Счастливый слон - читать онлайн книгу. Автор: Анна Бялко cтр.№ 41

– А то бы? – влезла я.

– А то бы не стала. Потому что шутки шутками, а это совсем другое.

– Да почему, Даш? – не унималась я. – Что уж тут такого запредельного-то?

– Да лет-то тебе сколько? – не выдержала Дашка.

– Тридцать де... Ну, почти сорок, а что?

– Ну и все. Вот тебе и запредельно. Те, кому больше тридцати, вообще не котируются.

– Глупости какие. Да сами они, олигархи эти твои, тоже ведь не мальчики. Там кому за полтинник, кому и больше.

– А это как раз неважно. Даже наоборот. Чем ему больше, тем ему более молоденьких надо.

– Ну, это я понимаю. Но это одно, а бывает, и поговорить с кем-то хочется, и вообще.

– Это я не знаю. И потом, ты меня, конечно, извини, теть Лиз, дело же не только в возрасте. Ну, допустим, ладно – но ведь ты и выглядишь совершенно не так.

– Как это – не так?

– Нет, так-то ты ничего выглядишь, для своих лет очень неплохо даже, но не для олигархов же.

– А для них как-то особенно надо?

– Ну конечно. Надо, чтоб и красиво, и ухоженно, и морщинок чтоб не было, и фигура вся в порядке. Целлюлит там убрать, всякое такое.

– Даш, ну кого волнует этот целлюлит? С ним в последнее время все вообще как с ума посходили! Он же на жопе! Его не видно. И морщинки – они у нормальных людей и в двадцать могут появиться.

– Я про нормальных не знаю, а вообще-то за кожей надо следить. Маски делать, пилинги. Ботокс очень хорошо помогает. А уж когда после тридцати, там, конечно, делать нечего – только пластика.

Ботокс. Помнится, мои знакомые дамы в Бостоне (господи, а было ли это? – совершенно другая жизнь) как-то приглашали меня поучаствовать в такой ботокс-сессии. Дело в том, что этот ботокс – на самом деле токсин ботулизма, который, будучи вколот в мышцы лица, парализует их, отчего кожа, становясь неподвижной, действительно разглаживается, – так вот, ботокс продается в ампулах, которые почему-то делаются такой величины, что их содержимого хватает на троих, если не четверых. Поэтому желающие омолодиться дамы в целях экономии собираются группками, приглашают хирурга, вскрывают ампулу на троих – и получают свое омоложение. Я, будучи приглашенной на это дело, в целях маркетологического исследования нашла в интернете кучу всякой информации на тему, перечитала и поняла – не мое. У меня подвижное лицо, я выразительно разговариваю и при этом много кривляюсь. Другими словами, у меня ярко выраженная мимическая активность, и если мне насильственно остановить какие-то мышцы, это будет выглядеть хуже, чем Джим Керри в фильме «Маска». Какой ботокс, если я глаза накрасить никогда не могла – обязательно забуду, полезу туда рукой и все размажу. Кроме того, я никогда не понимала смысла вышеуказанных процедур. Впрочем, я, как выясняется, много чего в этой жизни не понимала.

– Даш, ну что ты говоришь-то? Какая пластика в тридцать лет? Это тем, кому за полтинник, и то, если ты кинозвезда...

– Если ты кинозвезда, то ты и в двадцать сделаешь. Какой смысл быть красивой, если тебе пятьдесят? В этом возрасте как раз можно уже расслабиться. Как раз, пока молодая, пока в этом какой-то еще смысл есть... Да вообще, что я тебя уговариваю-то? Я тебе сказала, как это работает, а ты сама смотри. Не хочешь меня слушать, не надо. Потом не расстраивайся.

– Даш, Даш, не злись. Ну я правда не понимаю. А как это работает?

– Я тебе уже говорила. Человек – не обязательно олигарх, кстати, – смотрит на девочек.

– А чем олигарх отличается от неолигарха?

– Олигарх – это у кого совсем много денег. Ну, за миллиард когда. А лучше, чтоб несколько. Хотя сейчас все поспуталось, олигархом уже кого угодно считают, да это неважно. Ну вот, он смотрит на девочек, выбирает, если кто нравится – знакомится с ней, приглашает куда-нибудь. Если она и потом ему нравится – будет какое-то время с ним. Он может подарки делать, машину даже купить. Если в постоянные любовницы выйти – то и квартиру.

– А жениться?

– Очень редко. Они же обычно все женатые. А те, кто нет, тоже хотят, чтобы жена была высший класс. Это другие девушки. Дочки тех же олигархов, например. Хотя по-всякому бывает. Если не первый раз или еще что...

– А где с ними знакомятся?

– Ну, в ресторанах, конечно. Потом еще, говорят, в фитнес-клубах неплохо, если в крутых. Только туда не попадешь, абонемент таких денег стоит... Еще база данных есть, там модели. Показы всякие. Да мало ли, что еще. Но, теть Лиз, я тебе говорю, расслабься ты на эту тему. Это несерьезно, ты пойми. Все только ржать будут.

– А если бы я сделала эту... как ее? Пластику?

Дашка задумалась.

– Тебе много пришлось бы делать. На лице круговую подтяжку, и веки поднять, и пилинг обязательно, и липосакцию... Это дикие деньги. И долго.

– Ну а все-таки? – не сдавалась я.

– Ну, не знаю... Может, какой-то шанс и был бы. Хотя, если не по самым-самым олигархам искать, то, может быть, и получится... Но ты же это не всерьез?

– Да нет, конечно, – успокоила я ее. Я и в самом деле спрашивала об этом скорее для оживления разговора. Ну какая операция, в самом деле, просто смешно. Да и вообще, сама идея обольщения мною олигарха в целях дальнейшего замужества... Пьяный бред, не больше. Хотя... В жизни всякое может случиться.

Но неуемная Дашка, восприняв, как я уже говорила, все мои излияния гораздо более серьезно, чем их воспринимала я сама, не хотела остановиться. И с места в карьер, желая продемонстрировать свою правоту, предложила немедленно поехать куда-то в ночной клуб, чтобы «я все увидела там своими глазами». Честно говоря, я не хотела ничего видеть глазами, я хотела уже поскорее закрыть их и уйти спать, но Дашка не слушала мои вялые отговорки, что уже поздно, и все закрыто, и вообще. Оказалось, что время детское, что все интересное только-только начинается, что клуб, куда мы поедем, самый крутой и там полно олигархов, и что мне надо втягиваться в нормальную жизнь, если я вообще чего-то в ней хочу. Почему все это должно происходить среди ночи, я так и не уяснила, но поехать в конце концов зачем-то согласилась. Очень вреден мне проклятый коньяк.

По Дашкиному наущению я натянула джинсы и выбранный ею темный свитерок, который мне самой не слишком нравился – узкий, и вырез слишком большой, но спорить было неохота. К счастью, никакой обуви на каблуках у меня не водится в принципе, а то бы эта садистка меня туда засунула, но пришлось обойтись простыми черными лодочками. Потом – стремительный вылет на улицу, тачка – мне спьяну даже страшно почти не было, или, может, я уже начала «втягиваться» – и большое здание, сияющее огромными голубыми буквами в темноте. «Айсберг», елки-палки. Айзенберг!

Мы вошли внутрь, миновав фейсконтроль в лице двух мрачных амбалов и миноискателя. Внутри, наоборот, никаких огней не сияло, а было вполне темновато. Впереди просматривался большой зал с народом, полускрытый синей табачной завесой.