Четыре сестры-королевы - читать онлайн книгу. Автор: Шерри Джонс cтр.№ 58

– Что делает этот сумасшедший? – восклицает Беатриса, когда он спрыгивает с лесенки в море.

Маргарита кричит, не веря глазам. Он не умеет плавать. Хуже того: боится воды.

И все же глубина по грудь не останавливает его, и он бредет по мели к берегу, держа над головой щит и копье. Следом, чуть отстав, идет Роберт с несколькими рыцарями, а потом Карл и остальные тоже спускаются по лесенке и идут за ним, так как король не должен высаживаться один, без охраны.

– Какое разочарование для Людовика! – усмехается Беатриса. – Сначала пропустил сражение, а теперь обнаружил, что идет по дну, а не по воде, как Иисус.

Однако Маргарита больше не слушает. Потому что, когда Людовик добирается до берега, она наконец видит то, что высматривала, – а точнее, того, кого высматривала. Жан, сняв шлем, с развевающимися на ветру волосами взбирается на камни и протягивает руку промокшему Людовику, помогая вылезти из воды.

Дамьетта, 1249 год

Возраст – 18 лет

Она открывает дверь каюты с замиранием сердца, страшась дурной новости, – но капитан улыбается.

– Добрые известия от короля, госпожа. Мы взяли Дамьетту.

За ней и Маргаритой прислали лодку. Нужно отплывать немедленно, прежде чем поднимется послеполуденный ветер.

Потом со своими фрейлинами и пожитками она ждет посадки, глядя, как мессир Жан де Жуанвиль сгибает свое длинное туловище, чтобы поцеловать Маргаритин перстень. Он задерживается на один вздох дольше, чем подобает, его улыбающиеся глаза смотрят в ее глаза. Маргарита розовеет, и кто упрекнет ее в этом? Жуанвиль – красивый мужчина, и очень интересный, с быстрым умом, всегда готов посмеяться. А Людовик – зануда.

– Мы взяли Дамьетту всего за два дня? – спрашивает Беатриса мессира Жана, когда он помогает ей забраться в лодку. – Я удивлена.

– Почему, моя госпожа? – Его голос дразнит. – Вы ожидаете, что наша экспедиция потерпит неудачу?

– Три четверти нашего войска сбились с курса, а подкрепление не прибыло. Если мы добьемся успеха, я сочту это чудом.

– Значит, нам повезло иметь Чудотворца на своей стороне, non?

Непонятно, шутит он или нет. Восторг на лице Маргариты не дает ключа к загадке – по крайней мере, к состоянию души Жуанвиля.

– Но арабы поклоняются нашему Богу, не так ли? – наступает Беатриса. – Откуда вам знать, что Он не на их стороне?

– Они не верят в воскресение, – говорит Маргарита. – Они как евреи.

– Если не считать того, что евреи распяли Христа, – поправляет Жуанвиль.

Беатриса закатывает глаза. Она бы напомнила Жуанвилю, что распять Иисуса приказал Понтий Пилат, римлянин, но Маргарита говорит:

– Это ужаснее, чем захватить Иерусалим? Я слышала, мусульмане не пускают христиан к могиле Авраама.

Они оставляют Беатрису. Все равно, что толку спорить? Французы жестоки и злопамятны – как она убедилась на примере Карла. И ничем от Беатрисы в этом не отличается. Она научилась добру и сочувствию на колене у отца. Карл же ворвался в Прованс, как разрушительная буря. Став графом, он приказал отрезать языки всем инакомыслящим, будь они поэты, торговцы или обыч-ные подданные. Малейший намек на мятеж вызывал сокрушительный ответ. Он уничтожил целую деревню лишь потому, что шестеро ее жителей устроили против него заговор. Он убил юношу на рынке в Эксе за то, что тот бросил в него камень. Он посадил в тюрьму богатейших марсельских купцов за их отказ принести ему присягу и вешал по одному каждый год в попытке подчинить упрямый город своей власти.

