Крысоlove - читать онлайн книгу. Автор: Ева Пунш cтр.№ 14

* * *

я ему говорю: «не бывает – то же самое, но с перламутровыми пуговицами»,

он мне говорит: «пуговицы и самому пришить можно, особенно если шить умеешь».

* * *

ага, проходили мы это, пришивали мне эти пуговицы – прямо на голую кожу цыганской иглой с ржавым ушком – наживую, сплошными рядами, жемчужным шлейфом, все тело, как хвост русалочий – блестит, да бесполезен.

* * *

он мне говорит: «у тебя ноги красивые»,– я думаю: «он меня за дуру держит».

я потом эти перламутровые пуговицы с кровью и с мясом отдирала от себя.

а вы говорите: «пусть полюбят черненькими».

**/**/2008 lina write:

идеальная женщина – это я.

честное слово. я два дня над этим размышляла.

по отношению к мужчинам – я идеальная женщина.

просто потому что я их чувствую – и становлюсь такой, какой они меня хотят видеть – безо всяких усилий.

«душечка» тут ни при чем.

я даже не формулировала раньше – чего же хотят от меня мужчины.

но тут поняла – почему же я такая разная с разными мужчинами.

они каждый раз получают именно то, что хотят.

они каждый раз получают меня именно такой – как они придумали сами

**/**/2008 lina write:

а еще можно говорить о том, что у меня нет друзей. практически нет друзей и подруг.

есть приятельницы. есть какие-то мужчины в моей жизни. но дружить я не умею.

я не умею дружить с любовниками, и совершенно не умею дружить с теми мужчинами, которые не могли бы стать моими любовниками.

хотя и слово «любовник» мне не нравится, я не умею дружить с теми мужчинами, которые не могут стать моими мужчинами (они не могут или я их не захочу).

впрочем, это тоже ерунда. я просто не умею дружить.

я умела бы любить, если бы это было нужно.

кстати, а почему мужчины так хотят видеть в своих женщинах подруг или даже друзей?

для меня дружба не имеет такой ценности, как то, что я могу дать человеку в постели. даже если я ничего не могу ему дать, а буду только брать.

именно в этом больше всего преданности и откровенности. никакие дружеские беседы, совместные пьянки-посиделки не дадут мне таких ощущений. и я никому ничего не дам.

наверное, я могла бы дружить только со стариками. со стариками и старухами. меня не пугает и не смущает, что они знают обо мне все.

**/**/2008 lina write: ничего не могу.

не могу себя никак ощущать. просто сейчас хочу его так, что не слышу никаких

чужих слов. говорю с начальником, и ни слова не улавливаю. умираю. хочу. прямо сейчас. только его. руки мелко трясутся. никогда это не кончится. это хуже чем влюбленность, метания и мечтания. это смерть моя. я могу жить только, когда он во мне. и умирать я могу – только когда он во мне. больше нет ничего. какая глупость и бессмыслица – вся эта работа,

суета, вся какая-то скучность вокруг.

**/**/2008 lina write: я безумно тебя хочу.

я не могу ни остановиться, ни справиться с собственным желанием. раньше встречи с тобой были болезненным уколом, после которых наступало оцепенение и приходило облегчение. на несколько дней. иногда на несколько недель. один раз я выдержала несколько месяцев. потом рецидив – и я сорвалась. я хочу тебя прямо сейчас. немедленно. постоянно. я прокручиваю в голове один и тот же разговор с тобой. но чаще мое сознание обходится и без разговоров. одни картинки. я сегодня многое поняла. и себя, и тебя. тебе хочется обычности, ясной, четкой рассказанной словами истории. тебя раздражает мое отношение к ситуации. будто я что-то скрываю. будто я что-то краду у тебя. ты раздражаешься от того, что тебе неизвестно это «что-то».

* * *

а я сегодня поняла. почти сформулировала. но оно не пересказывается словами. это «что-то», которое есть у нас.

оно не жгучее и не горячее, оно не влажное, не сопящее и не вздрагивающее, оно не судорожное и не кричащее. для него нет ни названий, ни определений.

* * *

я ничего не могу тебе объяснить.

и я ничего не могу тебе дать. в какие бы игры мы не играли. я только беру у тебя. ты можешь говорить, что я тебя использую, а я буду глупо хихикать в ответ – до того смешно это звучит. но это правда. я тебя использую и расплачиваюсь за это только собственной зависимостью. ты похож на продавца наркотиков, который уже подсадил меня на иглу, но еще не выставил счет.

только ты мне можешь это дать. только это мне от тебя и нужно.

я первый раз попадаю в такую действительность. изначально ситуация была лишена иллюзорности.

а как же! я сплю с человеком, мне с ним хорошо. значит, будем считать, что я влюблена. а на самом деле я жесткая сука. я никому и ничего могу дать. ты же мне даешь саму меня. такую, какой я себя и представить не могла. я же могу только брать. поэтому я никогда и ни о чем не прошу тебя. ты мне очень много даешь и так. и я беру и жадно насыщаюсь с открытыми глазами. я тебе ничего не должна – ни слез ни стонов, ни просьб ни молчания. я тебе никакой любви не должна. вот она я – такая как есть. хочешь – бери!

**/**/2008 lina write:

как-то мы поднимались по очень крутой лестнице,

поднимались на высокий девятый этаж, лифт был сломан. я шла впереди. иногда он просовывал мне руку между ног. мешая идти, мешая мне совершать хоть какие-то осмысленные действия. потому что мне хотелось дать ему тут же, на лестнице – и совершенно наплевать, если бы кто-то мог это увидеть. он так и сделал – взял меня прямо на лестнице, мы не дошли до кровати 18 шагов, мы даже до квартиры не дошли, чтобы повалиться на мягкий пушистый ковер. он сказал:

– я потакаю своим желаниям. неправда, он просто исполнял мои желания.

* * *

ну почему нельзя? почему же нельзя просто прожить жизнь с его внутри моего тела?

все бьются в поисках истины, все изощряются в придумывании идиллии. а мне ничего придумывать не надо – я знаю краткий момент совершенной гармонии. сколько бы времени он не находился бы во мне, этот момент всегда был краток. мне мало вечности (вот еще, затасканное словечко).

только это и называется жизнью – момент, когда он во мне. остального просто не существует

**/**/2008 lina write:

а голос пел: ценою жизни ты нам ответишь за любовь

я наконец-то поняла, что значит фраза – «люблю тебя больше жизни»,– я всегда думала, что такая фраза – это шантаж, угроза суицидальными намерениями, и меня крайне раздражала эта фраза – своей корявостью, пафосом и заведомой лживостью.