Домой возврата нет - читать онлайн книгу. Автор: Томас Вулф cтр.№ 144

Генриетта Солтонстол Сприггинс прочитала один из своих малюсеньких рассказиков для милых крошек про маленькую девочку, которая ждала Прекрасного Принца. Пенелопа Бьюкенен Пинграсс прочитала стихи — одно про чудака-шарманщика, другое про странного старика старьевщика. Гортензия Деланси Мак-Крэкен прочитала свою пьесу — в некотором роде фантастическую пастораль на фоне лондонского Сентрал-парка: двое влюбленных сидят весной на скамье, а поодаль расхаживает Пан, оглашает парк пьянящими звуками свирели и, лукаво посмеиваясь, косится из-за деревьев на влюбленную парочку. Во всех этих сочинениях не нашлось бы ни единой строчки, которая оскорбила бы скромность и заставила покраснеть самую что ни на есть невинную молодую девицу. Уж до того все прелестно и мило, черт побери, никакими словами не передашь.

После чтения дамы уселись в кружок, пили жидкий чай и нежными голосками обсуждали прочитанное. Джорджу смутно помнилось, что там присутствовали еще двое или трое мужчин — бледные тени, они маячили на заднем плане, точно призраки, неразличимо безликие и смиренные, спутники или даже мужья, совсем незаметные при обладательницах столь звучных трехствольных имен.

Джордж никогда больше не бывал в салоне Корнелии Фоздик Спрейг и не встречался с Дональдом Стоутом. И, однако, вот он, Стоут, — кого-кого, а уж его Джордж никак не ожидал встретить у Ллойда Мак-Харга! Доведись мистеру Стоуту прочитать хоть одну книгу Мак-Харга (что совершенно неправдоподобно), сей высоконравственный муж был бы оскорблен в лучших чувствах, ибо едва ли не в каждой книге Мак-Харг жестоко издевался над самыми заветными Стоутовыми идеалами и самыми священными его убеждениями. И, однако, вот он, Стоут, самоуверенно потягивает херес в номере у Мак-Харга, будто их связывает давняя закадычная дружба.

Что он тут делает? Что все это значит, черт возьми?

Джорджу не пришлось долго ждать объяснения. Зазвонил телефон. Мак-Харг щелкнул пальцами и с возгласом безмерного облегчения кинулся к аппарату.

— Алло, я слушаю! — Он подождал минуту, пылающее лицо его сердито перекосилось. — Слушаю, я слушаю! — Он застучал по рычагу. — Да, да. Кто? Откуда? — Короткое молчание. — А, это Нью-Йорк. — И он крикнул нетерпеливо: — Ну да же! Соединяйте!

Джорджу никогда еще не приходилось видеть телефонного разговора между Европой и Америкой, и он смотрел с изумлением и недоверием. На миг ему представился неоглядный простор океана. Припомнились бури, в которые он попадал, когда огромные суда швыряло в волнах, как щепки; а исполинский крутой изгиб земного шара, а разница во времени? И, однако, голос Мак-Харга звучит уже спокойно, негромко, словно собеседник находится всего лишь в другой комнате:

— А, здравствуйте, Уилсон. Да, я прекрасно слышу… Конечно… Да, да, все верно. Ну конечно! — воскликнул он, и в голосе его опять прорвались досада и лихорадочное возбуждение. — Нет, я с ним окончательно порвал… Нет, не знаю, куда перейду. Я еще ни с кем не подписывал соглашения… Ладно, ладно. — В голосе нетерпенье. — Подождите-ка. Слушайте, что я вам говорю. Я не предприму никаких шагов, пока мы с вами не увидимся… Нет, я вовсе не обещаю, что буду работать с вами, — сказал он сердито. — Я только обещаю, что не свяжусь с другим издательством, пока не повидаю вас. (Короткое молчание, Мак-Харг внимательно слушает.) Когда вы отплываете?.. А, сегодня вечером! На «Беренгарии». Хорошо. Увидимся здесь на той неделе… Ладно. До свиданья, Уилсон, — отрывисто бросил он и повесил трубку.

