Взрослая жизнь для начинающих - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Рутледж cтр.№ 60

Нед одновременно поднял брови, пожал плечами и заговорщически улыбнулся Айоне.

— Я не выношу, когда девушки боятся что-то надорвать. Это говорит о том, что они не любят приключения.

Неудивительно, что Тамара вне себя от вожделения, — подумала Айона. Наверно, он был единственным мужчиной из тех, кого она знала, никогда не волновавшимся, нравится он собеседнице или нет. Не знай Айона его так хорошо, даже она могла бы подумать, что все это — тщательно продуманная актерская игра, но при этом Нед обладал гипнотическим обаянием человека, который и понятия не имеет, насколько он привлекателен. Его волновало только то, насколько тебе понравился приготовленный им бернский соус.

И тут же Айона, как всегда, подумала, что Тамара страдает почти от того же самого: она искренне не представляет, какое действие оказывает на мужчин. Тамара была как раз такой красавицей, которая, сама не подозревая, лишала мужчин способности к здравому суждению, а потом, совсем того не замечая, рушила всю их жизнь, — но, если Неду хватало сообразительности, чтобы осознать, какое впечатление он производит на поклонниц, Тамара просто не понимала, почему ее воздыхатели бросают своих подруг и приходят к ее порогу, собираясь у нее поселиться. Она была как раз такой девушкой, которая за десять секунд превращалась из объекта обожания и страсти в объект тотальной ненависти — за эти десять секунд она наконец замечала, что бедняга влюбился в нее, и выходила из себя.

Нед все так же заговорщически ей улыбался. Она ударила его по плечу и полезла в его пакет за банкой тоника. Плакать хочется. Стоит Неду подмигнуть, и она уже улыбается в ответ, пусть в глубине души только и мечтала, чтобы он, пока чего не случилось похуже, вышиб у Тамары из головы эту страстную влюбленность. И чтобы Тамара вышибла дурь из головы у Джима, пока не случилось чего-то еще намного хуже. Уже не в первый раз Айона размышляла, насколько несправедливо распределяется красота, — она почему-то достается именно неуравновешенным женщинам, которые не умеют ею воспользоваться. Красоту надо бы выдавать по лицензии, как огнестрельное оружие или ротвейлеров. По крайней мере, Неду хватало ума извиниться, когда он понимал, что это необходимо. Хотя часто такое джентльменское поведение заставляло втюрившихся по уши девиц воспылать еще сильнее.

Проклятое северное обаяние. Слава богу, на меня это не действует.

Они проработали всю ночь, Тамара так и не появилась, и наконец Нед, Айона и Ангус все вместе приступили к последнему участку стены, — это был как раз тот угол, где сидели постоянные посетители, и обои там оказались словно припаяны к стене из-за постоянного воздействия на них неизвестных загрязняющих веществ.

В половину третьего Мэри неожиданно уснула прямо в углу, свернувшись на пачке пластиковых покрывал. До того момента она работала так, как будто внутри у нее сидела целая строительная бригада, — она громко распевала и постоянно вращала туловищем. А сейчас она обессиленно свернулась в комочек, закрыв руками голову, как будто стараясь защититься от внезапного удара. Она не проснулась, когда Айона снимала с нее ботинки, — Айона заметила, что Мэри, которая ни разу ни на что не пожаловалась, сломала все свои роскошные красные ногти. Да она могла и сама этого не заметить, если вспомнить, с какой энергией обрывала обои.

Все они пили одну банку джин-тоника за другой, и, когда запас кончился, Нед сходил в квартиру Джима и принес свою кофеварку, — Айона восприняла это как знак того, что Нед и Джим снова обитают вместе. Нед жил там, где стояла его кухонная утварь, а не там, где находилось его постельное белье.

Ангус и Джим были в необычно взвинченном состоянии и объясняли друг другу во всех подробностях, какого успеха они добьются с этим пабом, а Нед ленивым тоном рассказывал про некоторые варианты меню, которые придумал на первые несколько недель, пока Мэри, схватившись за живот, не попросила его прекратить. Что касается Айоны, то она, стараясь не сойти с ума от передозировки кофеина и боли в руках, уже на протяжении всего последнего часа мысленно сочиняла интервью, в котором рассказывала журналисту из «Роллинг Стоун» [36] , что она думает о своей совместной жизни с гитарным гением Джимми Пейджем.

— Вот и все! — Ангус отодрал последний кусок обоев.

Они отошли подальше, чтобы полюбоваться результатами своего труда.

Любоваться было особенно нечем.

Главный зал паба, лишенный темных обоев, теперь казался еще больше, но в то же время и меньше, так как во всех углах красовались грязные пластиковые накидки от пыли. Ангус снял доски, закрывавшие окна снизу, и немного почистил стекла от грязи, и теперь с улицы лились потоки оранжевых лучей, сверкавших на латунных поручнях бара. Освещение создавало непередаваемый эффект. Айона видела, насколько до этого всякий свет приглушался темными обоями, — сейчас голые стены отражали свет намного лучше. Стала отлично видна вся грязь. И если раньше они считали этот паб просто грязным, то теперь… Заведение напоминало голливудскую актрису без макияжа. Или даже без специального белья, подчеркивавшего ее увядшие прелести.

Айона ощутила, как в нижней части ее туловища разливается отчаянное чувство, — оно было многократно усиленным ощущением вроде того, что она испытывала, когда они с Ангусом снесли стену в своей квартире и недоумевали, почему перестало работать электричество. «Вот мы все отодрали, — думала она, — а теперь…»

— Не знаю, как вы, — сказал Нед, не дав ей передать словами эти панические чувства, — но я сейчас готов съесть целого быка, можно и сырым.

— Очень хорошо! — проревел Ангус. — Поесть! Замечательная мысль!

— Напомни мне в следующий раз не давать тебе стимулирующих напитков, — сказала Айона. — Ты хватаешься за электродрель просто как маньяк.

Джим перестал с тревогой разглядывать стены.

— Сразу предупреждаю, — объявил он, грызя заусенец, — у меня в квартире поесть нечего. Извините. Я собирался сходить за продуктами, но так замотался на работе, что просто забыл.

— Нет ничего, чем мог бы воспользоваться наш друг — кулинарный гений? — рявкнул Ангус. — Ни одной морковки? Ни стакана молока? Ни баночки кукурузы?

— Даже молока нет.

— Ну ты и даешь, — удивилась Айона, — у тебя никогда нет молока. Может быть, так ты пытаешься разжалобить женщин, чтобы им захотелось переехать к тебе жить и навести в твоей жизни порядок?

Джим нервно постукивал по стенам, как будто стеснительный призрак, ищущий себе медиума, и ничего не ответил.

— Ничего, мне сегодня уже не хочется ничего готовить, — сказал Нед. — Давайте выйдем и найдем ресторан, где дают блюда навынос.

— Очень хорошо! — восторженно отреагировал Ангус. — Тогда я, наверное, еще поработаю тут с наждачной бумагой, пока есть настроение!

— Да, э, хорошая мысль, — подтвердила Айона. — Я пойду с тобой, Нед.

Нед забренчал чем-то у себя в кармане.