Плененная королева - читать онлайн книгу. Автор: Элисон Уэйр cтр.№ 39

– Ваше величество, позвольте от всей души рекомендовать вам моего слугу Томаса на свободное место канцлера Англии, – сказал он, показывая на высокого темноволосого молодого человека.

Алиенора увидела, как Бекет опустился на колени перед королем, который пребывал в благодушном настроении, услаждая себя хорошим вином, и тепло приветствовал чиновника.

– Добро пожаловать к моему двору, Томас, – сказал король, задумчиво глядя на него. – Милорд архиепископ характеризует вас как человека с блестящими способностями. Сможете служить мне так же хорошо, как служили ему? Достойны ли вы того высокого поста, на который он вас рекомендует?

– Мой король, я целиком посвящу себя вашему делу, – склонив голову, поклялся Томас Бекет. – Сделаю все, чтобы оправдать ваше доверие.

Из уст большинства других людей такие слова показались бы напыщенными, льстивыми и пустыми, но, когда чиновник поднял глаза и улыбнулся королю, его искренность стала очевидной. Алиенора подумала, что Бекет либо хороший актер, либо принадлежит к той редкой категории людей, чье слово – золото, а безупречность говорит сама за себя. В это мгновение она поняла, что ее муж проникся симпатией к Томасу Бекету. Алиенора стала свидетельницей того, как между ними вдруг возникло взаимопонимание, и почувствовала тревогу, когда король без колебаний поднял Томаса на ноги и почти сразу одобрил назначение.

– Но ты его совсем не знаешь, – попыталась вразумить она мужа, когда они остались вдвоем.

– Я беру его по рекомендации Теобальда, – резонно возразил Генрих. – А он тонкий знаток людей.

Алиенора с тех пор не раз спрашивала себя, а не мог ли ошибиться и сам мудрец архиепископ? Или же она просто несправедлива к Бекету? Тридцати шести лет от роду, неплохо образованный, умный и способный, хорошего нормандского происхождения, из богатой лондонской семьи, Бекет внешне был идеальным администратором и дипломатом, что уже успел доказать в ряде случаях. Алиенора узнала, что еще до представления Генри Бекет исполнял мелкие поручения и оказывал ценные услуги своему наставнику Теобальду, который вознаградил его богатыми церковными приходами и должностями. Феерическая карьера Бекета сделала его объектом зависти, и обойденные придворные клеветники уже распускали слухи, будто Бекет нерадиво и лениво исполняет церковные обязанности и для священника он слишком честолюбив и озабочен светскими делами. Тем, кто ревниво посматривал на Бекета, включая и Алиенору, казалось, что он ищет власти, богатства и славы.

Если уж быть справедливым, то королева полагала, что ее чрезмерная подозрительность в отношении Бекета и была причиной, по которой Генрих не сразу сказал ей, что едет на охоту со своим новым другом. Когда муж без всяких объяснений сообщил ей, что будет отсутствовать несколько дней, а она без всякой задней мысли спросила, куда он направляется, Генрих тут же ответил: он хочет убедиться, что замки тех баронов, которые во время правления Стефана сеяли смуту, разрушены, как он приказывал. Но при этом Генрих был похож на маленького мальчика, который отлынивает от занятий.

Алиенора сразу же заподозрила обман. Что-то здесь не так. Он лгал ей!

– И где эти замки? – не отступала она.

– В центральной части.

И опять Алиенора почувствовала, что Генрих выдумал это на ходу. И ложь его оказалось легко обнаружить, потому что всего несколько часов спустя она услышала, как юстициарий [34] говорит о предстоящей охотничьей экспедиции короля.

– Мне казалось, ты отправляешься инспектировать замки, – сказала она.

– Я и еду, – ответил он. – Разве нельзя сочетать дело с удовольствием?

Ответ был никудышным, и Алиенора не переставала спрашивать себя, зачем мужу понадобилось лгать. И только когда она увидела, что с ним отправляется разговорчивый и смеющийся Бекет, ее осенило. Генрих хотел уехать и провести время со своим другом и, вероятно, думал, что жена не одобрит этого и может почувствовать себя оскорбленной: ее обществу он предпочел общество Бекета.

Генрих был прав. Алиенора и в самом деле чувствовала себя оскорбленной. Еще она опасалась, не задумали ли они что-то богопротивное. Что у них на уме? Распутство? Пьянство? Нет, это невозможно. Бекет никогда не пил и женским полом не интересовался. Но Алиенору все равно не покидало подозрение, что происходит нечто странное.

Кто мог бы подумать, что король покинет королеву ради того, чтобы побыть в обществе мужчины? Но именно это он и сделал. Никаких ссор между ними не было. Напротив, Генрих оставался страстным любовником в те ночи, которые проводил с ней. Но теперь Алиенора начала понимать, что дни ему интереснее проводить с Бекетом – с вероломным Бекетом, который за головокружительно короткое время стал его неразлучным другом и советником.

Мысли Алиеноры метались, она отбросила парчовое покрывало, отдернула балдахин и, поднявшись с кровати, прошествовала по красно-зеленому плиточному полу в уборную, находившуюся в толще каменной стены. Облегчившись, она сняла с крючка халат и пошла будить двух дам, которые спали на скамьях-кроватях вдоль стены. Алиенора глянула, как часто это делала, на новый гобелен в ярких сине-красных тонах, висевший высоко на стене над очагом – настоящей новинкой последнего времени: жаровней, вделанной в стену. Это было последнее слово комфорта, и Алиенора надеялась, что ей удастся убедить Генри оборудовать такими же очагами и другие его замки и дворцы. Правда, пока что муж не проявлял интереса к новинке – материальные блага мало значили для него. Но Алиенора не собиралась сдаваться. Земные удобства занимали в ее жизни отнюдь не последнее место.

На гобелене было изображено колесо Фортуны, извечное напоминание о тщете всех стараний добиться земного счастья. Она спрашивала себя, почему выбрала именно этот гобелен, и собиралась когда-нибудь поменять его на что-нибудь более жизнерадостное, может быть, со сценой из легенды о короле Артуре или из романа про Тристана и Изольду. Алиеноре так нравились эти истории!

Оставались считаные дни до их переезда в обновленный Вестминстер – несколько больших красивых зданий медового цвета, защищенных могучей стеной и каменными бастионами. Дворец величественно поднимался над широкой, быстрой Темзой, с западной его стороны тянулись леса, а с восточной – плотно застроенные окраины. Напротив высилось Вестминстерское аббатство. Алиенора уже побывала там, чтобы отдать дань уважения его основателю, саксонскому королю Эдуарду Исповеднику [35] , которого теперь многие считали святым. И в этом, с улыбкой думала Алиенора, нет ничего удивительного: ведь он из благочестия отказывался спать с женой и не оставил наследника!