Лицо Ортиса покраснело, голос стал придушенным. Он устраивал дело между Ди Геннаро и телевидением, и это было беспрецедентно. Но Марта настаивал на полной секретности, так что, черт возьми, некому будет и восхититься работой Сая. Никто не оценит ее по-настоящему. Ортиса называют самым мощным человеком за кулисами Голливуда. С такими параноиками секретности, как Марта, он и будет за кулисами!
Сай быстрым разочарованным взглядом окинул взволнованные лица.
– Мы начинаем новое дело, понятно? Это значит, никаких острых орудий, никаких беженцев из Бадвейзера, никаких крыс-бюргеров из картин про всякую всячину. Речь идет о Марта Ди Геннаро, а не о Роджере Кормене. Марта нужна свежая кровь, и мы должны сделать нечто исключительное. Понимаете, о чем я говорю?
Коротышке было трудно дышать, голос его почти срывался на визг. Господи, он задыхается! Ортис вытащил из кармана пиджака ингалятор и присосался к нему, как жадный младенец. Это не новый приступ астмы. Мадонна! Это давление! И запах долины сегодня не помогает. Ортис сердито подумал: «Город ангелов. Этакая дыра! При таком воздухе здесь мог бы работать только ангел смерти». Но здесь его бизнес, и Сай не стал бы самым влиятельным агентом Индустрии, если бы спокойно дышал воздухом в Скотсдейле, в Аризоне.
«Это все дерьмовый Мильтон! – подумал Сай, глотая воздух. – Итак, новый проект Марта Ди Геннаро. Марта, пожалуй, самый престижный и богатый кинодиректор в Голливуде. Это класс и касса, и он настолько сумасшедший, что связывается с телевидением. Телевидение! Гетто индустрии развлечений, кишащее сюжетами и актерами, но Марта хотел этого. И эта сумасшедшая идея, хипповое свободное телешоу, с тремя девицами, скитающимися по Америке. Какого х…! Конечно, Марти – гений и самый могущественный клиент, но из-за этого приходится нервничать».
– Марти говорил: я хочу быть свободным от сюжета. Никаких этих чертовых повестей и рассказов. Нужно забыть о темах, нужно что-то новое.
«Новое, новое! Но почему не сказать: опасное, рискованное, убыточное».
Если Ди Геннаро угодно спускать по-крупному за столами в Вегасе, Сай тут не причем. Но какого… Марти втягивает его в свои азартные игры? Талант? Таланты любят за…рать мозги.
Что еще хуже, Марти не использовал клиентов Сая. Полная конюшня звезд, все желают путаться с телевидением и работать с Марта, а он отказывает. Есть полный набор для шоу, только делай дело и собирай проценты, а он говорит: «Хочу кого-нибудь нового». Охренеть можно от этого. Поэтому-то Ортис здесь, вместе с Вайнбергом и Гликом, сосет ингалятор и ожидает неоткрытой банки. «Если это быстро не устроится, Марти уйдет на сторону, и я потеряю контроль над Индустрией». Сама мысль о потере контроля заставила Сая сосать усерднее. Наконец дыхание успокоилось. Дельцы сидели как замороженные, бесполезные, как точки на мониторе. Ортис повернулся к Глику, который все еще нервно облизывал губы.
– Мильтон, – сказал он, – эти девочки имеют огромное значение. Они должны быть на обложке «Ти Ви Гайд» и «Пиплз Тунайт», «Арсенио» и «Леттерман». Они должны войти в «Сатердэй найт лив», это для начала. Если все пойдет хорошо, вокруг них создастся о…енная индустрия. Поэтому они должны быть новыми и свежими. Никаких обнаженных из «Пентхауза», никаких отработанных сезонных девушек в Канкали, никакого порно, никаких агентов, чеков, никаких мужей, никаких проблем. Новизна и свежесть – вот что нам нужно. Так что, Мильт, не считай меня идиотом. Не надо мочиться на мою спину и говорить, что я вспотел. Дайте мне новые лица.
