Ангелы Опустошения - читать онлайн книгу. Автор: Джек Керуак cтр.№ 20

Медитируя,

я Будда —

Кто ж еще?

А тем временем сижу в высоких горах, не вылезая из лямок рюкзака опираясь на него а им на горбик поросшего травой пригорка – Цветы везде – Гора Джек на том же месте. Золотой Рог – Хозомина уже не видно он скрылся за Пиком Опустошения – А вдали в верховье озера пока ни намека на Фреда и его лодку, которые были бы крошечной клопиной воронкой в круговой водяной пустоте озера – «Пора спускаться» – Не стоит тратить времени – У меня два часа на то чтобы сделать пять миль вниз – У моих башмаков больше нет подметок поэтому я вставил толстые картонные стельки но камни уже добрались до них и картон прорвался поэтому я теперь иду босиком по скалам (с 70 фунтами на горбу) в одних носках – Вот потеха-то, коль скоро героический горный певец и Король Опустошения не может даже толком слезть с собственной вершины – Я взваливаю мешок, уф, потея и пускаюсь в путь снова, вниз, вниз по пыльной каменистой тропе, по серпантинным ее изгибам, крутым, некоторые повороты срезаю и съезжаю вниз по склону как на лыжах до следующего уровня – загребая камешки башмаками —

Но что за радость, мир! Я иду! – Однако ноги болят и не желают наслаждаться и радоваться – Бедра болят и дрожат и не хотят больше сносить меня вниз с вершины но им приходится, шаг за шагом —

Потом вижу как приближается значок лодки в 7 милях отсюда, это Фред едет встречать меня у подножия тропы где два месяца назад мулы карабкались с полной поклажей и соскальзывали по камням вверх к тропе, с буксируемой баржи под дождем – «Я буду на месте с ним тютелька в тютельку» – «встречай лодку» – хохоча – Но тропа становится все хуже, от высоких луговин и свингующих серпантинов она заходит в кустарник который цепляется мне за рюкзак а валуны на самой тропе просто приканчивают истерзанные и стертые ноги – Иногда дорожка по колено уходит в поросль полную невидимых заподлянок – Пот – Я постоянно оттягиваю большими пальцами лямки чтобы подтянуть рюкзак повыше – Гораздо труднее чем я думал – Я уже вижу как парни смеются. «Старина Джек думал что спорхнет вниз по тропе за два часа вместе с рюкзаком! А не смог и полпути сделать! Фред с лодкой прождал целый час, потом пошел его искать, потом ему пришлось дожидаться полно́чи пока тот не приплелся в лунном свете плача „О Мама зачем ты так со мною обошлась?“» – Я вдруг начинаю ценить великий труд пожарников на большом пепелище в Громовом Ручье – Не просто ковылять и потеть с пожарными комплектами но добраться до пылающего пламени и работать там еще пуще и жарче, и никакой надежды нигде среди скал и камней – Я который ел китайська обеды наблюдая пожар с расстояния 22 миль, ха – И я начал давай-спускаться.

Лучше всего спускаться с горы как бы бегом, свободно размахивая руками и не тормозя при падении, ноги сами поддержат тебя – но О у меня не было ног поскольку не было башмаков, я шел «босяком» (как говорится) и отнюдь не топал большими певучими шагами вниз по тропе колотя себе вперед тра-ля-ля я едва мог с ужимками переставлять их такими тонкими были подошвы а камни такими внезапными что некоторые оставляли резкие синяки – Утречко Джона Баньяна, единственное что мне оставалось чтоб отвлечься – Я пытался петь, думать, грезить наяву, делать то что делал у печки опустошения – Но Карма твоя тропа расстелена для тебя – Иначе бы не вышло сбежать в то утро израненных изодранных ног и горящих от боли бедер (и неизбежных жгучих мозолей как иголок) и задышливого пота, налета насекомых, чем мог сбежать я и чем могли сбежать вы будучи вечно поблизости дабы пройти сквозь пустоту формы (включая сюда пустоту формы вашей хнычущей личности) – Я должен был это сделать, не отдыхать, единственная моя забота удержать лодку или даже потерять лодку, О какой сон мог бы у меня быть на этой тропе в ту ночь, полная луна, но полная луна светила и на долину – к тому же там слышалась музыка по-над водой, плыл сигаретный дымок, играло радио – Здесь же всё, жаждущие ручейки сентября не шире моей ладошки, выдавая воду водой, где я плескался и пил и мутил эту воду чтоб идти дальше – Господи – Как сладка жизнь? Так же сладка