Повернулся, помолчал минуту-другую, словно бы приуныв, по обыкновению весь скривился, сморщился. Потом пожал плечами, коротко вздохнул.

— Что ж, видно, шила в мешке не утаишь. Уже пошли разговоры. Прослышали, что я расстался с издательством Брэдфорда-Хоуэла. Теперь они все, наверно, станут за мной гоняться. Это звонил Уилсон Фозергил (Мак-Харг назвал одного из крупнейших американских издателей). Он сегодня отплывает в Европу.

Лицо Мак-Харга вдруг преобразила бесовская ликующая усмешка. Он коротко, пронзительно хохотнул.

— Черт возьми, Джорджи! — взвизгнул он и ткнул Уэббера в бок. — Вот здорово, а? Просто чудо, а? Видали вы что-нибудь подобное?

Тут Дональд Стоут откашлялся, дабы привлечь к себе внимание, и многозначительно поднял брови.

— Надеюсь, — изрек он, — прежде чем уславливаться о чем бы то ни было с Фозергилом, вы поговорите со мной и выслушаете меня. — Он внушительно помолчал и докончил с важностью: — Стоут, Издательство Стоута с удовольствием включит вас в число своих авторов.

— Что? Что такое? — отрывисто переспросил Мак-Харг. И вдруг выкрикнул: — Стоут! Стоут? — Он судорожно сморщился, словно ему свело болью каждый нерв, и помедлил в нерешительности, весь дрожа, словно сам не знал, то ли наброситься на Стоута, то ли выброситься из окна. Громко щелкнул костлявыми пальцами, обернулся к Уэбберу и сквозь визгливый смех выкрикнул: — Нет, вы слыхали, Джорджи? Здорово, а? К-кхи! Стоут! — Он снова ткнул Джорджа пальцами под ребра. — Издательство Стоута! Видали вы что-нибудь подобное? Просто чудо, а? Просто… Ладно, ладно, — круто оборвал он себя и повернулся к ошарашенному Стоуту. — Ладно, мистер Стоут, мы об этом поговорим. Но как-нибудь в другой раз. Приходите на той неделе, — торопливо закончил он.

С этими словами он ухватил Стоута за руку, потряс ее на прощанье, а другой рукой буквально выдернул сего пораженного изумлением джентльмена из кресла и повел его к двери.

— До свиданья! До свиданья! Приходите на той неделе!.. До свиданья, Бендиен! — Теперь он обращался к голландцу, ухватил и его за руку, выдернул из кресла и вновь разыграл ту же сценку. Он погнал их перед собою, растопырив тощие руки, словно гнал по двору цыплят, и в конце концов довел до самой двери, все время торопливо повторяя: — До свиданья, до свиданья! Спасибо, что навестили. Приходите еще. А сейчас нам с Джорджем надо пообедать.

Наконец он затворил за ними дверь и вернулся в комнату. Ясно было, что он взвинчен до предела.

Когда Бендиена и Стоута так внезапно и бесцеремонно выпроводили из комнаты, Джордж в некотором смятении поднялся со стула, не зная, куда себя девать. Тут Мак-Харг бросил на него усталый взгляд.

— Садитесь, садитесь! — тяжело дыша, произнес он и повалился на стул. Он скрестил свои костлявые ноги, вид у него был на удивление жалкий и разбитый. — О, господи! — протяжно вздохнул он. — Устал я. Меня словно через мясорубку пропустили. Проклятый голландец! Я столкнулся с ним в Амстердаме, и пошло-поехало. Черт побери, по-моему, я не ел с самого Кельна. Уже четыре дня.

«Оно и видно», — подумал Джордж. Мак-Харг явно сказал чистую правду, за все эти дни он наверняка ни разу не ел по-человечески. Сейчас он был олицетворением предельной усталости и раздерганных нервов. Вот он сидит, ноги вяло закинуты одна на другую, и тощая фигура словно переломлена в поясе надвое. Похоже, без посторонней помощи ему уже нипочем не подняться со стула. Но тут резко зазвонил телефон, и Мак-Харг вскочил, точно его ударило током.