Дальний остров - читать онлайн книгу. Автор: Джонатан Франзен cтр.№ 16

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Дальний остров | Автор книги - Джонатан Франзен

Cтраница 16
читать онлайн книги бесплатно

Неприглядное Средиземное
Дальний остров

В юго-восточной части республики Кипр в последние годы мощно развивается туриндустрия с прицелом на иностранцев. Крупные отели средней этажности, специализирующиеся на отпускных пакетах услуг для немцев и русских, возвышаются над стройными рядами пляжных шезлонгов и зонтиков, а синева Средиземного моря, что и говорить, необычайна. Тут можно очень приятно провести неделю, разъезжая по современным дорогам, утоляя жажду хорошим местным пивом и не подозревая, что в этих краях происходят самые массовые во всем Евросоюзе убийства певчих птиц.

В последний день апреля я отправился в преуспевающий курортный городок Протарас, чтобы встретиться с четырьмя членами Комитета против истребления птиц (CABS) — немецкой общественной организации, которая устраивает сезонные добровольческие «лагеря» в странах Средиземноморья. Поскольку главный сезон ловли певчих птиц на Кипре — осень, когда перелетные пернатые отправляются на юг, нагуляв за лето жирок в северных широтах, я беспокоился, что мы мало что увидим, однако первый же сад, куда мы зашли, расположенный у оживленного шоссе, был полон прутьев, намазанных птичьим клеем. Прямые палки дюймов в тридцать длиной покрывают клейкой смолой дамасской сливы и искусно располагают в ветвях невысоких деревьев так, чтобы птицам хотелось на них садиться. Активисты CABS, которых возглавлял худощавый молодой итальянец с окладистой бородой по имени Андреа Рутильяно, рассыпались по саду и принялись снимать палки, натирать их землей, нейтрализуя клей, и ломать пополам. На всех палках были налипшие перья. В кроне лимонного дерева мы обнаружили «живой плод» — самца мухоловки-белошейки, висящего вниз головой; и хвост, и лапки, и черные с белым крылья у него прилипли. Он дергался и тщетно крутил головой, Рутильяно снял его на видео с разных ракурсов, а Дино Менси, итальянский доброволец постарше, сделал несколько фотоснимков. «Фотографии нужны, — сказал генеральный секретарь организации Алекс Хейд, немец с серьезным лицом. — Война выигрывается в газетах, а не на поле боя».

Под жарким солнцем два итальянца в четыре руки вызволяли мухоловку, бережно освобождая перышко за перышком, прыская, чтобы размягчать клей, мыльным раствором из шприца и досадливо морщась, когда терялось перо. Под конец Рутильяно тщательно удалил клей с крохотных птичьих лапок. «Клея совсем не должно оставаться, — сказал он. — Когда я первый год этим занимался, я немножко оставил на лапке у птицы, и на моих глазах она полетела и, сев на палку, снова приклеилась. Пришлось лезть на дерево». Рутильяно передал мухоловку мне, я раскрыл ладони, и птица устремилась через сад на бреющем полете, продолжая свой путь на север.

Вокруг шумел транспорт, на бахче росли дыни, виднелись жилые массивы, гостиничные комплексы. Крепыш Дэвид Конлин, бывший британский военный, бросил в траву пучок приведенных в негодность палок и сказал: «Просто ужас. Тут, куда ни зайди, всюду такое». Я смотрел, как Рутильяно и Менси отклеивали следующую птицу — пеночку-трещотку, чудесное создание с желтой шейкой. В таком близком разглядывании было что-то неправильное: чтобы хорошенько рассмотреть особь этого вида, обычно надо вооружиться биноклем и терпением. Происходящее разочаровывало в буквальном смысле: уничтожало чары. Мне хотелось сказать пеночке то же, что якобы сказал святой Франциск Ассизский, увидев дикое животное в неволе: «Зачем ты позволила себя поймать?»

Когда мы выходили из сада, Рутильяно посоветовал Хейду вывернуть наизнанку свою футболку с надписью «CABS», чтобы мы больше походили на обычных гуляющих туристов. На Кипре закон разрешает заходить на любую частную территорию, если она не обнесена забором, и с 1974 года все способы ловли певчих птиц уголовно наказуемы, но все же наше поведение казалось мне бесцеремонным и небезопасным. Одетые в черное и тускло-коричневое, мы выглядели скорее отрядом боевиков, чем группой туристов. Местная жительница — возможно, хозяйка сада — проводила нас безучастным взглядом, когда мы двинулись в сторону от моря по немощеной дорожке. Потом нас обогнал пикап с мужчиной за рулем, и мы, опасаясь, что человек торопится снять птичий урожай, побежали за ним трусцой.

На его заднем дворе мы обнаружили две пары двадцатифутовых металлических трубок, прислоненных параллельно друг другу к садовым стульям: мини-фабрика по изготовлению клейких палок, такие предприятия приносят неплохой доход владеющим этим ремеслом киприотам, большей частью пожилым. «Хозяин их делает и немножко оставляет себе», — сказал Рутильяно. Он и его товарищи нахально расхаживали вокруг клеток с курами и кроликами, сняли несколько палок, на которых не было птиц, и положили на трубки. Потом мы по частным владениям взошли на холм и спустились в другой сад, пересеченный поливальными шлангами и увешанный приклеившимися птицами. «Questo giardino è un disastro!» [18] — сказал Менси, говоривший только по-итальянски.

У самки черноголовой славки была оторвана бóльшая часть хвоста, и она приклеилась не только двумя лапками и обоими крыльями, но и клювом, который открылся, едва Рутильяно его отклеил; птица тут же начала бешено кричать. Освободив ее целиком, Рутильяно впрыснул ей в клюв немного воды и опустил ее на землю. Она завалилась вперед и беспомощно захлопала крыльями, толкаясь головой в грязь.

— Так долго провисела, что мышцы ног растянулись, — сказал он. — Возьмем ее с собой на ночь, и завтра полетит.

— Даже без хвоста? — спросил я.

— Конечно.

Он поднял птицу и засунул ее в наружный карман рюкзака.

Черноголовые славки — один из самых распространенных в Европе видов славковых — традиционный национальный деликатес на Кипре, где они называются амбелопулиями. Они-то главным образом и нужны кипрским ловцам, но попутно попадается множество других пернатых: сорокопутовые редких видов, другие славковые, более крупные птицы, как, например, кукушки и иволги, даже маленькие совы и ястребы. К палкам во втором саду приклеились пять мухоловок-белошеек, домовый воробей, серая мухоловка (в прошлом широко распространенная, теперь она в немалой части Северной Европы становится редкостью) и еще три черноголовые славки. Выпустив их на волю, активисты заспорили о количестве клейких палок на этом участке и сошлись на цифре 59.

Чуть дальше от морского берега, в сухой и заросшей сорняками роще с видом на синее море и на золоченые арки нового Макдоналдса, мы нашли одну палку со свежим клеем, на которой висела одна живая птица. Это был обыкновенный соловей — серая птичка, какую я до этого видел только однажды. Она сильно увязла в клее и сломала крыло.

— Не срастется: две кости разъединены, — сказал Рутильяно, прощупав сустав сквозь перья. — К сожалению, придется убить эту птицу.

Похоже, ловец, снимая утром палки, проглядел ту, где был соловей. Пока Хейд и Конлин рассуждали, не встать ли завтра до рассвета, чтобы попытаться устроить на этого ловца засаду, Рутильяно гладил соловья по голове.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию