Свитер - читать онлайн книгу. Автор: Бланка Бускетс cтр.№ 35

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Свитер | Автор книги - Бланка Бускетс

Cтраница 35
читать онлайн книги бесплатно

Вот как на самом деле устроена жизнь — я дам тебе то, чего ты хочешь, а ты дашь то, что интересно мне. Забавно: Леонор ищет молодое тело, а юноша — опыт. Надо полагать, в случае с Жофре и Моникой происходит то же самое.

Ну ты и хитрюга, сказала недавно Монике Сандра, когда обе подружки устроились на диване. Думаешь, никто не замечает, как ты пялишься на учителя математики, как садишься в первый ряд, вытягиваешь вперед ноги и крутишь перед ним задницей. Ш-ш-ш, замолчи, замолчи, испуганно вскинулась Моника и оглянулась — видимо, боялась, как бы не услышал Жофре, он ведь ревнив без меры. Зять и Леонор ревнует, особенно теперь, когда почувствовал, что она от него ускользает (как сама Долорс в свое время ускользнула от Эдуарда, хотя она все-таки была посообразительней, чем дочь). Жофре видел, что жене теперь глубоко наплевать на то, что он говорит, чего хочет, что ему нравится. Что верная служанка выходит из повиновения, а ведь это так удобно — иметь двух женщин для двух разных дел: одну, чтобы ею помыкать, вторую — чтобы обладать, если, конечно, зять не обзавелся и третьей, впрочем, в этом старуха сомневалась, потому что Жофре и в самом деле запал на малышку Монику, которая не такая уж малышка, ведь она ростом с манекенщицу. Зато очевидно, что ей мало одного Жофре, вот так. И эта пташка преследует учителя математики. Ей, должно быть, скучно сидеть на уроках.

Кто не скучает, так это Леонор. Она изменила походку — теперь дочь ступает твердо, уверенно, ходит на каблуках, носит деловые костюмы и, когда возвращается домой, говорит: ах, как ноги болят, пришлось снять туфли и идти до дому босиком, Леонор кажется другим человеком, она словно сбросила пару десятков лет, вот бы сказать ей: черт возьми, Леонор, тебя просто не узнать, Долорс очень бы хотелось это произнести, похоже, дочь обнаружила, что тоже способна наслаждаться жизнью и общением с молодым повесой двадцати пяти лет.

Леонор всегда твердила, что на свадьбе будет в белом и длинном платье и что непременно будет венчаться в церкви. Когда они с Жофре только начали подумывать о женитьбе, дочь не уставала повторять матери: у меня будет такое красивое платье, как ни у кого на свете, и описывала его во всех подробностях, а Долорс думала, господи, придется брать кредит, такие расходы нам не по карману, ведь Леонор всю свою секретарскую зарплату откладывала на покупку маленькой квартиры, так что жили они только на то, что Долорс получала в книжном магазине, да еще она выплачивала долги за Эдуардову фабрику. Леонор любила вслух представлять себе, как она идет по центральному проходу в церкви под руку с дедушкой, который тогда еще был жив, так как ни отца, ни братьев у нее нет, а желтые оборки шлейфа метут пол, но это не важно, никто не увидит, что они испачкались, ведь потом, на банкете, она отстегнет шлейф и останется в очаровательном обтягивающем платье, тоже с желтыми оборками понизу. Дочь просто помешалась на этих желтых оборках. А сверху будет глубокий вырез (уж не такой, как на свитере Сандры), во всю спину, и длинные рукава. И, конечно, фата закроет ее всю до того момента, пока Жофре ее не откинет, когда их объявят мужем и женой, и это будет самый волнующий момент.

Леонор спала и видела все это. До тех пор, пока не явился дурачок Жофре и не сказал: послушай, мы ведь не в сказках братьев Гримм, просто подпишем необходимые бумаги, и все, так вот и рухнули ее мечты, Леонор выходила замуж по ускоренной программе, одетая как хиппи, в мэрии, однако улыбалась, несмотря ни на что, вот размазня.

— Ты не думал, что мог ошибиться?