как холодна

вода в лощине

на пыльной усталой тропе —

– на ржавой усталой тропе – усеянной комьями из-под копыт мулов минувшим июнем когда их заставили из-под палки скакать по плохо прорубленной тропке в обход упавшей коряги слишком здоровой такой что не перебраться и Господи Боже мой мне пришлось втаскивать наверх кобылу среди перепуганных мулов а Энди ругался «Я не могу сам все делать дьявол тебя задери, тащи сюда эту клячу!» и словно в старом сне о других жизнях когда я возился с лошадьми я поднялся, влача ее за собой, а Энди схватил поводья и потащил ее за шею, бедняжечку, пока Марти тыкал ей в зад палкой, глубоко – провести испуганного мула – и мула тоже тыкал – и дождь со снегом – теперь все отметины того неистовства высохли в сентябрьской пыли а я сижу там и отдуваюсь – Вокруг полно съедобных травок – Можно просто затаиться в этих горах, варить травы, притащить с собой жира, варить травы на крошечных индейских костерках и жить вечно – «Счастлив с камнем под головой пусть небо и земля себе переменяются!» – пел старый Китайский Поэт Ханьшань – Без всяких карт, рюкзаков, пожароискателей, батарей, самолетов, предупреждений по радио, одни комары зудят в гармонии, да струйка ручейка – Но нет, Господь снял это кино у себя в уме и я часть его (часть его известная под именем меня) и не мне понимать этот мир и значит брести посреди него проповедуя Алмазную Непоколебимость которая гласит: «Ты здесь и ты не здесь, и то и другое, по одной и той же причине», – «просто Вечная Сила пожирает все» – Поэтому я встаю собираюсь с силами и бросаюсь вперед с рюкзаком, оттянув лямки, и морщусь от болей в лодыжках и накручиваю дорожку все быстрей и быстрей своей нарастающей иноходью и вскоре уже совсем бегу, согнувшись, как китаянка с вязанкой хвороста на плечах, дзынь-дзынь продираясь и пропихивая негнущиеся колени сквозь камни кустарник повороты, иногда сверзаюсь с тропинки и с ревом снова вылезаю на нее, не понять как, ни разу не сбиваюсь с пути, путь был создан для того, чтобы по нему следовать – У подножья холма я встречу тощего мальчугана только начинающего свое восхождение, сам же я толст и с большущей котомкой, собираюсь напиваться в городах с мясниками, и настала Весна в Пустоте – Иногда падаю, тазом, поскальзываясь, рюкзак мой спинной буфер, рву дальше вниз крепко стукаясь, какими словами описать оп-ляльное с присвистом пумканье вниз по плямкающеи тропинке трампампути? – фьють, пот, – Каждый раз ударяя свой ушибленный футболом большой палец я вскрикиваю «Почти!» но он никогда не получает прямо так, чтобы я охромел – Палец, неоднократно битый в Колледже Коламбия в потасовках под прожекторами в гарлемских сумерках, какой-то урел из Сэндаски наступил на него своими шипами и больше того содрал всю шкуру у меня с икры – Палец так и не вылечили – и низ и верх у него размозжены и болят, и когда подворачивается камень вся моя лодыжка встает на защиту – и все же вращать лодыжкой это павловский fait accompli, [29] Айрапетянц не мог мне показать ничего лучше нежели не верить что натрудил эту нужную лодыжку или даже растянул ее – это танец, танец с камня на камень, от боли к боли, морщась вниз с горы, в этом вся поэзия – И мир что ожидает меня!