Искусство французского поцелуя - читать онлайн книгу. Автор: Кристин Хармел cтр.№ 49

В эту минуту подъехало другое такси, из которого вышла сияющая Поппи с обворожительным блондином. Он обнимал ее за плечо, а она хихикала. Выйдя из машины, они опустили глаза и увидели меня.

— Эмма! — Поппи остановилась как вкопанная и начала было улыбаться, но потом сообразила, что случилось неладное — хотя бы потому, что я сидела, скрючившись, на тротуаре. — Эмма… — Она опустилась рядом на одно колено, — Что такое?

Я покачала головой и, хоть и прикусила нижнюю губу, разрыдалась — не знаю, от стыда ли, от чувства потери или от выпитого шампанского. Ясно было одно: я сидела на тротуаре перед одним из лучших отелей Лондона, рядом с подругой и человеческим воплощением ее куклы вуду.

— Ох, господи, Эмма! — озабоченно воскликнула Поппи, обнимая меня и внимательно разглядывая мое лицо — Что стряслось? В чем дело?

Я подняла глаза на ее спутника — предположительно Даррена — и вспыхнула.

— Простите, — сказала я ему и обратилась к Поппи: — И ты меня прости. Не хватало только испортить тебе вечер.

— Нет-нет, что ты! — прощебетала она, гладя меня по голове.

Даррен смотрел на нас с тревогой, но без раздражения или злости. Поппи медленно встала и что-то ему шепнула. Он кивнул.

— Поеду-ка я домой, — с напускным весельем сказал Даррен. Я хотела возразить, но он потряс головой. — Нет-нет, уже поздно. Мы с Поппи увидимся завтра.

— Эмма, кстати, это Даррен.

Я выдавила улыбку и встала на ноги, чувствуя себя идиоткой. Даррен твердо пожал мою руку. Это тронуло и одновременно смутило меня, поскольку я только что опиралась рукой об асфальт и вдобавок размазывала слезы по мокрому лицу.

— Приятно познакомиться, — сказала я.

— Мне тоже, — учтиво ответил Даррен. Можно было подумать, я выгляжу совершенно нормально. — Поппи много о вас рассказывала.

— Э-э… спасибо, — пробормотала я, взглянув на подругу.

Даррен снова улыбнулся, пошептался о чем-то с Поппи, сел в такси, помахал нам напоследок и уехал.

— Извини, пожалуйста, что испортила тебе свидание, — простонала я, как только машина скрылась из виду.

— Чепуха, — твердо ответила Поппи, — Пойдем внутрь, расскажешь мне, что случилось.

Она обняла меня за плечи и повела в номер, где мы устроились на моей кровати.

— Кажется, я все испортила, Поппи, — объявила я, когда она принесла мне носовые платки и стакан воды. Она распахнула глаза, но промолчала. — У Гийома будут невнятности с UPP, я потеряла Гейба… Что же теперь делать?!

Я выложила ей все, что произошло вечером: сперва провалился мой план с выливанием шампанского в цветочный горшок, потом обиженный Гейб укатил из отеля, хлопнув дверцей такси.

— Эмма, почему же ты сразу не рассказала о своих чувствах к Гейбу Франкёру? — спросила Поппи, выслушав меня.

— Я и сама о них не знала, пока мы не пошли вместе кататься на роликах. Или знала, но не хотела себе признаваться. Влюбляться в журналистов не очень-то профессионально.

— Да ладно, мы ведь живем в Париже. Это Город Любви! Здесь трудно сдерживать свои чувства.

Я покачала головой.

— В любом случае, я все испортила. Самое ужасное, что в UPP теперь могут невзлюбить Гийома. Понятия не имею, что напишет Гейб, но наверняка он подложит нам свинью. И отчасти будет прав.

Я попыталась сморгнуть навернувшиеся на глаза слезы — вид у меня и без того был жалкий. Поппи положила руку на мое плечо.

— Ты ни в чем не виновата, Эмма, — ласково сказала она. — Во-первых, Гейб необязательно станет пакостить. А даже если и станет, это ведь вина Гийома, а не твоя, так?

Я помолчала.

— Нет. Я поступила неразумно. Я позволила своим личным проблемам помешать работе и ужасно сглупила с Гийомом. Нельзя было с ним пить… Это было очень-очень глупо с моей стороны. А тут еще Гейб вошел… — Я умолкла и закрыла глаза. Проглотила слюну. — Теперь он возненавидит Гийома, напишет о нем плохую статью… и все из-за меня!

— Так, а вот это действительно глупости, — строго проговорила Поппи.

Я удивленно посмотрела на нее.

— Ты хотела как лучше. И вообще, Гийом нарочно все подстроил, правда, я не понимаю зачем. Ему так нравится себе вредить, что ты здесь вряд ли поможешь.

Я задумалась над ее словами. А ведь действительно, очень странно, что Гийом позвонил Гейбу, когда я пришла, и попросил его прийти через тридцать минут. Зачем ему это понадобилось? И с какой стати он поцеловал меня, если знал, что вот-вот придет журналист, в которого я влюблена? Неужели он хотел меня подставить? Эта мысль меня напугала и огорчила.

— Виновата я или нет, — наконец проговорила я, — не удивлюсь, если Гейб в следующей статье размажет Гийома по стенке. А это обязательно скажется на нас. На твоей фирме. — У меня было ощущение, что я все поставила под удар и теперь ничего нельзя исправить, — Я так виновата, Поппи. Боюсь, я больше не достойна этой работы.

Всю ночь я не спала, ворочалась, размышляя о Гейбе, его статье и о том, что будет с агентством Поппи.

Утром я встала, включила компьютер и с некоторым облегчением увидела, что за последние сутки Гейб ничего не написал. Конечно, я немного успокоилась, но, с другой стороны, это лишь оттягивало неизбежное. В каком-то смысле я бы предпочла, чтобы все закончилось разом, лучше одна катастрофа, чем несколько дней напряженного затишья перед бурей.

Завтрак для прессы на следующий день устроили в большом зале на втором этаже. Это была просторная комната с высокими сводчатыми потолками и гладкими стенами цвета сурового полотна. Когда репортеры — за исключением Гейба — заняли свои места и начали беззаботно болтать, многочисленные официанты принялись подавать им воду, апельсиновый сок, кофе и чай, заодно подкладывая выпечку в переполненные корзинки. За пятнадцать минут они обслужили практически всех.

После завтрака, во время которого Гийом то и дело бросал на меня виноватые взгляды, он исполнил а капелла «Charlotte, Je T'Aime» [26] — песню о любви, не вошедшую в альбом. Пресса была в восторге. Затем он спел под гитару «Город света», и народ аплодировал ему стоя. Когда Гийом сыграл последние аккорды, мы с Поппи переглянулись и улыбнулись. За два дня нашими стараниями Гийом завоевал любовь сотни журналистов, которым вообще-то платили за скептицизм. Нам чудом удалось невозможное.

Попрощавшись со всеми репортерами, мы наконец-то закрыли двери зала, и я со вздохом привалилась к стене.

— Все прошло идеально! — с улыбкой сказала Поппи и озабоченно на меня посмотрела. — Ты как?

Я натянуто улыбнулась.

— Хорошо. Ты права, все прошло отлично.

Как раз в эту секунду в зал протиснулся Гийом. Я лихорадочно стала искать пути к отступлению, но, увы, других дверей не было, как и гостей, с которыми можно было поболтать о регби, косметике или крикете.