Колыбельная для двоих - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Вуд cтр.№ 54

Девочка была либо сумасшедшей, либо вруньей. Но как узнать, кем она была на самом деле, вот в чем вопрос. С душевным расстройством еще можно было смириться, а вот с намеренным утаиванием смертного греха — нет. Ради души Марии отец Криспин должен был выяснить правду.

Мария приподняла голову и обвела взглядом церковь. Храм был забит до отказа, люди стояли даже возле дверей. Она посмотрела на склоненные головы и сцепленные в молитве руки, на то, как одни люди складывали руки, образуя пальцами острые готические шпили, другие просто переплетали пальцы, а третьи молились, положив одну руку поверх другой.

Когда отец Криспин и мальчики-служки вышли из ризницы, прихожане дружно встали. Он повернулся к ним и благословил, и они все осенили себя крестным знамением.

Во время службы Мария пыталась сконцентрироваться на чуде мессы. Она никогда раньше по-настоящему не думала об этом, о том, как Иисус Христос прошел через весь цикл воплощений к Вознесению, как он родился на алтаре, как священник превращал хлеб в тело Христово и как Иисус умер и восстал из мертвых. И все на глазах у прихожан, в течение одного часа.

Отец Криспин также не мог сконцентрироваться: он то и дело напоминал себе о том, что он делал, о том, что он держал в руках Тело и Кровь Иисуса Христа. Его голос звучал необычно резко.

— Kyrie eleison.

Он знал, что в его плохом настроении была повинна не только Мария Мак-Фарленд. В нем были повинны те треклятые воспоминания, вырвавшиеся из темниц его сознания, которые нахлынули на него вечером, лишили его сна и заставили воскрешать в памяти, давно позабытые мечты его семинарской юности.

На рассвете он проснулся разбитый и усталый. И теперь, практически выкрикивая слова молитвы, чтобы сосредоточить все свое внимание на мессе, отец Криспин не мог отделаться от мысли, что та огромная толпа за его спиной, те сытые, разодетые, самодовольные мещане и были истинными виновниками крушения его идеалистических мечтаний.

— Credo in unum Deum Patrem omnipotentem, factorem…

Слишком много лет провел он, занимаясь ублажением высоких гостей, организацией игр в бинго, карнавалов и лотерей, отпущением ничтожных грехов. Он повернулся к ним лицом.

— Dominus vobiscum.

Об этнической обособленности его прихожан не могло быть и речи, плечом к плечу стояли люди с разным цветом кожи.

— Sanctus, sanctus, sanctus…

Мария сбилась с молитвы, ее внимание рассеялось. Она подняла глаза на обнаженное, измученное тело святого Себастьяна.

— Agnis Dei, qui tollis peccata mundi, miserere nobis.

Раздался колокольный звон, и Мария ударила себя кулаком в грудь.

— Меа culpa, mea culpa, mea maxima culpa…

Настало время вкусить Тело Христово. Когда прихожане тихо встали и начали выстраиваться в очередь в центральном проходе, Мария тоже встала и присоединилась к ним.

Она опустилась на колени возле ограды алтаря, перекрестилась и начала молиться.

Из-под ресниц она видела, как отец Криспин медленно двигался вдоль вереницы прихожан, стоявших на коленях с раскрытыми ртами, и клал на высунутые языки облатки.

Когда священник вместе с мальчиком-служкой, который держал над подбородками прихожан позолоченный дискос, остановился через три человека от нее, Мария запрокинула голову назад и открыла рот. Она ощутила, как мимо нее кто-то прошел, и услышала шепот: «Да дарует тело нашего Господа Иисуса Христа душе твоей вечную жизнь. Аминь». Затем она почувствовала, как человек, стоявший рядом с ней, встал и отошел от алтаря. Когда Мария почувствовала, что отец Криспин поравнялся с ней, ее сердце бешено заколотилось. У нее пересохло в горле, ей безумно хотелось сглотнуть, но она продолжала держать голову запрокинутой, глаза крепко сжатыми, рот широко открытым.

Спустя мгновение отец Криспин, пропустив Марию, занимался уже следующим прихожанином, стоявшим в очереди. Униженная, Мария опустила голову и стиснула руки с такой силой, что чуть не вскрикнула от боли. Она закусила губу и почувствовала во рту вкус крови. «Нет! — мысленно закричала она. — Не беги»!

Отец Криспин, дойдя до конца очереди, повернулся, чтобы снова повторить всю процедуру, метнул на девушку, продолжавшую упорно стоять возле алтаря, сердитый взгляд. Мальчик-служка, стараясь изо всех сил скрыть свое удивление, шел, не спуская глаз с дискоса, в результате чего запутался в длинных полах своего одеяния и, упав на священника, смущенно пробормотал: «Прошу прощения, святой отец!»

Она почувствовала, как он прошел мимо нее к началу очереди, и осталась стоять на своем месте. Она что есть силы вцепилась в ограду, словно стояла не в церкви, а ехала на «американских горках», и подавила приступ тошноты.

Отец Криспин снова пошел вдоль вереницы людей, благословляя каждого прихожанина и кладя ему на язык облатку. Его пальцы, сжимающие ножку дароносицы, были бескровно-белыми, губы тонкими и сердито поджатыми, голос громче обычного, перекрывающий шум шаркающих ног. Когда он остановился через три человека от Марии, она снова запрокинула голову и заставила себя раскрыть рот, несмотря на то, что практически задыхалась от страха. Она высунула пересохший язык и прижала локти к бокам; ее трясло с такой силой, что она вся ходила ходуном.

Из-под слегка приоткрытых век Мария увидела подол белой альбы отца Криспина, который подошел и остановился возле нее. По ее спине заструился пот, она испугалась, что ее вот-вот вырвет. В голове пронеслись слова мольбы: «Боже, помоги мне, Боже, помоги мне, Боже, помоги мне…» И вдруг Мария почувствовала, как на ее язык что-то легло, и ощутила божественный вкус тающей облатки. Нагнувшись вперед, почти согнувшись над оградой пополам, она всхлипнула от радости и облегчения. В ее голове запел хор ангелов, и церковь наполнилась зычными звуками органа. Хор пел, а последние из прихожан, причастившись, отходили от ограды алтаря.

Она снова лежала в смотровом кабинете: ноги были закинуты на подставки, обнаженные бедра, обдуваемые прохладным воздухом, разведены в стороны. Приподними Мария немного голову, она увидела бы доктора Вэйда, красивое лицо которого было сосредоточено и серьезно. Она услышала звук натягиваемых на руки резиновых перчаток. Мария, приготовившись к осмотру, терпеливо ждала.

Она почувствовала, как он, усаживаясь, коснулся внутренней поверхности ее бедра. Мария сделала глубокий вдох и расслабилась. Его пальцы с легкостью проникли в ее влагалище. Вторая рука скользила по голому животу, нажимая то тут, то там.

Мария закрыла глаза. Она никогда раньше не замечала, как ей было приятно ощущать внутри себя пальцы доктора Вэйда.

Затем он переменил положение, и Мария почувствовала, как его рука, ощупывающая живот, медленно поползла к груди. Он аккуратно приподнял платье, вплоть до самой шеи, обнажив грудь. Она продолжала лежать с закрытыми глазами, недоумевая, что он делал.

Он нежно провел кончиками пальцев по окружностям ее грудей, прикоснулся к соскам, эротично пощипал их, в то время как пальцы его второй руки продолжали исследовать и массировать ее влагалище.