Путин, Буш и война в Ираке - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 43

Приехав в Каир, Примаков погрузился в этот бурлящий мир, где традиционная восточная экзотика смешивалась с еще более экзотической политикой.

Президентом Египта был самый знаменитый в те годы ближневосточный политик Гамаль Абд-аль Насер, о котором Примаков много и часто писал — с симпатией и уважением. Насер был главным партнером и любимцем Советского Союза на Ближнем Востоке. Он пытался построить арабский социализм, и этим был более чем важен для Москвы.

После его смерти в сентябре 1970 года политические симпатии Советского Союза постепенно перешли на Сирию. Она получала советскую помощь по полной программе. Но холодно-расчетливый президент Хафез Асад чисто по-человечески ничем не походил на горячего и искреннего Насера.

Впрочем, к этому времени Примаков уже вернется в Москву и из «Правды» перейдет в Институт мировой экономики и международных отношений. Его годы на Ближнем Востоке пришлись на время президента Насера. Сначала главной темой его статей были экономические и социальные преобразования в Египте. Затем на первый план вышел арабо-израильский конфликт.

Арабские страны не признавали Израиль, требовали уничтожить еврейское государство, а его территорию вернуть арабам. О создании самостоятельного палестинского государства тогда не говорили. Часть территории, которую ООН в 1947 году решила отдать палестинским арабам, прихватила Иордания. Другую часть — сектор Газа — присоединил к себе Египет.

Египет и Иордания управляли этими землями девятнадцать лет, до шестидневной войны 1967 года, но им и в голову не пришло передать эти территории самим палестинцам, чтобы они создали свое государство.

В истории человечества Палестина, эта узкая полоска земли, обрела значение, которое нельзя объяснить обычными экономическими или политическими терминами. Ни одна территория такого небольшого размера не оказала столь глубокого влияния на мировую историю, потому что здесь зародились три мировые религии…

Примаков видел триумфальные выступления Насера перед египтянами, которые восторженно встречали своего вождя, и его трагедию, когда Египет потерпел сокрушительное поражение в шестидневной войне 1967 года.

И в 1967 году, и позднее Примаков писал очень злые антиизральские статьи и книги. Израиль тогда неизменно именовался агрессором. Современная история трактует события тех лет иначе.

Египетская армия, несмотря на значительное превосходство в силах, была разгромлена. Она накопила много хорошего советского оружия, египетские офицеры учились в Советском Союзе, но не смогли оказать сопротивления наступавшим израильтянам и позорно бежали с поля боя. Победа Израиля стала тяжелым ударом по арабской гордости.

Гамаль Абд-аль Насер даже объявил о том, что уходит в отставку, но советское посольство приняло все меры, чтобы удержать его от этого шага.

Для Египта поражение в войне обернулось еще и тяжелыми экономическими проблемами, в том числе и потому, что был закрыт Суэцкий канал. Египет потерял нефтяные скважины на Синайском полуострове, которые давали шестьдесят процентов всей необходимой ему нефти.

Египтяне были благодарны Советскому Союзу, за то что Москва разорвала дипломатические отношения с Израилем. Египет еще в большей степени стал зависеть от Советского Союза, потому что Насер начал бешено перевооружаться, все его мысли были только о военном реванше. Армия съедала все деньги.

Но Гамаль Насер ушел из жизни раньше, чем смог увидеть, как египетские вооруженные силы впервые противостояли израильской армии в октябре 1973 года…

Арабский мир нравился Примакову. Эти симпатии останутся у Примакова навсегда. Со временем, когда его назначат министром иностранных дел, а затем и главой правительства, его политические симпатии и антипатии окажутся предметом тщательного изучения. На Западе его считали настроенным антиамерикански.

Примаков всегда отвечал, что на Ближнем Востоке надо иметь дело с теми лидерами, которые есть. Отказываться сотрудничать с ними по моральным соображениям? Ждать, пока их свергнут и появятся другие? Наивно. Следующий вождь может быть точно таким же. Кроме того, он видел, что период быстрых перемен на Ближнем Востоке закончился. Арабские политики, которые получили власть в семидесятые годы, прочно сидят на своих местах больше двадцати лет.

В шестидесятые годы корреспондент «Правды» Евгений Примаков побывал и в Багдаде. Он познакомился и подружился с иракским журналистом Тариком Азизом, таким же веселым и живым человеком. Азиз, в свою очередь, познакомил советского коллегу со своим другом Саддамом Хусейном. Они стали обращаться на «ты» и называли друг друга по имени.

5 октября 1990 года Саддам принял в Багдаде Примакова. Он говорил московскому гостю, что Кувейт — исторически часть Ирака, поэтому он никогда не выведет свои войска. Саддам согласился отпустить на родину только тех советских специалистов, срок контракта которых истекал в течение года (примерно треть всех работавших в Ираке советских граждан), остальные должны были остаться. Тем самым советские специалисты превращались в заложников, в живой щит Саддама Хусейна.

Примаков ожидал большего успеха от своей поездки. Вернувшись, он предложил Горбачеву: попробуем уговорить Саддама уйти, обещав ему заняться решением судьбы палестинцев.

Горбачев поручил Шеварднадзе действовать вместе с Примаковым. Но министр иностранных дел не был согласен с Примаковым: любые обещания Саддаму создают у него ощущение, что он может настоять на своем, если проявит упорство.

16 октября в Москву прилетел министр обороны Соединенных Штатов Дик Чейни. Отношения с партнером — советским министром обороны маршалом Язовым — у него не сложились. Главным образом потому, что Дмитрий Тимофеевич не хотел сближаться с американцем.

На ужине, устроенном коллегией Министерства обороны в честь американского гостя, Дик Чейни, желая сделать хозяевам приятное, произнес тост за президента Горбачева, только что удостоенного Нобелевской премии мира. Все молчали. Ни один из советских военачальников не поддержал тост.

— У меня было такое чувство, — рассказывал потом Чейни, — словно я сделал что-то непристойное на глазах у всех присутствующих. Ни премия Горбачеву, ни сам Горбачев не вызывали у них никакого энтузиазма.

Визит министра носил формальный характер, но Горбачев все-таки приказал Язову информировать Чейни об оружии, которое имеет иракская армия.

Тем временем Примаков полетел в Европу, а потом в Соединенные Штаты со своим планом мирного урегулирования.

Шеварднадзе, раздраженный сверх меры, передал американцам через своего помощника Сергея Тарасенко:

— Примаков направляется в Вашингтон с предложением, которое мне не нравится.

Евгений Максимович уговаривал американцев дать Саддаму возможность уйти, сохранив лицо. В частности, оставить ему хотя бы два кувейтских острова и нефтяное месторождение, которые, собственно, и стали предметом спора с Кувейтом. И обещать ему, что будет созвана международная конференция для обсуждения палестинского вопроса.