Я и Софи Лорен - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Верховский cтр.№ 67

– Мыши! Мыши сволочи, они! Всё поели, люди! Ой, геволт!

И забился, и запричитал истошным воем.

– Не про нас, – вздохнули старички…

А рэб Зелик, оклемавшись:

– Что-то новенького! Чтобы мыши – кушали с оберткой?!

15

А уже на следующее утро…

Маэстро верхнего костюма для мужчин, обшивавший весь бомонд, куда, естественно, входила и санстанция…

Всего один звонок – и к нам она! Брать на анализ синагогу. На предмет мышей. Все по науке: они же на мышах собаку съели!..

В их арсенале – два натасканных кота. Отчаянные парни Гром и Кисочка (ну и память у меня!). Пошли в атаку. А атаки нет: в синагоге нет мышей, такой конфуз!..

Уже поставили капканы, все такое! Проштудировали синагогу только так. И – опять неутешительный вердикт:

– Мышей у вас здесь, извините, – ни полмышки!

– А крысы? – убивался рэб Цыгуткин. – Может, все же крысы?! – цепляя их за руки, и с мольбой.

– Не надейтесь!

– Хоть одна-а?!

На которую списать весь шоколад.

Он пришибленный и жалкий. Он, ползая едва ли не в ногах.

А те не дураки, хоть и санстанция. И его брезгливо отстранили:

– А крыс – ищите вы среди своих!

Рэб Цыгуткин притворился тут же слегшим. Он чуть что – так сразу умирал. В своей кладовке…

16

И вдруг все кардинально изменилось.

Маэстро Зелик, чистая душа. И так мечтательно:

– А финский шоколад – никто не ел? – какой на вкус?

Он задал, по сути, гибельный вопрос.

Народ безмолвствует. Ему не привыкать.

И тут случается такое, вот такое!

Потерянный Цыгуткин вдруг нашелся!

Он не пропустил свой звездный час!

Он «воскрес» и, взвившись на кушетке:

– Славик знает! Он оттуда ел! Правда, Славик? Ел же, говори!

И он не врал! Он «отписал» мне плитку шоколада! Теперь я понял: чтобы я молчал.

Все оборотились на меня.

Ах ты ж, думаю, Цыгуткин ты такой!

Я просто обмер.

Это со стыда.

Я заживо чуть не сгорел.

Ох, я б ему ответил, рэб Цыгуткину! Я бы ему врезал, на словах!

Но, Боже, я такой же безответный!..

– Вкусно, очень… – я пролепетал. – С лесным орехом…

Покатились слезы.

До чего же горький шоколад!

Я покраснел настолько – всем хватило. И вопрос о «крысе» был закрыт.

А рэб Зелик, он сегодня был в ударе, глянув, как впервые, на меня:

– Да-а, в тихом омуте…

Остался я один.

Рождественская сказка для еврея…

17

В синагоге среди прихожан встречалось… Значит так: сколько-то больных, хромых. Убогих. И находилось сразу три косых. Не по штату, разумеется, а так. Но с тех пор, с момента шоколада, на меня косились все, включая этих.

Так мой моральный облик деградировал.

Говорят: забудь! Легко сказать…

18

А рэб Цыгуткин сохранился на посту.

Нафанаил Нафтульевич Цыгуткин.

Вот только Купчик капитально замолчал.

Хотел помочь.

Да, видно, от евреев отвернулся…

19

Проходит время как всегда: оно проходит.

Моя травма зарастала очень долго. А точнее, где-то до весны.

Невзирая ни на что, она пришла.

И – надо же, такое совпадение! – на бульваре, где встречаются донецкие, где пересечение путей, где я встретил с ножкой атеистку, – вижу: батюшка. Сам он в рясе. Быстрым шагом. Душегрейка и скуфейка, нет, скорее, камилавка. Здесь вот крест. А пригляделся – та какой же это поп?! Это ж Саня! Саня Кривоухов! Что со мной сидел, который плакал… Монах… Епархия… Следы его теряются…

Находятся!

Вот так встреча!

Было мне приятно.

А он вообще так кинулся ко мне:

– Как я рад!

И чуть не плачет, так он рад!

Все такой же, слезы тут как тут…

Теперь он в храме Страстотерпицы Матрены, где-то на обочине Донецка.

Разросся бородой. Красивый дядька.

– Слава, я давно тебя искал! Хотел сказать, что…

– Что?

– Что какие же вы все-таки евреи!

– А какие? – я за евреев Саню подцепил.

– Вы молодцы!

Шестое чувство словом не заменишь. Но я же вижу: он какой-то взвинченный.

– А что мы молодцы? А что такое?

– Дружные такие! – и вздохнул. – Чтобы поддержать один другого. Вы сплоченные!

Я на это тут же промолчал.

И что-то говорит про солидарность…

Ну началось, подумал я. А так всегда! Сперва: какие мы такие, что сплоченные. А кончается всегда известно чем: что в ночь с пятницы на северо-восток. И не позднее. Случится заговор. Естественно, еврейский. Мировой. Не люблю я этих разговоров!

Для такого – меня стоило искать?..

Я миролюбиво:

– Саня, брось!

– Не брошу! – и горячечно: – Дослушай!

20

Дослушал. Не ошибся, что дослушал!

– Вы такие! – Саня. – А у нас…

– А что у вас? – подцепил я их уже за них.

Я оживился. Чтоб сменить пластинку.

– Нет, не могу!

– А ты смоги!

Я вдруг понял: будет сногсшибательное!

– А у нас как эти… – он запнулся. – А можно я начну издалека? В Австралии такая есть Канберра. И там живет один отсюда, бывший… – почему-то я напрягся. – Купчик он! – мое дыхание едва ли не прервалось. – Миллионер… Он вовремя не смог… Миллиардер! Мама, папа… – перед глазами вырос рэб Цыгуткин со своим: «Благословенна память об его!» Едва не стало дурно. Я сдержался. – И недавно, перед самым Новым годом, два Дед Мороза в память о родителях… Один – он к нам, в Матрену Страстотерпицу, что на обочине, где паства победней. Да чего там, Купчик молоток! Другого – он нацелил в синагогу. А в мешках… – и он запнулся.

– Дальше, дальше!

Я во все глаза глядел на Саню.

Он печально усмехнулся:

– Интересно?

– Не то слово, продолжай!