Чертово колесо - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Гиголашвили cтр.№ 154

И майор углубился в рассуждения о том, что все беды Грузии происходят от непомерного фасона, раздутого самомнения, неумения ориентироваться в реальности, от провинциализма, мечтательности и стойкого заблуждения, что мы — лучше, умнее и благороднее всех на свете.

— Ладно, слышали… Мне пора! — встал Пилия. — Остаток списка надо подчистить.

Майор не понял:

— Какого списка? А, что Кукусик дал… — Он махнул пухлой рукой. — Плевать! Делай, что хочешь. Какой кус упустили с отцом этого Кукусика, до сих пор сердце кровью обливается… Ведь все уже было на мази: я послал Сико и Нодара, чтобы они под видом сантехников осмотрели дачу и квартиру этого цеховика. Они приехали в отделение прямо в спецодежде, обалдевшие: «Там богатства больше, чем в музее Грузии». Даже с бригадиром грузчиков договорился, что они на своих фурах подъедут и все из дачи и дома подчистую вынесут и перевезут в старый ангар, где мы раньше вещдоки и инвентарь для стрельбища прятали — ключи у меня остались. Да ты знаешь этого бригадира — это отец убийцы Амоева.

— Который никак сорок тысяч не донесет? Ты мне оттуда должен, — напомнил из принципа Пилия.

Майор скривился, полез в сейф, вынул пачки по-банковски запечатанных пятидесятирублевок и кинул их на стол:

— Вот десять тысяч, пока…

Пилия сунул деньги в карман куртки:

— По-братски поделил, ничего не скажешь… Я ему — лимонное дело, а он мне — десять тысяч…

Майор взвился:

— Да какие там лимоны-апельсины? Где они?! У буфетчика Карло в заднице?! До них еще, как до Луны… А вообще с этим опиумом большие дела сделать можно. Перегнать в героин. Есть умельцы. Дай им ангидрид, аммиак, ацетон, место, где шуровать, и готово, грамм — сто долларов, пожалуйте!

— И место готово — у дяди Михо в подвале, — вдруг вспомнил Пилия.

Майор недобро зыркнул на него:

— На что намекаешь?

— Ни на что, так просто…

— А… А то… — состроил гримасу майор, которому вдруг показалось, что Пилии все известно про дядю Михо: что майор решил спустить это дело на тормозах и заставить дядю Михо отдать свой дом за свою свободу, о чем уже есть с ним договоренность. Очень уж понравился майору этот добротный дом. Да и невестки старика были хороши — ядреные кобылки, не то, что эти драные городские кошки… кости с собой принесли, а мясо дома забыли… Пусть дядя Михо выберет из двух сыновей одного «вешалкой» и на него все дело повесит — а другие члены семьи ничего знать не знали.

А Пилия, проверяя карманы перед уходом, думал, что вот, всего пару дней назад, когда он потерял чемодан, ему жить не хотелось, но и умирать было жаль. А теперь и жить хочется, и умирать не к спеху. Тем более, что он твердо решил уйти из милиции и даже дал себе слово съездить в монастырь — да вот хотя бы в Давид-Гареджи — попытаться хоть сейчас очиститься от всего, что налипало за годы в милиции.

«Паико был мой последний грех. Теперь надо жить дальше. Отмаливать? На все воля Божья. Бог захочет — преступник убьет, не захочет — убийца промажет», — бесцельно думал Пилия, не уходя из кабинета и словно чего-то ожидая.

Майор тем временем порылся в своей распухшей записной книжке, набрал номер, спросил кого-то о зугдидских ворах и внимательно слушал, переспрашивал и сверял:

— Сколько всего братьев у Раждена?.. Два сидят, а сколько еще на свободе?.. Ого!.. Всего, значит, пять… Из них — два вора в законе, правильно я понял?.. А другая родня?.. Ясно… Это его домашний телефон?.. Что, пароль?..

