Любовь и хоббиты - читать онлайн книгу. Автор: Иван Иванов cтр.№ 35

В коробке, которую он припер, развалился ленивый толстый кот. Прошу заметить, агент 013 тут совсем ни при чем, в коробке расселся самый обычный, зажравшийся дворовый котяра. Похоже, животное не имело и малейшего понятия, что за страшный хоббит его принес сюда, и чем это может кончиться.

– Мне жутко неудобно говорить вам, достопочтенный Халам Баламыч, но я страдаю аллергией на кошачью шерсть, – скромно призналась бабушка и робко чихнула в ладошку. – Апцхи! Простите, ради борща со сметаной.

– Доброго здоровьица! – сказал знахарь и вытряхнул кота на ковер. – Какая прекрасная энергетика! Чувствуете, госпожа Клавдия? Лучше запечь его как есть, без добавления масла, но обязательно залить морковным соком, он богат бета каротином, затем, когда мясо будет готово, а сок выкипит, порубите на кусочки и залейте спиртом, – инструктировал доктор с удовольствием и с каждым словом прибавлял громкость. – Настаивать трое суток, и помните про космические колебания, они особенно полезны в утренние часы, с семи до одиннадцати. В это время я и советую принимать полученный настой. Косоглазие пройдет на-все-гда!

Кот, не меняя позы, приподнял голову, приоткрыл пасть и обалдело посмотрел на знахаря, но сон беспощадно сморил ваську. Знал бы, что его ждет, давно бы летел отсюда с занавеской на шее!

– Прекрасно! – выдавила ба сквозь сопли. – Но у меня никогда не было косоглазия.

– У бабушки аллергия на кошек! – добавил я, стараясь не скрывать раздражения. – Она краснеет и царапает всех подряд.

– Древнейший способ лечения аллергии на кошек, мои сладенькие, был обнаружен еще у шумеров, и состоял в том, чтобы не допускать больного к животному! Просто и гениально! Госпожа Клавдия, мой вам советик оставить норку на недельку-другую, чтобы не встречаться с главной причиной вашего недуга. Обещаю присматривать за питомцем…

Тут уж я не выдержал, поднял кота и выбросил в открытое окно. Пусть кот скажет спасибо, что я спас его шкуру… Ба всплеснула руками, а доктор, показав пальцем туда, где только что исчез хвостатый ленивец, изрек:

– Указанный способ леченьица упоминается в древних китайских пергаментиках, где известен под названьицем «сунь кот вон». Так что у нас насчет ужинца?

Чтоб меня так кормили! На столе места свободного не было, а лысый время даром не терял; говорил, говорил, а в рот забрасывал куски пожирнее. И так в каждом доме, от норы к норе, от одной пенсионерки к другой. Эх, бабуля, бабуля…

Халам Баламыч отведал борща со сметаной, супчика из тушенки с картошкой, соляночки, ухи, уничтожил курочку запеченую, кролика жареного, три овощных салатика, схрумкал шесть огромных яблок и три мохнатых киви, закусил пирожками, попробовал компотика из литровой кружки, схавал ириски и тортик! Выдул кисель, навернул блинов с мясом и закусил пиццей… Биллька просто с ума сходила, этим кормиться целую неделю можно и в столовку не ходить!

– Кого лечить будем, хозяюшка? – любезно поинтересовался он, облизнув ложку и бросив ее в пустую банку из-под абрикосового варенья; вы просто не представляете, как противен Баламыч, облизывающий ложки! – Кого недуг прихватил?

– Внука моего, уж будьте добры, Халам Баламович! – бабуля спрыгнула со стульчика и подвела меня поближе к шарлатану, чтобы он меня разглядел хитрым глазом.

– Суставчики, дорогая моя, суставчики! – он мгновенно поставил диагноз и для верности постучал меня вяленой воблой по носу. – И хрящики не в порядке, и хрящики! Записывайте рецептик…

– Да нет же, доктор, – вступилась бабушка. – Он весь не в порядке, весь!

– Весь? – Баламыч перестал счищать чешую и взглянул на меня как впервый раз. – И то правда! На грязи! На грязи его везите, душечка! Всё как рукой снимет! И покидайте туда лимонных корок, арбузных семечек, в пропорции восемь к четырем. К четырем, не к пяти!

– Да не про то я! – Бабуля от жалости погладила меня по сальным волосам, напоминающим ослиную гриву. – Помогите мне, доктор, хоббита из него сделать!

– Хоббита? Всенепременненько! Прежде чем на грязи повезете, пусть выпьет настойку поддиванной пыли, я давал рецептик.

– Та, что от зубной боли?

– Точненько!

– Неужели поможет? – бабуля стояла дура дурой и верила. Вот стыдоба!

– От зубной боли помогла?

– Помогла, помогла! – закивала бабуля.

– И ему поможет! Собирайтесь, езжайте, а я тут приберусь и норку вашу постерегу. У вас, кстати, один холодильничек?

– Погреб еще, – растерянно ответила ба, – а что?

– Ничего! – радушно ответил Баламыч и тоже погладил меня по цвергской голове. – Доброго здоровьица.

Тут уж я вскипел не на шутку, и плевать вдруг стало, как бабуля к этому отнесется. Помню огромные Биллькины глаза и вдвое большие бабушкины. Короче, я вырвал у него изо рта куриную ногу, треснул ею по лысине и зарычал, затем схватил афериста за шиворот и стянул со стульчика, тем самым намекая на то, что ужин окончен, а десерт отменяется.

– Буйненький гном! Буйненький гном! Вызывайте нарядик! Нарядик вызывайте! – орал знахарь.

Я потащил его в переговорную, превращая напольные коврики в гармошку и снося картины со стен.

– Боббер, стой! Стой! – орала бабуля, прорываясь за мной, в то время как Биллька тянула ее обратно. – Отпусти, внучка, отпусти, говорю!

– Биллька, сюда! – мне нужна была ее помощь, я усадил мошенника на стул, скалясь и рыча для устрашения. Сестра бросила бабушку, примчалась и получила задание. – Бери скотч, наматывай. Допрашивать дядю будем.

Она без лишних слов приступила к исполнению.

– Недоразуменьице, недоразуменьице вышло! – попытался возразить Баламыч, с ужасом глядя, как на его сверхмодный наряд, а именно: ярко синий пиджак, оранжевую рубашку, зеленый галстук и черные брюки наклеивают серую ленту.

Мы как следует притянули Баламыча к стулу, чтобы никуда не делся, а луч света направили прямо в глаза – всё, как бабушка делала с внучкиными поклонниками.

– Ой, да что же это делается! – запричитала бабушка, хватаясь за сердце. Она ввалилась в переговорную, когда лысый вредитель был полностью упакован и готов к допросу. Зрелище произвело на нее сильное впечатление, ба охнула и сползла на пол; сейчас она напомнила мне брошенную куклу. Первый бунт внуков в ее жизни, да ладно бы еще просто при посторонних, так нет же, на глазах у ТАКОГО уважаемого хоббита, да еще с порчей имущества и оскорблениями!

Кошмар! Позор! Не отмоешься!

– Бабуля, соберись! – я подскочил к ней и помог подняться. – Слушай меня внимательно! Мы должны допросить его, и ты нам поможешь.

– Ох! – она схватилась за поясницу. – Ты не мой внук! Иди отсюда!!!

– Не твой, не твой! – примирительно согласился я и чмокнул ее в щечку; Баламыч тихо мычал, его губы надежно сдерживала серая полоска скотча. – Мы просто зададим дяде парочку вопросов. Если хочешь, после допроса принесу ему самые глубокие извинения. Договорились?