– Слабость порождает неудачу, – сказал он, когда Беатриса возмутилась его жестокостью. – Ты ведь хочешь стать императрицей, правда?

Лодка подплывает к берегу, где дюжина рыцарей наготове, чтобы принять их. Жуанвиль берет Маргариту на руки и медленно – очень медленно – несет, следя, чтобы ее юбки не намокли в доходящей ему до пояса воде.

Беатриса спрыгивает на берег. Утремер, говорил Карл, будет частью их империи. Ей не терпится помочь ему. «Твой брат король хорошо ко мне относится, – сказала она ему в ночь перед его высадкой на берег. – Позволь мне повлиять на него в твою пользу». Годы рядом с отцом не прошли даром: Беатриса знает мужчин и как подольститься к ним. Когда она говорит, взгляд Людовика, при всей его набожной суровости, опускается к ее груди. Скоро он начнет прислушиваться к ней, и она отвратит его от близоруких советов Роберта д’Артуа в пользу дальновидных рекомендаций Карла (которому и до́лжно быть королем Франции, это ему сказала его собственная мать). Вместе они сделают этот поход самым удачным, он превзойдет все самые сумасбродные ожидания папы, который, не исключено, в награду пожалует Карлу земли и замки – возможно, сам Иерусалим, святой город! Или Гасконь, где Англия, похоже, не в состоянии справиться с недовольством народа.

– Кошка любит рыбу, но не любит мочить лапки, – дразнит она рыцарей, застывших на берегу. – Кто первым доберется до меня? Кто станет рыцарем моего сердца?

Они бросаются в воду, устремив глаза на свой приз – Беатрису, прекрасную графиню, жену королевского брата, одну из знаменитых савойских сестер.

Но в этот день никому из простых рыцарей не суждено похвастать, что он держал в своих руках Беатрису Прованскую, потому что к берегу галопом скачет Карл и в туче брызг опережает их всех. Он соскакивает в воду и хватает жену в охапку, вызвав ее смех.

– Что тебя так задержало? – дразнит она мужа. – Мне чуть было не пришлось уйти с другим мужчиной.

– Для тебя не существует другого мужчины.

Они едут через песок, через мост, соединяющий берега широкого ленивого Нила, мимо высоких стен Дамьетты, в пастельный мир остановившегося времени и несбывшихся снов. Широкие, мощенные камнем улицы усеяны одеждой и прочими вещами – вот брошенная сандалия, желтый шелковый шарф, свеча, белый хлопчатый лоскут, собирающий пыль, кувыркаясь, как осенний лист на порывистом ветру. Карамельного цвета дома смотрят пустыми глазами, их тяжелые двери распахнуты. Крытая повозка без колеса лежит, покосившись, где ее бросили; груз почернел, сожженный, несомненно, чтобы не достался французам. На куче мусора петух хлопает крыльями и растерянно кричит. Базар тоже сгорел, лотки и навесы, одежда и продукты стали кучами пепла, превратив все торжище в обуглившуюся дыру среди прекрасного города, который теперь напоминает ослепительную улыбку с гнилым передним зубом. Закопченные остатки книг, тканей, ковров, мяса и овощей обдувает горячий ветер, поднимая тучи пепла.

– Они задумали лишить нас провизии. Зря старались, – говорит Карл.

Людовик обратился к купцам из Генуи и Пизы, чтобы обеспечивали провиантом женщин, пока мужчины сражаются.

Беатриса берет Карла под руку и идет с ним в султанский дворец – огромное красивое белое здание с минаретами, сводчатыми входами и множеством окон. Людовик, Роберт и папский легат разлеглись на красных коврах с синими подушками на полу, выложенном из желтых, синих и белых плиток. На стенах висят роскошные гобелены, отсвечивающие золотом и голубизной. Это единственное не разграбленное дочиста здание – возможно, потому, что султан находится в Большом Каире, говорит Карл. Или, может быть, дворцовая стража удержала грабителей, прежде чем разбежаться.