Вот кардинальный вопрос, который наконец задал Жофре, поразмыслив о гомосексуализме, компьютерах и музыкантах. И одновременно его ответ на вопрос Марти. Жофре сосредоточенно рассматривал бутылку с вином — зять никогда не смотрел никому в лицо, он просто не выносил ничьих прямых взглядов, особенно взгляда своего сына, который, напротив, всегда глядел собеседнику в глаза, когда говорил или слушал. Жофре не знал, как ему укротить сына, показать свою родительскую власть, — парень слишком много думал, слишком много рассуждал, он никогда не был подростком в прямом значении этого слова или, точнее, только выглядел им, мальчик точно знал, чего хотел, и, казалось, никогда не испытывал сомнений. Сейчас Марти не отрываясь смотрел на отца. И задал следующий вопрос:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать… Что гомосексуализм весьма деликатная тема, в твоем возрасте все познается методом проб и ошибок, но… В общем, я не вижу в тебе никаких признаков гомосексуализма.

Жофре продолжал рассматривать бутылку, потом наконец поднял голову и посмотрел на сына. Так же, как при известии о том, что тот собирается уйти из дома. Но тогда он молчал. Марти улыбнулся.

— Конечно, теоретически я могу и ошибиться, однако в девятнадцать лет так промахнуться все-таки затруднительно, тебе не кажется? Кроме того, инстинкты не врут, папа.

— Инстинкты тоже могут ошибаться.

Готово дело, зять изрек очередную несусветную глупость. Неужели он не способен сделать хоть что-нибудь, чтобы они перестали из него литься, как из испорченного крана. Теперь вот выяснилось, что инстинкты могут ошибаться. Долорс стало нестерпимо обидно, что она не в состоянии говорить, а то бы она встала и громко спросила: дорогой Жофре, если инстинкты ошибаются, то ты, наверное, скажешь мне, что же тогда правда, коль скоро ты такой ее поборник. Но она не могла говорить и поэтому, чтобы с ее губ не сорвались те самые нечленораздельные звуки, которых все равно никто не поймет и которые только вызовут у окружающих смех, Долорс с силой сжала в руке вилку и закрыла глаза.

— С тобой все в порядке, мама? — подала реплику дочь.

Леонор решила воспользоваться удобным предлогом, чтобы ослабить напряжение. Долорс кивнула. Атмосфера несколько разрядилась, и Марти вновь заговорил:

— Папа, инстинкты не ошибаются. Они могут отклоняться в ту или иную сторону, их можно контролировать силой разума или через общественные нормы, но они не ошибаются. Уж ты-то должен об этом знать, если… Ладно, ничего. Просто инстинкты не ошибаются.

Долорс рассмеялась про себя. Марти хотел сказать — ты должен в этом разбираться, если преподаешь философию, но промолчал, чтобы не усугублять конфликт. Но что делать, если преподаватель изрекает глупости, а девятнадцатилетний мальчик его поправляет? Марти пристально посмотрел на отца, он перестал есть и спокойно ждал, что Жофре скажет дальше.

Все-таки замечательный у нее внук. Он совсем не похож на своих сверстников, Долорс очень довольна, что Марти встретился с этим Дани, который теперь часто приходит сюда, и по всему видно, что он хорошо образован и вообще артистическая натура, этот парень охотно беседует с ней, не считая, как прочие, старуху пустым местом, что само по себе о многом говорит. Дани спросил, нравится ли ей музыка, и Долорс утвердительно кивнула, конечно, а старинная музыка? Долорс вновь кивнула, и тогда Дани сказал: очень хорошо, я как-нибудь приду, поиграю вам на флейте, как вам моя идея? Она с энтузиазмом закивала. Несколько дней тому назад Марти сказал ей, что концерт состоится на будущей неделе, чтобы она готовилась, потому что Дани — виртуоз и от его игры мурашки бегут по телу. Тут инстинкт сомнения (а инстинкты, как известно, не ошибаются) подсказал Долорс, что, возможно, игра Дани на флейте так действует на Марти потому, что внук влюблен, и будет хорошо, если она сама сможет убедиться в музыкальных дарованиях Дани. Ладно, скоро все сомнения развеются, только пока непонятно, в какой день, потому что Марти не назвал точную дату, а тут еще Долорс обнаружила, что в ее возрасте в сутках уже не двадцать четыре часа, а сорок пять, или пятьдесят, или пятнадцать, или вообще нисколько. То есть часами время уже не измерить.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию