К полудню Эндрюс так и не позвонил. Дануорти послал Колина в лечебницу на прививку. Обратно мальчик вернулся разобиженный.
— Что, так плохо?
—Хуже. — Колин с размаху плюхнулся на подоконную лежанку. — Меня перехватила миссис Гаддсон. Увидела, как я потираю руку, и начала допытываться, где я был и почему это меня прививают, а Уильяма нет. — Он с упреком посмотрел на Дануорти. — Больно вообще-то! А она сказала, что Уилли первый в группе риска, и то, что меня укололи вместо него — это самый настоящий некрофилизм.
— Непотизм.
— Непотизм. Хоть бы ей священник какое-нибудь задание потруповознее придумал.
— Как там бабушка Мэри?
— Я ее не видел. Они там с ног все сбились, больных уже в коридорах приходится класть.
На рождественский обед в столовую Дануорти с Колином ходили по очереди. Колин примчался обратно минут через пятнадцать.
— Там звонари начали играть, — сообщил он. — Мистер Финч просил передать, что кончились сахар, масло и сливки. — Мальчик вытащил из кармана куртки пирожное корзиночку с конфитюром. — Почему, интересно, брюссельская капуста никогда не заканчивается?
Оставив Колину инструкцию немедленно доложить, если позвонит Эндрюс, а от остальных записать сообщения, Дануорти пошел обедать. Звонари старались вовсю, вызванивая моцартовский канон.
Финч подал Дануорти полную тарелку брюссельской капусты.
— Простите, сэр, индейки больше нет. Вы вовремя. Сейчас будет рождественское обращение королевы.
Звонари закончили Моцарта под бурные аплодисменты, и мисс Тейлор, не снимая белых перчаток, вышла к Дануорти.
— Вот вы где. Я вас не видела за завтраком, а мистер Финч сказал, что обращаться нужно к вам. Нам нужна репетиционная.
Подавив желание ответить: «Вы это еще и репетировали?», Дануорти прожевал брюссельскую капусту.
— Репетиционная?
—Да. Чтобы отработать «Чикагский сюрприз». Я договорилась с деканом Крайст-Чёрч, что мы сыграем у них на Новый год, но где-то надо репетировать. Идеально было бы в той большой комнате в Бирдовском корпусе...
— В профессорской?
— Но мистер Финч сказал, что сейчас там кладовая для припасов.
Каких припасов? Все ведь закончилось или на исходе — за исключением брюссельской капусты.
—А лекционные аудитории предназначены под лазарет. Нам нужно какое-нибудь тихое место, чтобы не отвлекаться. «Малый чикагский сюрприз» — очень сложное произведение. Чередование между положительными и отрицательными рядами и смена зазвонных требуют полной сосредоточенности. Плюс дополнительные развороты.
— Разумеется, — кивнул Дануорти.
— Не обязательно большую комнату, главное — уединенную. Мы пока репетируем здесь, в столовой, но тут все время люди, и тенор выбивается из ритма.
— Мы что-нибудь подыщем.
— Конечно, на семи колоколах надо бы играть трезвоны, однако в прошлом году Североамериканский совет уже исполнял здесь «Филадельфийский трезвон» — как я понимаю, из рук вон плохо. Тенор отставал на целый такт, и остальные совершенно не в лад. Репетиционная нам еще и поэтому нужна: слаженность движений — принципиальный момент.
— Конечно.
На пороге возникла миссис Гаддсон, во всей своей материнской непримиримости.
— Простите, у меня там межгород на проводе, очень важный звонок. — Дануорти поднялся, скрываясь за мисс Тейлор от миссис Гаддсон.
— Межгород на проводе? — Мисс Тейлор недоуменно покачала головой. — Вы, англичане, как сказанете иногда...
Дануорти ускользнул через дверь кладовой, пообещав найти репетиционную, где можно без помех отрабатывать всякие чередующиеся развороты, и отправился к себе. Эндрюс не звонил. Зато звонила Монтойя.
— Она просила передать: «Уже не важно», — сообщил Колин.
— И все? Больше ничего не сказала?
— Нет. «Передай мистеру Дануорти, что уже не важно».
Либо ей каким-то чудом удалось вычислить Бейсингейма и заполучить его подпись, либо она всего лишь выяснила, по лососю он или по форели. Дануорти подумал, не перезвонить ли ей с уточнением, но не стал — вдруг именно в этот момент линии освободятся и позвонит Эндрюс.
Не позвонил — или не освободились. До четырех вечера.
— Простите, пожалуйста, мне очень жаль, что не смог позвонить раньше. — Изображение так и не включили, но из трубки доносились фоном музыка и оживленные голоса. — До вчерашнего вечера был в отъезде, а потом никак не получалось пробиться. Занято и занято, сами понимаете — праздники. Я перепробовал все...
— Мне нужно, чтобы вы срочно приехали в Оксфорд, — перебил Дануорти. — Необходимо прочитать привязку.
— Конечно, сэр, — сразу согласился Эндрюс. — Когда?
— Как можно скорее. Сегодня к вечеру будете?
— К вечеру? — Готовности в голосе поубавилось. — А до завтра не терпит? Моя девушка приедет только сегодня к ночи, поэтому мы собирались праздновать Рождество завтра, но я могу приехать дневным поездом или вечерним. Так пойдет? Или там ограниченный срок привязки?
— Привязка уже установлена, но оператор свалился с вирусом, поэтому нужно, чтобы кто-то прочитал результаты, — объяснил Дануорти. В трубке послышался дружный хохот. Дануорти повысил голос: — Когда вы сможете приехать?
— Не знаю точно. Давайте я вам завтра позвоню и сообщу, когда буду садиться на метро?
— Хорошо, но на метро вы доедете только до Бартона. Оттуда до кордона придется на такси. Я договорюсь, чтобы вас пропустили. Согласны, Эндрюс?
Эндрюс не ответил, хотя музыка из трубки слышалась хорошо.
— Эндрюс? Вы там?
Отсутствие изображения очень мешало.
—Да, сэр. — В голосе появилась настороженность. — Можно еще раз — что от меня требуется?
— Прочитать привязку. Она уже сделана, только вот оператор...
— Нет, после. Про поезд до Бартона.
— На метро до Бартона, — громко и отчетливо повторил Дануорти. — Дальше поезд не пойдет. Оттуда на такси до карантинного кордона.
— Карантинного?
—Да. — Профессор начал раздражаться. — Я договорюсь, чтобы вас пропустили за оцепление.
—А почему карантин?
— Вирус. Вы что, ничего не слышали?
— Нет, сэр. Я работал на локалке во Флоренции. Только сегодня днем приехал. Что, все серьезно? — Эндрюс спрашивал без испуга, скорее, с интересом.
— Восемьдесят один человек госпитализирован, — ответил Дануорти.
— Восемьдесят два, — поправил Колин с подоконника.
— Но вирус уже идентифицировали, и вакцина скоро будет. Смертельных случаев пока нет.