Лица - читать онлайн книгу. Автор: Джоанна Кингсли cтр.№ 93

На пасхальные каникулы она приехала в Нью-Йорк. Ходили в Центральный парк смотреть, как катают яйца, гуляли среди детей и их родителей, взявшись за руки, и ощущали себя женатой парой.

Через две недели они уже бродили по бостонским садам, убегающим от «Ритц-Карлтона», но, в ожидании предстоящих экзаменов, Жени никак не могла расслабиться. Первый из них предстоял чуть больше чем через неделю.

Пел улетел из Бостона раньше обычного — на пятичасовом рейсе. Как всегда, взял такси и, прежде, чем ехать в аэропорт, высадил Жени возле общежития.

Он уже садился в самолет, когда Жени позвали к телефону:

— Нам нужно кое-что обсудить, — начал Бернард. — Твое официальное положение в качестве моей подопечной.

Звонок застал ее врасплох. Ей хотелось бы передать трубку Пелу или притвориться, что связь оборвалась, но рука не слушалась. Она стиснула губы, боясь проронить хоть слово. За закрытыми веками возникла картина библиотеки, в ушах зазвенели отзвуки собственных криков, заглушая голос Бернарда.

— …думаю, нам лучше встретиться.

— Нет, — выдохнула она. — Только не это.

— Повторяю, официально ты — моя подопечная и останешься ею до тех пор, пока тебе не исполнится двадцать один год. Ты не гражданка США или какой-нибудь другой страны, и, наверное, догадываешься, что без моего разрешения не можешь выйти замуж. А я не намерен тебе давать разрешение.

— Почему? — прошептала Жени.

— Плохо тебя слышу. Если ты не согласишься на встречу со мной, я дам указание адвокатам прекратить всяческое финансирование. А это означает для тебя конец Гарварда. Ты вылетишь оттуда, и тебе, как большинству безродных, придется зарабатывать на хлеб собственным потом.

— Но… — что-то подхлестнуло ее мысли, заставило думать логично. Если официально она все еще его подопечная и зависит от него, не значит ли это, что и он обязан выполнять условия сделки, пока ей не исполнится двадцать один год?

А этот возраст наступит всего через несколько недель. Чем тогда может грозить ей Бернард?

— Скоро твой день рождения, — продолжал он. — Тебе будет двадцать. Целый год до того, как ты станешь «свободной женщиной», — Жени расслышала, как он усмехнулся. — Слишком свободной, если угодно. Без положения и без мужа…

Дальше она его не слушала. Сердце подпрыгнуло внутри. Он и в самом деле сказал «двадцать»? Она была почти уверена в этом. Он просто забыл ее возраст, перепутал на год.

Ему, конечно, не трудно проверить. Но если он так уверен, то это не придет ему в голову.

Жени решилась испытать удачу:

— Я встречусь с вами. 11 мая, в конторе вашего адвоката.

Бернарда удивило, что Жени передумала так внезапно. Он стал размышлять, чем это было вызвано, но решил, что она просто поняла, что так поступить в ее интересах, ей нужна его опека и лучше забыть о том прискорбном случае.

Он не станет ее умолять, с удовлетворением сказал он себе. Пусть все идет своим чередом. В течение лета сделает ее своей женой и даст все, что только не пожелает это прелестное создание. Оба они сумеют не вспоминать о его безумии.

Когда память стала постепенно возвращаться и картину за картиной воспроизводить в уме, Бернард ужаснулся тому, что сделал с Жени. Сначала он не хотел в это верить, убеждал, что живые образы, встающие перед глазами — лишь продолжение «болезни».

Но приходилось верить, и стыд обволакивал его, как густой сироп, сковывая движения. Потом он вспомнил, чем кончилось их сражение — как Жени свалила на него лестницу и лишила сознания. Неужели она хотела его убить?

Если так, они были квиты. Но если она просто защищалась, то Бернард теперь в ее руках. Девушка может его шантажировать, а клан Вандергриффов ее поддержит. Ему станут угрожать судом…

Вскоре после Пасхи врач Бернарда объявил, что он совершенно поправился, и в тот же день бизнесмен решил, что женится на Жени — для собственного спокойствия и из-за ее красоты. Его жена будет предметом зависти для всех, но принадлежать — только ему.

Звоня Жени, он ждал отпора — и вместо уговоров стал запугивать. Проверенная тактика — и много раз приводила к успеху.

Бернард с нетерпением ждал 11 мая, когда он упросит, убедит или принудит Жени. В двадцать лет она стала потрясающей женщиной! Хотя и осталась мелковатой.

Адвокат провел его в отделанный красным деревом кабинет, и Бернард понял, что Жени еще не пришла. Через пятнадцать минут он начал нервничать.

— Крепитесь, — юрист слишком уж по-свойски положил ему руку на плечо. — Девушка не придет.

— Что это значит? — сердито спросил Бернард. — Конечно, она придет. Не может не придти.

— Думаю, что может, Бернард, — отозвался адвокат. — Видите ли, вчера Жени исполнился двадцать один год. Она совершеннолетняя.

В день свадьбы Жени проснулась в четыре утра и тихо лежала в постели, прислушиваясь к собственному сердцебиению в теплом полумраке. Она думала о своем подвенечном наряде: длинной юбке, цвета слоновой кости, волочащейся за ней, кружевной отделке, облегающих заканчивающихся разрезом рукавах до оснований пальцев. Платье было зимним, купленным для свадьбы в декабре. Для июня шелк был плотен, но оно оказалось слишком красивым. На голове — испанского стиля простая кружевная мантилья.

Бледный свет начинал проникать в комнату: светлые пятна длинными пальцами легли на простыне.

Ей поможет одеться Мег, только Мег, хотя портниха будет рядом, в соседней комнате. Сама Мег наденет темно-бежевое с оранжевым. Эти цвета ей великолепно идут. Со дня смерти Филлипа она похудела, но прежняя живость к ней вернулась, и она выглядела привлекательно, как никогда. Хотя и постарела, думала Жени.

Внешность Лекс тоже стала лучше. Под руководством Мег она научилась обращаться с косметикой, чтобы кожа казалась гладкой и здоровой. И она потеряла несколько фунтов во время длительных прогулок, на которые брала с собой «Phaedo» или «Crito» Платона. Она увлеклась чтением древних, хотя предпочитала об этом не говорить, по-прежнему оставаясь молчаливой. Она как будто жила в своей скорлупе, не замечая мира вокруг.

В шесть тридцать Жени услышала, что в дверь тихонько скребутся, словно внутрь пытается проникнуть кошка или даже мышь. Она встала и повернула ключ.

— Привет, Жени, — за дверью стояла Лекс в легком хлопчатобумажном платье и с босыми ногами. Жени заметила, что подруга уже наложила на кожу грим и вымыла волосы: и теперь они были накручены на толстые розовые бигуди. Лекс отказывалась от услуг парикмахера, приглашаемого Мег в дом.

— Входи, — улыбнулась Жени. Лекс будет прекрасно выглядеть на свадебных фотографиях рядом с Пелом или с ней самой.

Прежде чем войти, Лекс нервно секунду помялась на пороге:

— Я на минуту.

— Садись.