Фаворитка месяца - читать онлайн книгу. Автор: Оливия Голдсмит cтр.№ 60

Женщина пошла к другой стойке. Тут, облегченно улыбаясь, клерк повернулся к Джан.

– Чем могу служить? – спросил он.

– Боюсь, что ничем, – ответила она. – Мне нужна была машина, но у меня тоже нет брони.

– А какая машина? – поинтересовался клерк.

– Самая дешевая, – ответила она.

– Ну, для вас я, может быть, смогу найти что-нибудь специальное. На какой срок?

– Лучше всего на две недели, – ответила Джан, и, хотя чувствовала себя неловко, вновь улыбнулась улыбкой Одри Хепберн.

Гостиница «Упавшая звезда» имела только два преимущества: чистая комната и всего двести шестьдесят восемь долларов в неделю, плата вперед. Это была одна из тех конструкций, которые кажутся как бы брошенными около шоссе. Пожилая седоволосая женщина за столиком в фойе сказала Джан, что это не роскошное заведение, и действительно, так оно и оказалось. Комната Джан – номер 29 – десять на девять футов, с двумя кроватями, встроенной полкой вроде ночного столика и висящей на стене вешалкой имела еще телевизор, привинченный к висевшему на стене кронштейну. Была там еще ванна из стекловолокна, немногим больше, чем закрытый гроб. Но зато в номере было чисто, и на дверях двойной замок. Здесь, видимо, обслуживали по большей части туристов с семьями, но по ночам не было большого шума и драк. Кроме того, по соседству, в комнате номер 28, жил симпатичный длинноволосый блондин. Во всяком случае, могло быть хуже.

Джан лежала на кровати, а на другой валялись «Дейли варьете», «Уикли варьете», «Голливуд рипортер» и другие издания. В руках у нее были ручка и записная книжка, купленные за доллар и двадцать девять центов у Джиффи Март. С одной стороны страницы девушка делала записи обо всех прослушиваниях и звонках, а с другой – свои комментарии. Странно было после стольких лет чтения объявлений сосредоточиться на заметках, касающихся молодых привлекательных инженю.

Очень хотелось пить, но в гостинице не было даже автомата. Всего минута требовалась, чтобы пройти через стоянку в магазин услуг. Страница была уже почти полностью исписана, хотя Джан не ожидала особого толка от всех этих объявлений. Однако она аккуратно раскладывала карточки с соответствующими записями на обороте. В Нью-Йорке Джан истратила почти две тысячи из полученных денег на фотографа, который блестяще оправдал каждый цент. На фоне темных волос лицо ее выглядело просто замечательно, даже сейчас Джан с удивлением отмечала гипнотизирующее действие фотокарточек. Если не удастся завязать прямые контакты, то можно рассылать их повсюду. Она продолжала изучать «Голливуд рипортер». Там перечислялись рейтинги телевизионных шоу. Джан нашла «Президентские причуды» – это было шоу Нейла – и вздохнула. Она смотрела его несколько раз, но впечатление было жутковатое. Во всех крупных планах в глазах Нейла было отчаяние. По иронии судьбы он и Сэм оказались теми людьми, которых она здесь только и знала, но позвонить им невозможно, одному – потому что он ее любил, а другому – потому что не любил.

Тут в дверь постучали, Джан спрыгнула с кровати и быстро посмотрела, на запоре ли ее дверь. Слава Богу, дверь была заперта. Джан медленно приоткрыла ее. Там, опираясь на стенку, стоял блондин из соседнего номера.

– Привет! Я – Пит Уоррен, – сказал он. В руках у него была бутылка пива.

– Хотите?

– Нет, спасибо!

Пит был похож на ребенка примерно двадцати двух лет, с красивыми зубами, которые можно увидеть только в Калифорнии.

– Ладно, не стесняйтесь. Это лучшее пиво, – сказал он, вручил ей бутылку и повернулся: – Пока!

У него были широкие плечи, а под майкой были видны мускулы спины.

