Встречи на ветру - читать онлайн книгу. Автор: Николай Беспалов cтр.№ 84

Наиболее здраво повела себя проводник.

– Я попрошу бригадира вызвать к поезду скорую помощь.

Максимилиан был категорически против, но мы с проводником игнорировали его мнение. Он просто был в тот момент невменяем.

Поезд миновал пригороды и, сбавив ход, входил в город.

– Вы оставайтесь в купе. Я скажу, когда надо будет выходить.

С опозданием на три минуты скорый поезд-экспресс прибыл в Москву. Это был вторник, шестое июля 1979 года.

Разошлись пассажиры, в вагоне тишина. Слышен звук капающей воды из плохо закрытого крана титана. Максимилиан полулежит на диване. Глаза прикрыты, черты лица, как принято говорить, заострены. Почему мне его ничуть не жалко? Он так хотел, чтобы я училась в этом МГИМО. Знаю, неправильно говорю, никакое оно не оно, а он – институт, но говорю так нарочно, чтобы таким образом выразить свое пренебрежение.

– Почему мы не выходим? – говорит едва слышно Максимилиан.

– Машину ждем, – не стану пугать его скорой помощью.

– Все-таки вызвали труповозку?

– Глупости говорите. Вам в больницу надо. Вы бы посмотрели на себя со стороны, – пытаюсь достучаться до его здравого смысла.

– Что, плох?

Вижу, проняло. Максимилиан пытается разглядеть свое отражение в окне. Разглядел, да не то. Я тоже вижу идущих по платформе двух человек в белых халатах. Увидев их, я немного успокоилась. Так у меня всегда бывает: приедет врач, и мне кажется, что полегчало. Так сказать, эффект присутствия.

– Идут, – и он разглядел, но реакция иная, – коновалы. Знаю я наших врачевателей. У них тоже план. Сейчас упекут в больницу, надо не надо, и отчитаются: ещё одна единица госпитализирована.

Раскрылся наш журналист-международник: ему все советское как кость в горле. Вспомнила его речи в гостинице «Астория». Жил в номере люкс, завтраки ему подавали в номер, машину присылали из гаража обкома, а он сидел в кресле и поносил советскую систему образования. Она и несовременна, она и не отвечает требованиям настоящей демократии. А как он язвительно отзывался о наших инженерах! Я тоже часто и остро критиковала ИТР, работая на заводе, но не так же зло. Я бы сказала, злобно. Там, в номере люкс, я отнесла эти выпады к тому обстоятельству, что Максимилиану Максимовичу не дали выступить в Университете, сославшись на летнее время, время каникул.

– Вы хотите помереть дома?

– Естественно, дома. Не на больничной же койке, – Максимилиан раздражен, и я прекращаю разговор. Тем более, что пришли врач и санитар.

– Кому плохо?

– Плохо в наше время всем, кто не лишен разума, – отвечает Максимилиан.

– Понятно, – говорит врач. – Что с товарищем? – это уже вопрос обращен ко мне.

– Жаловался на боли в животе.

Максимилиана Максимовича, после того как врач скорой помощи осмотрел его, отвели к машине и повезли в Центральную клиническую больницу – на этом настоял сам больной. Врач сердито пробурчал: «Напрасно спалим бензин, там лечатся только большие начальники».

– Вы езжайте в гостиницу «Дружба». Там на ваше имя забронирован номер, – сказал Максимилиан, и ему опять стало плохо.

Осталась я сидеть на мягком диване в купе вагона номер пять экспресса «Красная стрела» с багажом журналиста-международника и со своим чемоданом.

– Так и будете сидеть тут? – проводник начала собирать постельное белье. – Нас скоро оттащат на запасной путь.

– А куда я денусь с этим уродом? – ткнула ногой по чемодану.

– Хочешь, вызову носильщика? Он до стоянки такси дотащит.

Другого варианта у меня не было, и я согласилась.

Носильщик с бляхой на фартуке, прямо как в детском стишке, загрузил тележку и резво – я едва поспевала – повез её к выходу. Народ толкается, ругается, смеётся, все больше отдыхающие, вернувшиеся с юга. «Черт возьми, – спотыкаясь, думаю я, – а когда я побываю на море, своем Азовском?»

– С Вас два рубля, – тележка стоит у знака «Такси», где всего три машины и длиннющая очередь. Прибыл поезд из Сочи; народ в очереди загорелый, с облупленными носами, от багажа исходит аромат фруктов. Эх, ма! Вслух произношу, люди оборачиваются. По-своему мой возглас воспринял носильщик, который продолжал стоять со своей тележкой рядом.

– Ты тут до вечера простоишь, это точно. Накинь рубль, подгоню машину.

– Это осуществимо?

– У нас в Москве все осуществимо. Были бы деньги.

– Один черт! – громко говорю я, в очереди шум. – Спокойно, граждане, соблюдайте порядок в очереди. У нас, в Москве, мы второй Варшавы не допустим.

– Нормальный ты парень, погляди за моей тележкой, я мигом.

Время я не замечала, но точно то, что за то время, которое понадобилось носильщику для того, чтобы вернуться, ни одной машины не подошло.

– Иди за мной, – командует носильщик, и опять я бегу за ним. Откуда силы берутся у этого с виду не совсем здорового человека?

Обежали какое-то сооружение и оказались рядом с железнодорожным мостом. Машин полно, но какая из них повезет меня?

– Видишь «москвич» зеленый? Топай, он тебя и повезет.

– А багаж?

– О черт! Лады, идем вместе.

«Москвич» был стар, как и его владелец.

– Три рубля, – с ходу заявил он.

– Рубль пятьдесят, – торгуюсь я.

– Два пятьдесят.

Сошлись на двух рублях.

– А ты баба не промах, – произнес носильщик, загружая чемодан Максимилиана в багажник машины. Глянула в заднее стекло, носильщик машет мне рукой. Не поверите, этот грубоватый мужчина на тот момент был для меня самым близким человеком. Что я стану делать в Москве без моего опекуна Максимилиана Максимовича? Денег у меня практически нет. Правда, я прихватила с собой две монетки из «сундучка» Наума, но кто мне их тут обменяет на рубли?

В «Москвиче» пахнет то ли прогорклыми овощами, то ли отсыревшими портянками. В такой, с позволения сказать, атмосфере я долго не протяну. А водитель этого автомобиля явно не торопится.

– Вам к «Пекину»?

– Я же Вам скала, гостинца «Дружба».

– Это для хрущевцев она «Дружба», а для нас, сталинских соколов, все равно «Пекин».

Владелец «Москвича» оказался говорливым.

– Ваш Хрущев, – я не возражаю, – рассорился с Мао Цзэдуном в пух и прах, идиот, и мы получили Доманский. Дружба, – язвительно процедил он. – Какая дружба теперь? Уважать надо китайцев. Они не чета нам.

Машина выехала на улицу Горького. Виден своеобразный силуэт здания гостиницы. Он поражает столицы своим великолепием.

– Чтоб Вы знали, гостиница «Пекин» – памятник истории и культуры. Начали строить при Сталине, а открыли при Никите. Не хвастаясь, скажу: я присутствовал на её официальном открытии.