Ха-ха-ха, надо же, как в кино… Маскировка… Да, структура… А чего еще ждать от этой сраной перестройки, когда все друг с другом пересрались и скурвились?.. Ты все в том же отделе?.. Пора бы в городской… Как там братья абхазы? Этот кусок земли потерян, я давно говорил… они всегда были предателями и выгодниками, такие уж у них душонки… Да и вы, мегрелы, не лучше! «Мы — колхи» — твердите! Вы — колхи, они — абхазы, те — осетины, один я грузин, выходит… Какие там колхи, бабушкины сказки… Ладно. Когда в Тбилиси будешь?.. Хорошо, жду.

Майор повесил трубку, насмешливо глянул на Пилию:

— А ты мегрел или тоже колх?

— Брось ты эти глупости. Я пошел, мне еще домой заскочить.

— Иди. Да, забыл спросить: как тебе в качестве верблюда, не страшно было?

— Какого верблюда?

— Ну, того, который опиум перевозит.

— А-а… Очень страшно. Мы — звери, Гурам… — признался Пилия.

— Они тоже звери. Все хороши. Так я оформлю тебе командировку на два года? — Майор выжидающе посмотрел на Пилию. — Это сейчас у тебя фаза такая, бизнес-шмизнес. А как без погон и пушки побегаешь овцой, так опять к нам запросишься.

Пилия молчал. Майор угадал его сомнения.

— Чего молчишь? Оформлять?

— Оформляй.

Майор удовлетворенно кивнул:

— Я тебя оформлю так: послан на Северный Кавказ, внедрен в группу наркодельцов.

— Пиши что хочешь. Но эти два года дай свободно жить.

— Конечно. И помогу, когда наши ребята тебя за задницу возьмут. Небезвозмездно, разумеется…

Пилия покачал головой.

— А как ты думаешь? Ты теперь переходишь в разряд жвачных, которых доят, не забывай! И фининспекция придет ларьки проверять. И участковый. И ОБХСС с ревизорами, и спецотдел со спецпропусками!.. Всем отстегивать придется, ртов много, а после перестройки еще больше станет. Так что готовься к дойке!

— Я сам кого хочешь выдою. Майор усмехнулся:

— Посмотрим.

Пилия начал нагреваться:

— Если ты на нас досье имел, то и мы о тебе кое-что знаем.

Майор косо взглянул на него, зловеще фыркнул:

— Тем хуже для вас, сосунков… — отчего Пилия осекся, замолк (он-то хорошо знал, как самопроизвольно вылетают пули при задержаниях или при «попытках побега» и как часто оружие стреляет по неосторожности именно в ту сторону, куда стрелять вроде бы не должно, и где осторожность особо необходима).

— Ладно. Шутка! — хлопнул майор по столу. — Все равно наступает бардак и кавардак, жизнь перевернется, придут новые морды… Может, и я тут сидеть уже не буду… Или в Глдани, или в бане… девки, поросята, вино, шашлыки… — И майор опять вспомнил дом дяди Михо, который скоро должен стать его поместьем. Зачем ему это опасный и гнилой город? Не лучше ли на травке парное молоко пить, хашламу есть и девок по сараям тискать? Старуху-жену на чердак поселить, родителей с детьми на второй этаж загнать, а на первом жить себе припеваючи! Сколько там еще осталось?

Когда Пилия ушел, майор продолжал что-то чертить на листе, где в центре стояло имя злополучного Карло-буфетчика. Тридцать кило опиума… Сумеет ли он отнять опиум у воров? Если да, то как вообще доказать ворам, что опиум — его? Они скажут: «Ничего не знаем. А если и знаем, то почему это тебя беспокоит?» Но доказывать ничего не надо. Надо прямо предложить: меняю брата Раждена на свой чемодан. Пусть себе возьмут немного, а остальное отдадут. Нет — тогда пожалеют, и крепко пожалеют! Наверное, им неизвестно, что майор имеет доступ в то спецотделение, которое занимается отстрелом воров по указанию самого главного шефа. Не захотят по-хорошему отдать — пристрелить парочку из окружения, живо согласятся!