Крысоlove - читать онлайн книгу. Автор: Ева Пунш cтр.№ 13

Это было ледяное взбитое молоко с добавлением хересного бренди.

Он не угадал.

В качестве эпиграфа:

Мне нравится, что вы больны не мной,

Мне нравится, что я больна не вами,

Что никогда тяжелый шар земной

Не уплывет под нашими ногами.

Мне нравится, что можно быть смешной —

Распущенной – и не играть словами,

И не краснеть удушливой волной,

Слегка соприкоснувшись рукавами.

Марина Цветаева

**/**/2008 lina write:

есть такая игрушка-пособие для начинающих дегустаторов.

называется – «коллекция ароматов». ароматы искусственные, но идентичные натуральным. есть коллекция «благородные аромата», великие вина, сплошняком – «премьер крю», то, что не каждому суждено попробовать. вина редкие, драгоценные – из тех, что продаются на аукционе сотби за многие тысячи. их синтезированная уникальность, отличная игрушка. их надо знать, узнавать, мечтать о них. никакие духи и рядом не стояли – коллекция счастья: лучшие воспоминания, летние дни, зимние ночи, первая любовь и последняя встреча – все там.

а еще есть малая коллекция – «испорченные ароматы» – шестнадцать пузырьков, в каждом хранится гадость:

– сера,

– подгнивший лук

– испорченная пробка

– уксус и так далее... то, чего никогда не должно быть в хорошем вине,

признак того, что вино безнадежно испорчено. эти ароматы тоже надо знать наизусть. кто-то вдыхает яд из маленького пузырька («нумер двенадцать» – пробковая болезнь) и говорит: «мне нравится, люблю вино с таким ароматом». про такого человека говорят – «испорченный нос».

читаю характеристики «плохих ароматов», которые не должны участвовать в букете – наряду с понятными вещами, типа сероводорода, креозота, гудрона, аммиака, а также дрожжей, металла, плесени и щелочи – есть два необъяснимых для меня аромата:

– воздушный привкус. очень поэтично звучит, но объяснить не могу, то есть, по ощущениям, это вино, лишенное яркости в аромате, выветрившееся. но звучит красиво.

но второе... хм.

– крысиный тон – запах и привкус, свойственный крысиному гнезду.

вот так.

расскажите мне, пожалуйста, кто нюхал или пробовал есть «крысиные гнезда», какова там специфика аромата и вкуса.

я понимаю, что есть необъяснимые ассоциации, например, меня поражают люди, которые передают свои ощущения выражением – «во рту кошки нагадили» – я такое даже произнести не могу, у меня органолептика устойчиво держится на вербальности,

написала вот – и то – дурно, а некоторые про себя такое вслух говорят.

коллекция великих ароматов – это нечто волшебное... но к «испорченной коллекции» – меня манит сильнее. вот бы всю гадость жизни – так запечатать – оставить напоминанием.

я бы сделала себе такую коллекцию:

подвальная гниль

душность наркоза

болотная муть

скисшее молоко

сдохшая птица

чужой мужчина

пшенная каша

рассветный тоннель

колбасный завод

залитый пожар

мокрые деньги старые книги православный ладан

если забудусь – достать и понюхать.

**/**/2008 lina write: и еще я думаю – про людей плохо, то есть, на самом деле – плохо.

хуже, чем они есть вообще. у меня изломленный эгоцентризм. я уверена, что любить, умирать и голодать – могу одна только я. а остальным даже стыдно не бывает, когда они меня обижают или трогают. и любить они конечно не умеют. особенно меня. в этой их любви – всегда какой-то подвох. только у меня настоящее.

* * *

а у них все легко, они выходят за дверь и забывают. а я будто весь этот фильм на себе одной тащу, и за всех отвечаю.

**/**/2008 lina write:

самый любимый драматический сюжет – это история про то – как ты любишь человека – слишком сильно.

чересчур.

какой-то чудовищной любовью. любовью, которая сжигает и затопляет тебя изнутри – как пожар или водопад.

а ты любишь. и сама знаешь, что чересчур – и если ты – вот позволишь себе раскрыться – то ты затопишь и сожжешь – все вокруг – своим пожаром и водопадом. а ты любишь – и не можешь позволить сжечь и утопить.

поэтому начинаются – тиски и вериги. когда сама себя выкручиваешь и вымучиваешь – чтобы на любимого человека – не сбросить всю эту тяжесть и стихийность и ужас.

с фальшивой улыбкой радостно хвастаешься – что вчера ночевала у другого мужчины. с легкостью говоришь грубости и пошлости – и тебе никогда не больно.

* * *

так всем проще. делать вид, что нету ни пожаров ни водопадов, а только тишь и гладь.

и все мы люди-человеки. расплескиваешь потихоньку стихии – по сторонам – чтобы не обрушить – то, что дорого.

* * *

на самом деле, это самое чудовищное, что человек может с собой сотворить.

**/**/2008 lina write:

вот да. приятно сознавать, что ты еще можешь саму себя удивлять.

приятно лежать – смотреть в потолок – вспоминать вчерашний день, сегодняшнюю ночь и особенно сегодняшнее утро – и обмирать – понимая – что это все я.

приятно, когда у тебя меняется мантра. фраза, отскакивающая от зубов, произносимая столько лет молча, вызывающая слезы, как последняя молитва отчаянности – в одно прекрасное утро теряет свою актуальность (впервые за 8 лет я от нее избавилась).

ты начинаешь мечтать о другом.

ты начинаешь мечтать – не о том, чтобы все переменилось, а чтобы – сколь угодно долго – сохранилось бы это зыбкое равновесие – со всеми его радостями и печалями, с глупостями и пошлостями, с летней жарой и ледяным алкоголем.

остановите мне это летнее мгновенье, когда я счастлива – как никогда.

когда – никогда.

* * *

запасаться на осень водоустойчивой тушью. слезоустойчивой

**/**/2008 lina write:

она мне говорит: «полюбите нас черненькими», а я говорю: «решай сама, чего хочешь, ровно это и получишь», – зачем тебе извращенец, который любит черненьких, когда ты белая и пушистая – сама ей говорю – и в ужасе на себя примеряю. неужели – я именно этого хотела? хотела. очень. и сейчас хочу.