Знак Моря - читать онлайн книгу. Автор: Пол Кирни cтр.№ 41

– Да, – ровно ответил рипариец.

– Ну ладно, – ухмыльнулся Протеро.

– Эй, вы, – обратился Рол к оборванцам. – Кем вы были? Умелые моряки?

Один коснулся пряди на лбу.

– Я плотник, твоя честь. Рипариец хлопнул в ладоши.

– Превосходно. Я назначу его помощником плотника. Гастин как раз ноет, что ему нужен ктото таких лет.

– А остальные? – спросил Рол. Не понравились ему эти парни. Отвергнутые землей и носимые морем убийцы и грабители, выкинуть бы их за борт, чтобы не оскверняли палубу его корабля.

– Я был старшинарулевой.

– Я боцман.

– Я помощник капитана.

Рол сурово поглядел на последнего.

– Офицер? На каком корабле?

Тот поколебался. На вид ему было сорок с чемто, волосы и борода черные с проседью, как бобровый мех. Глаза черные, как плоды терна, одна бровь разбита надвое шрамом. Неизлеченные раны виднелись на его запястьях, босые стопы почернели от впитавшейся в них грязи.

– Иди сюда, не прячься за спины. Все это в прошлом. Теперь ты служишь у нас на «Большом Баклане». Но на каком корабле ты ходил, пока не попался?

– Я был помощником капитана «Барракуды». Протеро негромко присвистнул.

– Корабль Матуу Крида. Я думал, армидийцы распяли прорву его ребят.

– Так и было. Но мне тогда стукнуло всего четырнадцать, и мне заменили казнь каменоломнями Кеутты. Затем Купечество Оксьерре перехватило договор, и я стал трудиться здесь, на местных, а не на армидийцев.

– Четырнадцать? Это слишком мало для помощника капитана. Сколько же ты работал в каменоломнях?

Тот запрокинул голову к верхушкам мачт, и его грудь раздулась, так что Рол подумал, что он вотвот заголосит. Но он лишь спокойно произнес:

– Одиннадцать лет.

Рол с Протеро переглянулись.

– Мы запишем тебя как умелого моряка на вахту правого борта, – сказал Рол. – Отдохни денекдругой, и пусть подлечат твои раны. – Он взглянул на рипарийца, тот кивнул.

Каменоломни Мамертийской Лиги повсеместно слыли приговором к медленной смерти. Большинство там держались дватри года, прежде чем поддаться болезням, голоду или просто не вынести дикости такого существования.

– Как зовут? – спросил Рол этого человека.

– Элиас Крид.

– Брат Матуу?

– Его сын.

– Тогда странно, почему тебя не распяли, хоть ты и был мальчишкой.

– Они не заподозрили, кто я. Те, кто уцелел и попал в плен, сказали, будто я юнга.

Рол изучил этого человека. Ему понравилась спокойная целеустремленность, но он слышал, что Кридстарший был самым кровожадным из пиратских капитанов в течение полувека и ограбил по меньшей мере шесть десятков судов, прежде чем армидийцы не снарядили флотилию и не начали большую охоту. Если в сыне есть чтото от отца, за ним нужен глаз да глаз.

Они отчалили, и их отбуксировала из гавани Мамертоса пара двенадцативеселок. Как только реи затрещали от ветра, рипариец велел убрать топсели. Те были спущены и свернуты с безупречным проворством бывалого экипажа. Буксиры отсоединились, их проводили обычными едкими шуточками, какие покорители открытых морей приберегают для береговых трудяг. Корабль сладил с ветром, точно охотничий пес берет след, и его форштевень, рассекая воду, отбрасывал большие клочья пены справа и слева вдоль носа, килевая качка малопомалу усиливалась, могучие валы Армидонских Отмелей прокатывались под днищем. Море. Грива Уссы. Так его порой называют. Есть еще полтысячи имен. Ролу пришло в голову, что всецело сухопутная жизнь – это жизнь лишь наполовину. Море самой своей необозримостью, самим своим неуемным колыханием и духом запредельной древности равно успокаивает душу и возжигает в ней желание стремиться вперед, к неизведанному, снова и снова пускаться по зыбким водам к новым горизонтам. Рипариец основательно занялся парусами. Бриг вздрагивал, как только разворачивался каждый новый отрезок полотна, и скорость тут же увеличивалась. Капитан непрерывно смотрел на бизаньмачту. Дул северовосточный, попутный ветер, и бизань была взята на гитовы, чтобы воздух доходил до грота и до фока. Глаза капитана и помощника встретились, и они улыбнулись друг другу. Трех дней в тавернах и борделях Мамертоса хватило по горло. А здесь и теперь началась настоящая жизнь. «Большой Баклан» был проворным пакетбригом, низкопалубным, остроносым, смахивающим на птицу, имя которой носил. Груз был нетяжкий: ответы на письма тысячи благоденствующих обитателей Осмера, пересланные через мамертийцев. Земельные сделки, кредитные и торговые счета, отчеты шпионов, купцов, солдат, пререкания дипломатов, все в водонепроницаемых мешках в запечатанной камере ниже ватерлинии, плывущее к жадным читателям Оронтира. «Большой Баклан» ходил под флагом Купеческого Союза, всемирной сети хитрых и скрытных предпринимателей, которые, по слухам, могли бы, если бы сочли нужным, продавать и покупать целые королевства. Они заключили договор с рипарийцем о безопасной доставке их переписки и гонцов, за что он получал порядочный куш, вдобавок ему охотней, чем прочим, содействовали заправилы гаваней по всем мамертийским владениям, они всегда знали, какой стороны держаться, у кого больше денег и влияния. Отсюда скорый отклик на заявление рипарийца, что ему не хватает рабочих рук на борту. Рол готов был поспорить, что местные тюремщики высматривали в своих списках любого, кто имел какойто морской опыт, и не утруждали себя рассмотрением того, как этот опыт приобретался.

Как только «Большой Баклан» очутился в открытом море, установленный порядок жизни на борту с головой поглотил всех и каждого. Рипариец служил когдато старшинойрулевым на Армидийском военном флоте, и любил, чтобы все шло, как на военных судах. Команда делилась на две вахты, а не на три, и каждый работал четыре часа подряд, а затем четыре часа отдыхал. Круглые сутки. Медь небольших четырехфунтовых пушек на вертлюгах должна была блестеть как зеркало. То же касалось судового колокола. И старшие на вахтах справлялись, к своему облегчению, с положенными докладами о курсе корабля, его скорости и поведении ветра. Да, корабль мало чем отличался от военного, хотя судно не несло ничего, тяжелей своих легких пушечек, и Протеро, например, считал все это вздорной прихотью капитана. А Ролу это нравилось, ведь на этом корабле было легче управиться с матросами, чем на иных, на которых он прежде служил, и все приказы исполнялись без обсуждения. Они с Протеро ходили на «Большом Баклане» уже почти два года, а до того бороздили моря на разных судах, порой под началом капитанов, являвшихся истинным испытанием. При всех своих слабостях рипариец был отменным моряком и ценил своих старшего и первого помощников достаточно, чтобы простить им случайное опоздание из отпуска на берег.

Их судно водоизмещением в двести тонн было крупным для брига, двухмачтовик с прямой оснасткой. Как правило, на кораблях Купеческого Союза полагалось служить по человеку на десять тонн водоизмещения. У рипарийца было тридцать человек, включая и осужденных. Большая численность экипажа означала, впрочем, что парусное вооружение может быстрей изменяться, а это улучшало мореходные качества корабля.