Кортес - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ишков cтр.№ 43

— Значит, говоришь, наша сила от солнца? Значит, с наступлением ночи мы беззащитны, и после захода твои дружки собираются напасть на нас? Глупейшее суеверие!..

Туземец неожиданно часто заморгал и не в силах вынести яростный взгляд Кортеса, отвел глаза в сторону.

— Хорошо, — энергично сказал капитан-генерал. — Мы и ночью устроим этим хорошую взбучку. Это не переводи! Поблагодари его, отдай соль. Скажи, что в следующий раз жду его с более благоприятными вестями.

Щепотка соли, которая Марина взяла из мешка, произвела на тласкальца ошеломляющее впечатление. Тот, ещё пытаясь сохранить независимый вид, вдруг принялся судорожно глотать. Кадык непроизвольно задергался, на глазах навернулись слезы, по рукам пробежала мелкая дрожь. Он сжал их в кулаки, потом отступил на шаг, коснулся пальцами земли и приложил их ко лбу.

Когда он покинул палатку, Кортес задумчиво спросил:

— Значит, наша сила от солнца? — и не дожидаясь ответа, продолжил. — А солнце встает на востоке. Куда ушел Кецалькоатль? Тоже в сторону восхода… через море. А теперь решил вернуться, и мы его посланники, так, что ли, донна Марина?

Женщина склонилась перед ним, замерла.

Капитан-генерал выглянул из шатра, приказал позвать патера Ольмедо. И немедленно!..

Священник появился через несколько минут.

— Падре, — спросил дон Эрнандо, — слыхали ли вы местные легенды об ушедшем на восток боге по имени Кецалькоатль или по-кастильски «Пернатый змей»?

— Да, ваша милость. На эту тему мы много беседовали с уважаемой донной Мариной.

— Как вы считаете, не пора ли этому богу вернуться в родные края и озарить своих почитателей светом новой истины?

— Нет, ваша милость, не считаю, — ответил священник. — Я долго размышлял по этому поводу, советовался с уважаемым фра Хуаном. Подобное истолкование древней сказки поверхностно, если не сказать лживо. Хотя, с другой стороны, здесь, в краю ацтеков, вокруг загадки! Непонятно, откуда в этих местах вообще появились люди… Для меня ясно одно — это не Индия, о которой так долго твердил Колон. Это какая-то неизвестная земля. То ли огромный остров, то ли целый континент, расположенный между Европой и Азией. Но если мы до сих пор не слыхали о нем, то значит, что между нами нет сухопутной связи. Тогда каким образом здесь появились люди? — священник на мгновение задумался, потом, как бы обращаясь к самому себе, спросил: Что за племя явилось на эти земли, чтобы превратить их в подобие райского сада? В какие времена?.. Древние греки, римляне, чьи деяния прославлены в веках? Какая-то ветвь вестготов, наших предков?.. Или, может, мавры когда-то сумели переплыть океан и добрались до этих дальних земель? Или одно из колен израилевых забрело сюда? Иначе невозможно объяснить, как местным дикарям удалось построить такие величественные города, прекрасные дороги, насадить сады, засеять поля маисом, вкус которого обворожителен. Кто надоумил их воздвигнуть пирамиды, схожие с теми, что стоят в пустыне возле славной реки Нил? Я внимательно присматривался к местным идолам знаете ли вы, уважаемый сеньор Кортес, что символом этого «Пернатого змея» является крест. Вам это ни о чем не говорит?

— Святой отец, я человек практичный, и подобные тонкости меня мало интересуют. С другой стороны, я твердо уверен, что одной лишь голой военной силой мне никогда не удастся привести этот край к покорности, насадить здесь святую Христову веру. История меня волнует постольку, поскольку из неё можно извлечь конкретную пользу. Советы донны Марины разумны, понятны и, главное, выполнимы, поэтому я к ним прислушиваюсь. Чем может помочь мне знание о происхождении этого народа, о причинах его возвышения? Поймите меня правильно, я ни в коем случае не отвергаю ценности этих сведений. Но для наилучшего выполнения моей миссии мне куда более важно найти слабинку в неприятельских рядах. В Саламанкском университете я слышал о исполинском коне, которого безрассудные троянцы сами приволокли в свой город. Не мог бы этот Кецалькоатль послужить нам подобным конем? Что скажет по этому поводу святая римская церковь?

— Грех проливать кровь невинных младенцев. Погрязшие во тьме язычества должны быть просвещены, и чем короче их путь к истине, тем лучше, однако добиваться их покорности с помощью лжи, нелепых выдумок — это великий грех!

Все замолчали. Потрескивал на столе огарок свечи, копоть заметно очертила огонек. Наконец Кортес нарушил тишину.

— Что-то мы все не о том рассуждаем, святой отец. Не в том правда, что мы собрались бездумно губить язычников, навязывать им лживые сказки, а в том, что мы сами стоим на краю гибели, и по мне, любой совет, способный облегчить участь христианских душ, вверенных моему и вашему попечению, будет хорош.

— Многие, сеньор Кортес, начинали ссылаться на то, что были вынуждены грешить. Что из двух зол они были вынуждены выбрать меньшее.

— Выходит, я должен допустить торжество языческих идолищ, во славу которых будут вырваны наши сердца? Так, что ли?.. Только не надо мне объяснять, что следовало раньше сохранять благоразумие, что и теперь не поздно вернуться на Кубу под сень благородного Веласкеса. Зачем нам, верным соратникам, лицемерить друг перед другом, святой отец? Поздно! Неужели нам не хватит отваги прямо взглянуть в лицо смертельной опасности и воскликнуть — что сделано, то сделано, и нет нашей вины в том, что мы хотели разбогатеть, что не желаем делиться с кровопийцей Веласкесом добычей, что положились на милосердие Господа нашего Иисуса Христа. Что мы, наконец, рискнули дерзнуть!.. Неужели святая церковь сочтет грехом наше стремление распространять по миру его учение?

Последние слова дон Эрнандо выдохнул прямо в лицо Ольмедо. Худое изможденное лицо священника осталось неподвижным. Ни одна жилочка на нем не дрогнула… Донна Марина пристроилась в углу — сидела на ногах, соединенных вместе и согнутых в коленях, маленькие ручки лежали на бедрах.

— Трудный выбор предложила мне ваша милость, — сказал священник и неожиданно вскинул брови. — С другой стороны, мой сан позволяет толковать Библию…

— Какое отношение Кецалькоатль имеет к Библии? — удивился Кортес.

— Прямое, дон Эрнандо, прямое… Следует учесть, что под именем Кецалькоатль, судя по рассказам донны Марины и местных жрецов, выступают две ипостаси. Одна — воплощение стихии ветра. Этакий местный Борей. [41] Кстати его тоже изображали крылатым, длинноволосым и бородатым… Другая — древний вождь, провозвестник новых истин, враг человеческих жертвоприношений, научивший людей сеять кукурузу, обрабатывать металлы. Как раз последний и отправился на восток с обещанием вернуться. Вопрос — откуда он пришел в эту землю? Если признать, что нынешние индейцы — потомки утерянных колен израилевых и что в незапамятные времена сам святой апостол Фома, который, как сказано в Евангелии, удалился на запад проповедовать учение Спасителя, то нынешнее население следует признать язычниками вдвойне. Когда-то им посчастливилось услышать слово Христово, но с годами они извратили его смысл и скатились до самых богомерзких кровавых обрядов.