Записки риелтора, или Нас всех испортил квартирный вопрос - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Навальная cтр.№ 30

Страница

Конечно, эта статья Жилищного кодекса содержит определенные оговорки. Решение суда может наложить на собственника определенные обязательства — например, купить комнату бывшему супругу, которому негде жить. Но это решение принимается судом с учетом всех обстоятельств. Эта статья ЖК дает реальную возможность людям, попавшим в ситуацию, описанную выше, решить свою жилищную проблему.

Июль — август 1999 года

В июле 1999 года я осталась без работы. Не в том смысле, что меня уволили из агентства, а просто никто из клиентов не звонил.

К этому времени я закрыла все текущие сделки, отчиталась перед менеджером, быстренько потратила все деньги и забеспокоилась. Когда позвонит следующий клиент? Сколько я буду искать покупателя на его квартиру? Сколько будет длиться сделка? Когда я получу комиссионные в следующий раз?

Внутренний голос молчал, высшие силы тоже не слали мне приветов с конкретной датой. Надо было что-то делать. Искать клиентов через газету бесплатных объявлений, как я это делала два года назад, было бессмысленно. К этому времени граждане уже поняли, что агентства едят свой хлеб не зря, и клиентов, пытающихся самостоятельно расселить свою квартиру, практически не осталось. Но все же как-то надо было найти коммуналки, которые можно было бы выставить на продажу.

Еще чувствовались последствия кризиса, хотя цены уже потихоньку начали расти. Коммерсанты оправились от удара и зализали раны. На рынок опять пришли покупатели. Особым спросом пользовалась коммерческая недвижимость — квартиры на первых этажах, которые можно было перевести в нежилой фонд и использовать как торговые площади и офисные помещения. Самые интересные из таких квартир к этому времени уже расселили — рынку недвижимости как-никак в 1999 году уже исполнилось семь лет. Его днем рождения считается 1 января 1992 года — день, в который началась приватизация жилья в России. Но некоторые привлекательные варианты еще были. Оставалось их найти.

Я села за руль, включила аварийку и на малой скорости поехала по центру Петербурга. Рядом со мной на пассажирском сиденье лежал блокнот. Потихоньку двигаясь от здания к зданию, я рассматривала окна. Окна коммуналок отличить от окон отдельных квартир легко, я уже писала об этом. Увидев неохваченную заботами агентов квартиру, я записывала в блокнот улицу и номер дома и ехала дальше. Через неделю у меня был внушительный список нерасселенных квартир на первых этажах самых оживленных улиц центра, а также около всех вокзалов, базаров и станций метро. В одну из квартир, находившуюся недалеко от Невского проспекта, я зашла, поговорила с жильцами и подписала с ними договор. Потом дала ее в рекламу. Всем звонившим я предлагала весь имеющийся у меня список, честно предупреждая, что внутри этих квартир я не была. Но могла бы туда сходить и выяснить ситуацию. Звонков было немного. Покупатели капризничали, просили предложить что-то еще. Я записывала их телефоны и продолжала искать варианты.

Однажды утром, выехав из дома, я встала на светофоре в двух шагах от Невского проспекта. Роскошные витрины, броские вывески, огромная проходимость — не место, а мечта коммерсанта, занимающегося розничной торговлей. Повернув голову, я посмотрела на фасад дома, около которого остановилась, и не поверила своим глазам — рядом с огромной витриной было два окна коммуналки! Этого не могло быть! Почти два года через этот перекресток я проезжала практически каждый день. Конечно, на таких загруженных магистралях некогда глазеть по сторонам — автомобили идут плотным потоком, пешеходы играют с тобой в русскую рулетку — приходится следить за дорогой. Но как я могла не заметить эти окна, я не понимаю до сих пор. Я двигалась в крайнем правом ряду. Вывернув руль, я въехала во двор, вошла в подъезд и позвонила в дверь этой квартиры. Через закрытую дверь мне ответил настороженный женский голос. Я объяснила, что я агент по недвижимости, и у меня есть покупатель, который ищет квартиру в этом месте. Это была правда. Многие из звонивших указывали этот квартал и просили найти в нем хоть сколько-нибудь метров.

— Я сама агент, — неожиданно ответила женщина, не открывая двери. — И продаю эту квартиру.

— Давно продаете? — спросила я.

— Пять лет.

Это не укладывалось в голове. Либо цена, по которой она выставляла коммуналку, была неадекватной, либо она не была агентом.

— Я могу показать вашу квартиру покупателю? — спросила я.

Женщина замялась.

— Оставьте мне свой номер телефона, — сказала она мне. — Я вам позвоню.

Дверь она мне так и не открыла. Я бросила свою визитку в почтовый ящик и уехала по делам.

Вечером она мне позвонила.

— Если вы приведете к нам покупателя, я буду работать с вами как обычный клиент, — сказала она. — Только расселите. Не могу больше жить с соседями.

Мы обсудили схему расселения и примерно просчитали цену. Я рассказала о квартире покупателю, которого интересовало это место, и назначила просмотр. Мы договорились встретиться в 17 часов. Хотя я пришла за десять минут до назначенного срока, покупатель уже давно поджидал на тротуаре у дома.

— Я готов купить эту квартиру, — сказал он мне. — При условии, что сам дом не в аварийном состоянии.

— Вы же ее еще не видели, — удивилась я.

О том, что я и сама тоже пока не бывала внутри квартиры, я благоразумно умолчала.

— Я посчитал, сколько человек прошло мимо меня за двадцать минут. При такой проходимости неважно, как выглядит квартира сейчас. Коммуналка и есть коммуналка. Покажите мне справку о степени износа дома. Если я увижу в ней приемлемые цифры, готов буду сразу внести аванс.

Мы вошли в квартиру. Дверь в комнату, расположенная напротив входной двери, была открыта. Проем, хорошо видимый на фоне света, попадающего в окно комнаты, был вовсе не прямоугольным. Он представлял собой четкий параллелограмм. Пол под ногами имел выраженный уклон. Доски поскрипывали под ногами. Квартира была большой. Выходя на проспект двумя окнами, она огибала торец дома. Окна кухни смотрели во двор.

Женщина, разговаривавшая со мной по телефону, оказалась молодой девушкой лет двадцати трех или двадцати четырех. Звали ее Еленой. В квартире были еще две семьи: два брата, занимавшие две смежные комнаты, и молодой парень, ни дня не живший в коммуналке, которому комната досталась в наследство от бабушки.

Я заказала справку о техническом состоянии дома. Через несколько дней она была готова. Цифры в ней не внушали оптимизма, но и не пугали безысходностью. Дом был странным. Его половина (причем половина, стоявшая вдоль улицы) была пристроена ко второй части дома на сто лет позже. Как стыковали фундаменты, уже останется тайной навсегда, но дом дал усадку — именно этим объяснялась странная форма дверных проемов в квартире и выраженная кривизна полов. Все остальное было терпимым — состояние несущих конструкций не вызывало опасений. Покупатель был готов внести деньги в агентство.

Страница