Вприпрыжку за смертью - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 3

— А что у тебя с рукой? — спросила тетя Мила, заметив кровь на моей ладони.

— Так, порезалась, — сказала я правду, умолчав о причине ранения.

Мне не хотелось портить тетушке праздничное настроение, и я решила рассказать ей о взрыве, свидетельницей которого мне довелось сегодня стать, как-нибудь в другой раз, когда подвернется удобный случай.

— Срочно прижги йодом! — озабоченно покачала головой тетушка и тут же переключила внимание на телефонную трубку — она уже с полчаса принимала поздравления от бывших учеников, и аппарат звонил каждые пять минут.

Наконец все приготовления были завершены. Платье выглажено, прическа уложена, брошка приколота — тетя Мила взяла меня под руку, и мы отправились в ресторан на моем малолитражном «Фольксвагене».

Нас разместили за столиком возле искусственной пальмы напротив оркестра. Меню было тщательно изучено, и нелегкий выбор — предлагалось шестнадцать видов салатов, двадцать первых и двадцать пять вторых блюд, не говоря уже о десерте, — был сделан в пользу стейков с овощным салатом и баварских пирожных.

Все было бы замечательно, если бы не компания за соседним столиком.

Знала бы я, что так случится, — ни за что бы не повела тетю Милу в «Волжский Метрополь». Но я просто не могла себе представить, что приличный ресторан, где я была всего месяц назад, за это время успеет изрядно снизить планку и контроль на входе.

Сидевшая неподалеку от нас шумная компания веселилась как могла: громко и довольно грубо.

Я сразу заметила, что с этим весельем что-то не так. Даже если вычесть из этого впечатления своего рода «русский надрыв», да еще в блатной компании, — все равно в воздухе чувствовалось какое-то странное веяние обреченности. Как будто люди веселятся только для того, чтобы не забиться в истерике.

Впрочем, это касалось не всех сидящих за соседним столиком. То, что я смогла для себя определить, относилось к главному персонажу — человеку лет двадцати шести с золотой цепью на шее, которая выглядывала из-за ворота расстегнутой рубашки.

Он то чересчур громко смеялся, то сыпал бранью, пытался рассказывать какие-то анекдоты, которые тотчас же забывал и умолкал в оцепенении. Потом снова приходил в себя и становился еще более шумным.

Все это, само собой, было сдобрено огромным количеством алкоголя, который едва успевал подносить уже чуявший недоброе официант.

— Это сын Головатова, которого сегодня убили, — расслышала я шепот бармена, кивавшего метрдотелю как раз в направлении стола, стоявшего рядом с нашим. — То ли горе заливает, то ли еще что. В общем, скандал будет, задницей чую.

Половина хорошо прожаренного стейка была съедена. Тетушка Мила была вполне довольна вечером, но уже и она, при всей ее терпимости к окружающим, начинала недовольно коситься через плечо.

А разгульное веселье между тем у наших соседей шло по нарастающей. Казалось, еще чуть-чуть, и что-то непременно должно произойти.

— Официант! — раздался крик, сопровождавшийся ударом кулака по столу. — Еще водки! Немедленно! И шампанского для Илонки!

— Марочного! — понесся вдогонку официанту визгливый женский голос. — И чтоб с черной этикеткой! Ах, Пашенька, да не грусти ты! Все, что ни делается, все к лучшему! Сегодня будем пить, а там посмотрим!

Паша мрачно посмотрел на нее, хмыкнул, но возражать не стал. Его подруга между тем не унималась:

— Ты думаешь, что я совсем бессердечная, да? Не-ет, милый, я очень даже хорошо все понимаю! — с вызовом говорила она. — Просто у меня такая философия!

— Что? — с трудом переспросил Паша.

— Философия! Древняя, между прочим. «Лови момент» называется! Так вот, Паша, это твой день! Несмотря ни на что! — провозгласила Илона.

— Удобная философия, — огрызнулся Паша. — Пей лучше, а не болтай, мне от твоих слов совсем тошно!

Я отметила, что Пашина подруга явно косила под Кейт Уинслет в «Титанике», — такая же прическа, мимика, косметика.

Но это был как раз тот случай, когда довольно приятная наружность никак не может сочетаться с откровенной вульгарностью. Так что все сходство с кинозвездой заканчивалось, когда Илонка открывала рот и начинала нести какую-нибудь околесицу.

— Что-то здесь шумно, — виновато улыбнулась тетя Мила, посмотрев на меня.

Можно было подумать, что это моя тетушка виновата в происходящем! Кстати сказать, типичная позиция для пожилых интеллигентных людей — они до сих пор думают, что на них лежит ответственность за моральный климат в обществе, а насчет молодежи — укоряют себя, что плохо воспитали ее в свое время. Позиция чересчур уж гуманная, но, думается, неверная в принципе.

— Самое занятное, что это импровизированные поминки, — сказала я, обращаясь к тетушке. Мои слова, хотя я говорила достаточно внятно, были едва слышны, так как перекрывались взрывами хохота наших соседей.

— Поминки? — несказанно удивилась тетя Мила. — Да не может быть!

— Я краем уха слышала, что убит некто Головатов, а за соседним столиком сидит его сын, — пояснила я тетушке. — Выходит, что поминки.

— Головатов! — ахнула тетя Мила и прижала ко рту ладонь с платком, словно хотела подавить крик. — Господи, да неужели тот самый?

— Тот самый? — переспросила я заинтересованно. — Вы знакомы с этим человеком?

— Ну… я не знаю точно, о ком ты говоришь, — осторожно ответила тетя Мила.

— Такой представительный, лет пятидесяти. Седоватые брови, статный… — припоминала я черты человека, который вошел в кафе «Ромашка» и больше оттуда не вышел. — Очень хорошо одет.

— Похоже, конечно, — неуверенно произнесла тетя Мила. — Был у меня такой знакомый. Вернее, он у меня учился давным-давно, умница был невероятный. Знаешь, ведь даже среди студентов юридического светлые головы — большая редкость. Вот… Потом был юрисконсультом на здешнем оборонном предприятии, затем подался куда-то по партийной линии. А в последнее время занялся бизнесом и очень в этом преуспел.

— Так вы встречались и после учебы? — уточнила я. — Поддерживали отношения?

— Не то чтобы дружили, но виделись довольно часто, — кивнула тетя. — Он ведь даже как-то ко мне с дочкой приходил.

Мила вздохнула и осушила бокал шампанского. Задумчиво повертев сосуд на тонкой ножке, она добавила, грустно посмотрев на меня:

— Я ведь его помню еще совсем зеленым юнцом. А тут он с дочкой приходит… Знаешь, человек начинает замечать, что он старится, когда видит детей своих учеников, есть такая закономерность.

Я молча слушала тетю Милу, которая предавалась невеселым воспоминаниям.

— Ну, что еще можно сказать, — продолжала она. — Последний раз я видела его именно тогда, лет восемь-десять назад. Потом Головатову уже было не до визитов — бизнес ведь всегда жрет много времени.

Между тем шумная компания снова потребовала водки. Официанта они теперь звали хором, стараясь перекричать друг друга.