Исчезнувшая - читать онлайн книгу. Автор: Сьюзан Хаббард cтр.№ 59

— И тогда «ошибки» убивают?

— Я действительно не знаю обстоятельств дела, Ари. — Малкольм положил карточку на место и задвинул каталожный ящик. — Когда в следующий раз увижу Сола, спрошу, если хочешь. Он должен завтра привезти людей.

«Сол Валентайн». Теперь у моего предвестника появилось имя.

— Он и меня пытался завербовать.

Малкольм нахмурился и принялся рыться в очередном ящике.

— Да, ты тут есть. Тебя определили в кандидаты в декабре прошлого года. Да, были сделаны кое-какие ошибки. Разведчики оставляют письменные инструкции и помечают рекрутов — обычно это небольшая царапина на предплечье или на ноге. Но вербовщики не всегда следуют инструкциям. Они в большинстве своем головорезы.

Я вспомнила, как меня поцарапала Мистина мама, тогда, в декабре, но это была случайность. Или нет? Я прижала руки ко лбу, силясь успокоиться.

— Ты собираешься меня убить?

— Убить тебя? — Он подошел к дивану и сел рядом со мной. — Нет, моя дорогая Ари. Я уже столько времени посвятил тому, чтобы ты жила. Ты один из моих любимых капризов.

— Я каприз?!

— Ты причуда природы. — Голос его был как темно-фиолетовый бархат. — Ты одна из очень немногих живущих полукровок, насколько мне известно, и как таковая представляешь значительный интерес и ценность для биомедицинских исследований. Мы не хотим, чтобы с тобой что-либо приключилось.

— Если ты не собираешься меня убивать, зачем ты мне все это рассказываешь? — Я уставилась в его бледные глаза. — Что, если я кому-нибудь расскажу?

Он уставился на меня в ответ обиженно, но спокойно.

— Рассказывай хоть всему миру. Никто тебе не поверит. И в любом случае наша деятельность организована так, что мы можем исчезнуть и перенести ее в другое место буквально в считаные секунды. — Он откинул голову на спинку дивана — Нет, я не думаю, что ты сделаешь нечто подобное. По-моему, ты скорее к нам присоединишься.

Я отодвинулась от него, насколько это было возможно, не вставая с дивана.

— Возможно, ты пока не готова. — Тон его был печален. — Но я уважаю твой разум. Душные пути сангвинистов не подходят таким, как ты. Единственное, что меня беспокоит, — это что ты, похоже, влюбилась — по глазам видно. Это тот молодой человек, который сопровождал тебя ранее?

Я заблокировала свои мысли и не ответила.

— Ну, даже если это так, у тебя есть выбор. Ты ведь слышала о Ревитэ?

Я кивнула. Он указал на саквояж.

— Если ты хочешь пойти по этому пути, у меня есть немного и я дам его тебе. Ты можешь вернуться к смертному состоянию и прожить условно смертную жизнь. Я бы не советовал — с точки зрения нашего исследования это была бы большая потеря, и, на мой взгляд, ты заскучала бы до смерти, — но никто не может принудить тебя оставаться одной из нас. Вампиры, в отличие от людей, действительно обладают свободой воли. И, хочешь — верь, хочешь — не верь, мне хочется видеть тебя счастливой.

Я снова прижала руки ко лбу. Он наговорил мне слишком много, слишком быстро.

— Как отец? — резко спросил он.

Я не видела смысла лгать ему теперь.

— Неважно. — За этот день я впервые подумала о папе и почувствовала себя виноватой. — Ему потребовалось время, чтобы оправиться после пожара, а потом он принимал испорченную сыворотку. В ней нашли хинин. Не твоя ли работа?

Его потрясение казалось настоящим.

— Я никогда не сделаю ничего во вред Рафаэлю. Он мой самый старый друг.

— О Деннисе он думал так же, и посмотри, что тот попытался сделать. — Я все еще не могла поверить, что пожар устроил Деннис.

Малкольм медленно кивнул.

— Согласен. Деннис не из породы злодеев. Но, может, он всего лишь агент.

— Что?

Лицо его было мрачно.

— Ты не рассматривала возможность того, что настоящий враг твоего отца не я или Деннис, а кто-то другой?

— Кто?

Имя пришло мне на ум за секунду до того, как он его произнес: «Рут».

— Но она заботилась о нем еще до моего рождения. — Все мое детство Рут была рядом, работая вместе с отцом и готовя тоники и сыворотки, поддерживавшие не только нас, но целую сеть вампиров. — С чего бы она ополчилась на него?

Малкольм вздохнул.

— И действительно, с чего бы? Ну, полагаю, я могу и ошибаться.

— Да.

Но мозг мой уже ухватился за идею и начал ее развивать. Я всегда ненавидела Рут. Проще простого было назначить ее новым злодеем.

С притворной галантностью Малкольм предложил проводить меня обратно до гостиницы. Я отклонила его предложение. Мы оба знали, что я могу сама о себе позаботиться.

На лестнице мне пришел в голову еще один, последний, вопрос, и я обернулась.

— Что ты делал сегодня в отеле?

Он стоял в дверном проеме и смотрел на меня.

— На съезде работают несколько наших агентов. Я решил заглянуть и понаблюдать их в действии. Мы активно интересуемся политикой. Для нас это дополнительный способ формирования будущего.

Он снова пожелал мне доброй ночи и закрыл дверь.

Проходя мимо окружавшей дом кованой ограды, я взглянула на задний двор. Там стояли припаркованные в ряд бежевые джипы-«шевроле». При виде их мне захотелось убежать, но я не сбилась с шага.

Ночная прохлада еле уловимо пахла лошадьми, которые возили по улицам кареты с туристами. После спертого воздуха в пансионе запах радовал, пробуждая воспоминания о доме. К тому же этот аромат, напомнил мне историю, рассказанную мне мае в одну из наших поездок.

Когда они с отцом только поселились вместе в Саванне, она без спросу залезла в его коробку со старыми письмами и фотографиями. Из любопытства, как она сказала.

В коробке она обнаружила фотографию молодой женщины с волнистыми светлыми волосами и «лицом ангела», рассказывала мае. В ней тут же проснулась ревность.

Следующие несколько недель она не говорила папе про фотографию. Но лицо этой женщины часто всплывало у нее в мозгу, вызывая глубокую горечь и гнев. Она ненавидела эту женщину, чьего имени даже не знала.

Мае понимала, что чувства ее неразумны, но потакала им. Они начали отравлять ее любовь к папе. Каждый раз, глядя на него, она представляла его с ней.

Наконец однажды вечером она сломалась и рассказала ему, что натворила. Ему было неприятно, но удивления он не выказал, а ей хотелось, чтобы он отреагировал более эмоционально. Поэтому она вытащила фотографию и разорвала ее у него на глазах.

— Какая жалость, — сказал он. — Это была единственная фотография моей кузины Анны.