Сай повернулся и пошел к двери, затем на минутку задержался в дверях.
– И если ты этого не сделаешь, Мильт, то это сделает Пол Грассо. – Сай заметил, как передернулся при этих словах Глик, услышав имя экс-партнера, а теперь смертельного врага. – До четверга.
– Я это сделаю! – заверил Мильтон уже вслед Саю.
Когда Сай Ортис придирался к Глику, он уже не сомневался, что в ближайшее время будет атакован сам. А нападать будут Ле Мершан – глава телесети, Брайан О'Малли из «Банион-О'Малли» – крупнейшей в мире рекламной фирмы и Моника Фландерс со своим сыном. В их обществе он чувствовал себя самой маленькой рыбкой. Да, неприятно чувствовать себя рыбешкой в этом пруду. Здесь нет человека, чья сеть стоила бы меньше пятидесяти миллионов долларов. А Сай ничто так не уважал, как деньги. Мысль о грубой силе пятидесяти миллионов вызывала у него дрожь в коленях. Когда-нибудь такой капитал будет и у него, и тогда Ортис не станет связываться с этим дерьмом. Сай, как обычно, шел быстро, но, как ни странно, то же делали и другие. В отличие от шоу-бизнеса, большой бизнес привязан к дисциплине и графику. Сай, улыбаясь, пожимал протянутые руки. Никто не улыбнулся в ответ. Вот еще одно отличие.
Встреча проходила в конференц-зале фирмы «Банион-О'Малли», и Сай представлял там своего клиента Ди Геннаро. Оба они решили, что так будет лучше. В конце концов сделка заключается, и это может надолго обрадовать и спонсора, и телесеть. Сегодня инициатива была у Сая. Наступил черед О'Малли. Сай чуть не ругнулся, садясь на свое место.
– Ну, джентльмены и вы, мадам Фландерс, – начал Брайан О'Малли. Это был здоровый ирландец в отличном костюме от Сэвил Роу. А его подбородок был закамуфлирован рубашкой Турнбелл и Ассел. Моника Фландерс, виновница встречи, дама лет восьмидесяти, сделала разрешающий жест. О'Малли кивнул. – Думаю, вам понравиться то, что вы увидите.
Моника Фландерс посмотрела на сына, – президента международной косметической фирмы. Тот кивнул. Ле Мершан, высокий мужик с большой головой и белыми волосами, прокашлялся. Сай полагал, что сегодняшняя встреча – простая формальность, что с фирмой «Фландерс» все в порядке, и Хайрам даст свою подпись. Но теперь увидел, что все покрыты испариной: а вдруг старая карга не одобрит сделку?
– Итак, вы знаете данные демографии, – продолжал О'Малли. На стене за его спиной вдруг вспыхнул неоновый график, освещенный из невидимого источника. – Мы видим, что женский рынок становится все более фрагментарным, а самый большой сектор составляют женщины среднего возраста, к ним примыкают два подсектора: женщины в климаксе и старше и более молодые, до тридцати лет.
О'Малли повернулся, чтобы посмотреть на график, и после этого сектор «климакс и старше» исчез.
– Если не считать пожилых женщин, которые в большей степени ограничены в смысле покупательной способности или же которых исключают из числа потребителей болезнь и смерть, львиная доля приходится на два других сектора.
Сай заметил, как Моника Фландерс вздрогнула, когда О'Малли упомянул о смерти. Тут заговорил ее сын:
– Брайан, львиная доля совсем не обязательно означает самый большой кусок, и нам все это известно.
– Да, но дело в том, что средний рынок отстает в отношении покупки косметики, хотя есть кое-какой прогресс с покупкой препаратов против старения. В то же время молодежный рынок просто не имеет такой же покупательной способности. Отсюда возникает необходимость узких целенаправленных и дорогостоящих телевизионных и печатных кампаний с целью увеличения продажной стоимости продукции.