается в том, что элиты интересующих Запад государств представляются в качестве локальных социальных комьюнити, которые просто покупаются физически, буквальным образом, и через них уже происходит воздействие на всё общество, от их имени транслируются западные ценности и реализуются интересы «покупателя». А дальше страна просто загоняется в долговую зависимость и лишается политического суверенитета уже по факту экономической недееспособности, попросту говоря — банкротства.

В тот момент, когда фактор экономического воздействия на элиты перестаёт срабатывать, происходит прямое обращение к обществу — создание социальных сетей, минуя элиту, «через голову». Итогом и в первом и во втором случае становится отторжение территорий, целых государств, то есть чисто геополитические последствия перераспределения сфер влияния и контроля в пользу Запада, что подробно и будет рассмотрено в последующих главах.

Как уже было сказано, сетевые войны представляют собой новейшую технологию захвата территорий, отторжения пространства в свою пользу, перевода его под свой контроль. Частным случаем этого можно считать, например, смену правящего режима в государствах. Особенностью же сетевой операции является то, что она осуществляется преимущественно без использования обычных вооружений. В этом заключается главная цель сетевых войн — увеличить пространство контроля, не вовлекаясь по возможности в открытую горячую фазу противостояния с противником, хотя она и не исключена.

Детали этой разработки не разглашаются открыто, а информация о ней распространяется только в специализированных сообществах и экспертных комьюнити. Интересно то, что в открытых источниках описание стратегии сетевых войн появилось только в начале 2000-х. Считается, что изначально они в более-менее законченном виде были разработаны офисом вице-адмирала Артура Сибровски, который полностью пересмотрел военную стратегию Пентагона, в результате чего сетевые войны стали официально принятой на вооружение стратегией Пентагона. Работа Сибровски была опубликована примерно в 2000 году офисом реформирования вооруженных сил секретаря обороны. Но это было только самое общее описание стратегии. Эта технология является закрытой лишь в определённой степени, как всё в Америке. Американцы — очень откровенные люди, которые исходят из того, что за пределами американского экспертного сообщества, а уж тем более за пределами самой Америки живут непросвещённые массы тёмных людей. И если человек не относится к элитарному экспертному сообществу, то он не способен понять суть описываемой стратегии, а если и способен, то в этом случае он, скорее всего, представляет какой-либо маргинальный интеллектуальный кружок и не в состоянии повлиять ни на принятие судьбоносных решений, ни тем более на ход истории, а значит, его доступ к «идеям» неопасен. Остальное же «неинтеллектуальное» население планеты тонет в потоках мусорной, ничего не значащей информации и в принципе не способно выделить из неё что-либо ценное. Именно по этой причине американские стратеги описывают свои разработки со всей американской откровенностью во множестве научных книг, статей, на специализированных сайтах, в других источниках, справедливо полагая, что если это и будет кем-то прочитано, то только узкой прослойкой посвящённых специалистов. Для большинства же всё это просто не представляет интереса. Ну а политические элиты стран-соперниц вряд ли способны всё это адекватно воспринять без специализированной экспертной поддержки. Именно поэтому Збигнев Бжезинский спокойно выпускает свои труды, где открыто описывает стратегии ещё большего фрагментирования постсоветского пространства, а потом России, которые затем реализуются. Мы же, открывая книжку Бжезинского, с удивлением обнаруживаем, что всё, что с нами произошло в начале 2000-х, Бжезинский, оказывается, предположил ещё в 1997-м. И сегодня описанное им в конце 90-х продолжает происходить на наших глазах.

Технология «цветных революций», являющаяся частным случаем, разновидностью сетевых операций, называемых ещё «операциями на базе эффектов» (ОБЭ), — тоже, в общем-то, не являлась секретом и была раскрыта Джином Шарпом в конце 1980-х годов. По его пособию «От диктатуры к демократии» [8] была разрушена Югославия, а в середине 2000-х мы с неизбежностью констатировали реализацию этой же технологии на постсоветском пространстве.

Исходя из того, что все эти модели в лучшем случае становятся достоянием маргинального меньшинства, которое аппаратно ни на что в реальной политике не влияет, максимум «раскрывая» всё это на своих маргинальных интернет-ресурсах, американцы, совершенно не беспокоясь относительно судьбы подобных разработок, особо их не пряча, но и не выпячивая, шаг за шагом реализуют сетевые стратегии против своих геополитических противников, ставя их перед фактом уже свершившихся процессов.

Таким образом, с одной стороны, информация о технологии сетевых войн является довольно эксклюзивной и относительно закрытой и в том виде, в котором она доходит до России, учитывая перевод, трактовку и среду восприятия, во многом теряет свой изначальный смысл — и её распространение в узких кругах представляется для американцев неопасным. С другой стороны, наибольшую ценность здесь представляет именно трактовка, популярная дешифровка, толкование в доступном стиле сути и последствий применения этой технологии, в чём и заключается смысл данной книги.