Проклятие короля - читать онлайн книгу. Автор: Василий Горъ cтр.№ 59

Записывая признания выжившей из ума старухи, маг то и дело ловил себя на мысли, что пропал. Понадеялся на то, что в маленькой, забытой Тьмой и Создателем деревеньке жизнь протекает как в тихом болоте. Без забот и треволнений. Что доживающей последние годы знахарке не до интриг. И, соответственно, перестал задавать ей наводящие вопросы. Те самые, прописанные в его должностных обязанностях. И теперь, согласно Уголовному уложению, был обязан возместить убытки, причиненные подданным короля жрецом, подконтрольным ордену Создателя. Возместить из собственного кармана и в двукратном размере. А потом забыть о мечте прикупить себе домик где-нибудь в Элинваре…

…Услышав скрип, Обух злобно зыркнул на застывшую под печатью Безволия знахарку и хмуро посмотрел на входную дверь.

— Марч по прозвищу Лисица, эрр! — с помощью воинов Пики сложившись в поясном поклоне, прохрипел полуодетый рыжеволосый мужчина. — Вы меня звали, эрр?

— Куда ты отвез бастарда, Марч? — поинтересовался маг, жестом приказав воинам оставить несчастного в покое. — Того, которого нашел рядом с Полуночным трактом.

— В замок Орейн, эрр! — тут же ответил Марч. И удивленно спросил: — А что, помощь раненому теперь считается преступлением?

Проигнорировав вопрос, Обух быстренько навесил на дерзкого деревенщину печать Слова правды и задал вопрос, от которого зависела судьба Марча:

— Ты знал, что на бастарде Темная печать?

Марч, не задумываясь, отрицательно покачал головой:

— Нет, ваша милость! Откуда? У меня ж Дара ни вот столечко!

А потом, сообразив, что именно спросил маг, вдруг побагровел:

— Так вот оно что, значица, получается-то… Это мы что, лечили Темного? А-а-а… так что же, ваша милость, он сам себя не вылечил?

— Помолчи немного, — приказал Обух. И, вытащив из сумки еще один кусок пергамента, вопросительно уставился на рыжего: — А теперь рассказывай. Подробно. Где нашел. Что на нем было надето. Что он говорил…

…Судя по внешнему виду пастушки, воины вытащили ее из постели. А потом долго щупали на предмет наличия на теле какого-нибудь оружия. Конечно же, не просто так, а исключительно ради его, эрра Эйда, безопасности. Судя по лицам мечников, смотревших на прорехи в латаном-перелатаном платье молодой женщины, для того чтобы прервать процесс обыска, им пришлось наступить на горло собственным желаниям. И оставить в покое и крутые бедра, и полную, хоть и слегка отвисшую грудь.

Мысленно пообещав себе как-нибудь заняться воспитанием охамевших подчиненных, маг перешел на истинное зрение, уставился на живот стоящей перед ним женщины и тут же зажмурился: в нем ярким пламенем горела огромная печать Гармонизации. Раз в пять больше стандартной. И сияющая, как маленькое белое солнце! Ущипнув себя за предплечье, Обух поморщился от боли и снова посмотрел на живот Марыськи.

Конечно же, печать никуда не пропала! Она, словно издеваясь, еле заметно мерцала и, кажется, даже становилась ярче!

В голове Обуха тут же мелькнула паническая мысль:

«Первая категория! Или… или даже уровень магистра! Магистр школы Жизни! В Семиречье!! Это просто чудовищно!!!»

Вытерев о штаны мгновенно вспотевшие ладони, маг облизнул пересохшие губы, заставил себя успокоиться и негромко спросил:

— Кто снял с тебя порчу, девка?

Пастушка вздрогнула, диким взглядом посмотрела на замершую рядом с очагом знахарку. Потом — на угрюмо молчащего Марча Лисицу. А через мгновение, поняв, о чем ее спрашивают, побледнела, как полотно. И, вдруг развернувшись, попыталась выскочить из избы.

Шелест колец кольчуг, чирканье сапог по полу, хруст рвущейся ткани, короткий вскрик — и сбитая с ног девка со всего размаху влетела в дверной косяк. А через мгновение снова оказалась на ногах. Лицом к Обуху. С заломленной за спину рукой и запрокинутой к потолку головой…

Быстренько наложив на нее малые печати Безволия и Слова правды, маг перевел взгляд на вцепившихся в нее воинов и приказал:

— Все, готова… Можете отпускать…

Гилт Рубака перестал фиксировать заломленную руку и сделал шаг назад. Марко Конопатый, пожав плечами, нехотя выпустил намотанную на кулак косу, разжал пальцы, сжатые на горле беглянки. И убрал свой сапог с ее стопы.

— Ну, так кто снял с тебя порчу, Марыська? — повторил вопрос Обух. И удивленно хмыкнул: даже придавленная обеими печатями, девка упорно пыталась бороться с его волей! Напряженная, как тетива боевого лука, она стояла закусив губу. И упрямо молчала. Не обращая внимания ни на струйку крови, стекающую по ее подбородку, ни на разбитое о косяк лицо, ни на то, что ее грудь, вывалившаяся из разрыва в платье, выставлена на всеобщее обозрение.

«Ого, какая сила воли! — мысленно восхитился маг. — Пастушка, а сопротивляется, как воин. Что ж, тем интереснее. Повешу среднюю…»

Почувствовав изменение давления на ее волю, пастушка напряглась. А потом вдруг разом сломалась: обмякли приподнятые плечи, задранный подбородок опустился, а по щекам потекли злые слезы.

— Ее… милость… баронесса… Меллина… Орейн!

Сломав стило о стол, маг медленно посмотрел на ошарашенное лицо десятника Зарта и приказал:

— Всех троих — в ремни [80] . Возвращаемся в Молаг. Немедленно…

Справив нужду и пристегнув гульфик, я развернулся и вздрогнул: лагеря на месте не было! А там, где несколько мгновений назад стояли наши телеги, возникла дубовая роща. Стволы обхватов в шесть, темно-серая, почти черная кора. Толстые, свисающие к земле ветви, усыпанные желудями. Грязно-коричневый ковер из прошлогодних листьев. Мощные корни, торчащие из земли. В голове тут же мелькнула дурацкая мысль: «К холодной [81] зиме, видать…»

— Ну, и чего ты там застрял? — раздался из «рощи» голос крайне довольного собою Облачка. — Иди сюда. А то потеряешься…

Я торопливо шагнул прямо в ствол стоящего передо мной исполина: искать лагерь после того, когда над периметром поработает Гериельт, было бы редким идиотизмом. Ибо для того, чтобы справиться с действием печати Потерянного взгляда, сплетенной магистром школы Разума, надо было иметь крайне редкий и дорогой амулет с обратной печатью Отрицания. Да еще и заполненный магом, уровень силы которого выше, чем у Гериельта. Или быть этим самым магом…

…Здесь, внутри невидимой границы лагеря, уже вовсю кипела жизнь: разумник, сидя на корточках рядом с какой-то странной конструкцией, явно над чем-то магичил. Гриб, старший из возниц барона Раздана, разжигал костер. Еще двое мужиков ставили небольшой походный шатер для Меллины. А остальные под чутким руководством Облачка, закончившего работу над своей частью периметра, таскали мешки с мукой. Судя по выкрикам, стараясь равномерно распределить их по телегам.