– Спасибо, – крикнула Джан ему в спину и закрыла дверь. Благодарно потягивая пиво, она подумала: «Интересно, а этот Пит Уоррен заметил бы Мери Джейн? Да нет, не заметил бы. Быть и молодой, и привлекательной достаточно, чтобы получить напрокат дешевый автомобиль и бесплатное пиво».

Интересно, заметят ли ее голливудские агенты или ассистенты режиссеров во время прогулок? Глядя на карточки, Джан сама пожелала себе удачи.

Если предыдущие два года, да и то, что было раньше, напоминало кошмар, то настоящее было похоже на сон. После темного Нью-Йорка постоянно освещенный солнцем Лос-Анджелес, напоминал Венецию. Но главная перемена произошла с ней – Джан выглядела высокой, стройной и совершенной, если не считать нескольких седых волос. Она чувствовала себя хорошо, просыпаясь и одеваясь, делая макияж, вообще, если не считать редкого зуда там, где были шрамы, все было прекрасно. И вселяло надежду.

У нее установился определенный порядок дня. Каждое утро Джан ехала к колледжу и бегала по дорожке три мили, потом возвращалась в гостиницу, принимала душ, бросала в шейкер банан, обезжиренное молоко и пивную закваску и пила этот коктейль во время макияжа. Затем она одевалась и начинала заниматься тем, чем хотела. В час Джан обедала в открытом кафе «Димсан» или в «Чинчин», где был куриный салат. И в обоих местах она по обыкновению сидела в одиночестве не больше десяти минут. К ней довольно скоро подсаживались мужчины и предлагали заказать обед или приглашали на ужин, или пытались представить ее какому-нибудь агенту. Предлагали также показать колонию Малибу или часть своей анатомии. Надо сказать, что эти предложения поражали ее. Не то чтобы Джан была очень стыдливой, но к вниманию надо было привыкнуть. Она уже давно поняла, что внешность сильно влияет на ее жизнь. В прошлом она разрушила ее. Но молодость и привлекательность все значительно облегчают. В ближайшие десять лет Джан почти не придется есть и пить в одиночестве.

Все, что было нужно – это найти толпу, сесть, выбрать какого-нибудь мужчину и смотреть на него, пока он не обернется. В восьми случаях из десяти достаточно было улыбнуться, чтобы к ней подошли. Красотка как бы говорила взглядом: «Вы знаете, о чем я думаю».

И это срабатывало. В одном случае требовалась не улыбка, а серьезный взгляд. Джан стала выделять таких людей. Они обычно носили черное. Один из десяти вовсе не отвечал ей. Но Джан рассчитала, что в толпе всегда есть честные мужья. Она не воспринимала это как личную обиду. После голодных лет все это выглядело как праздник.

Ее тело играло! Сколько времени прошло со времени знакомства с Сэмом? Ведь с тех пор ни один мужчина не касался ее. Пусть Джан и выглядела на двадцать четыре года, но на деле ей было тридцать шесть, и то, что говорили мужчины, почти вызывало у нее смех. Все они были продюсеры, друзья продюсеров, или занимались неизвестно чем «в независимой кинокомпании». Среди них не было электронщиков, страховых агентов или банковских служащих. Все были заняты в Индустрии. Джан болтала и кокетничала. В конце концов это хорошая репетиция. Только вот друзей у нее не появилось. Можно сказать, что пока не было ничего реального. А роль красавицы днем и особенно вечером трудно было играть. Ночью надо было отдыхать.

Сосед Пит Уоррен продолжал заходить. Ему было двадцать четыре года, он был из Энсино и работал помощником оператора. Его отец был оператором и оставил ему профсоюзный билет. Пит был очень молод и по-калифорнийски весьма хорош собой. Он частенько заходил по вечерам и они пили пиво и смотрели телевизор. Пит жил здесь по субаренде до конца работы. С ним было легко, но как-то странно. Он ведь считал, что Джан его ровесница, и она не возражала. Но Джан порой не учитывала разницу между своим и его возрастом, между психологией Нью-Йорка и Калифорнии.