Левиафан - читать онлайн книгу. Автор: Борис Акунин cтр.№ 7

Трубка зашипела и погасла.

Русский коротко вздохнул, сунул руку в жилетный карман, двумя пальцами достал золотого кита и наконец соизволил разомкнуть уста:

— Я вижу, сударь, вас интересует мой з-значок? Вот он, извольте. Не ношу, потому что не желаю быть похожим на дворника с бляхой, хоть бы и з-золотой. Это раз. На рантье, мсье Гош, вы непохожи — слишком взглядом рыскаете. Да и зачем парижскому рантье таскать с собой казенную папку? Это два. Раз вам известен мой род занятий, стало быть, имеете д-доступ к судовым документам. Полагаю, что вы детектив. Это три. Теперь четыре. Если вам нужно у меня что-то выяснить, не ходите вокруг да около, а спрашивайте напрямую.

Вот и поговори с таким.

Пришлось выкручиваться. Гош доверительно шепнул не в меру проницательному дипломату, что является штатным корабельным детективом, призванным заботиться о безопасности пассажиров — но негласно и со всей возможной деликатностью, дабы не оскорблять чувств изысканной публики. Неизвестно, поверил ли Фандорин, однако расспрашивать ни о чем не стал.

Нет худа без добра. Теперь у комиссара появился если не единомышленник, то но крайней мере собеседник, к тому же отличавшийся удивительной наблюдательностью и на редкость осведомленный в криминологии.

Они частенько сиживали вдвоем на палубе, поглядывали на пологий берег канала, курили (Гош трубку, русский сигару) и беседовали на разные любопытные темы. Например — о сверхсовременных методах идентификации и уличения преступников.

— Парижская полиция строит свою работу по последнему слову науки, — похвастал раз Гош. — Там в префектуре есть специальная служба идентификации, которой заведует молодой гений, Альфонс Бертильон. Он разработал целую систему регистрации преступных элементов.

— Я встречался с доктором Бертильоном во время моего последнего п-парижского визита, — неожиданно сказал Фандорин. — Он рассказал мне о своем антропометрическом методе. Бертильонаж — остроумная теория, очень остроумная. Вы уже начали п-применять ее на практике? Каковы результаты?

— Пока никаких, — пожал плечами комиссар. — Сначала нужно подвергнуть бертильонажу всех рецидивистов, а это займет годы. У Альфонса в отделе настоящий бедлам: приводят арестантов в кандалах, обмеряют их со всех сторон, как лошадей на ярмарке, расписывают данные на карточки. Зато скоро работка у полиции будет не бей лежачего. Допустим, находишь на месте кражи со взломом отпечаток левой руки. Замеряешь, идешь в картотеку. Ага, средний палец длиной 89 миллиметров, ищи в секции № 3. А там зарегистрированы семнадцать взломщиков с пальцем соответствующей длины. Дальше — сущие пустяки: проверь, кто из них где был в день кражи и хватай того, у кого нет алиби.

— Значит, преступники делятся на секции по д-длине среднего пальца? — с живейшим интересом спросил русский.

Гош снисходительно усмехнулся в усы:

— Там целая система, мой юный друг. Бертильон делит всех людей на три группы — по длине черепа. Каждая из трех групп делится на три подгруппы — по ширине черепа. Стало быть, подгрупп всего девять. Подгруппа, в свою очередь, делится на три секции — по размеру среднего пальца левой руки. Секций двадцать семь. Но это еще не все. В секции три пакета — по размеру правого уха. Сколько получается пакетов? Правильно, восемьдесят один. Дальнейшая классификация учитывает рост, длину рук, высоту в сидячем положении, размер стопы, длину локтевого сустава. Всего 19.683 категории! Преступник, подвергшийся полному бертильонажу и попавший в нашу картотеку, никогда уже не сможет уйти от правосудия. Раньше-то им было раздолье — назвался при аресте вымышленным именем и не отвечаешь за все, что раньше натворил.

— Это замечательно, — задумчиво произнес дипломат, — однако бертильонаж очень мало помогает при изобличении конкретного п-преступления, особенно если человек ранее не арестовывался.

Гош развел руками:

— Ну, это проблема, которую науке не решить. Пока есть преступники, без нас, профессиональных ищеек, все равно не обойдешься.

— Приходилось ли вам с-слышать об отпечатках пальцев? — спросил Фандорин и показал комиссару узкую, но весьма крепкую кисть руки с отполированными ногтями и бриллиантовым перстнем.

С завистью взглянув на кольцо (годовое комиссарское жалованье, не меньше), Гош ухмыльнулся:

— Какое-нибудь цыганское гадание по ладошке?

— Вовсе нет. Еще с д-древних времен известно, что рельеф папиллярных линий на подушечках пальцев у каждого человека уникален. В Китае рабочий-кули скрепляет контракт о найме отпечатком большого пальца, обмакнутого в т-тушь.

— Ну, если бы каждый убийца был настолько любезен, что специально обмакивал бы палец в тушь и оставлял на месте преступления отпечаток… — Комиссар добродушно рассмеялся.

Однако дипломат, кажется, не был расположен шутить.

— Мсье корабельный д-детектив, да будет вам известно, что современная наука достоверно установила: отпечаток остается при соприкосновении пальца с любой сухой твердой поверхностью. Если преступник хоть мельком дотронулся до двери, до орудия убийства, до оконного стекла, он оставил след, при помощи к-которого злодея можно изобличить.

Гош хотел было сыронизировать, что во Франции двадцать тысяч преступников, а у них двести тысяч пальцев, ослепнешь в лупу смотреть, но запнулся. Вспомнилась расколоченная витрина в особняке на рю де Гренель. На разбитом стекле осталось множество отпечатков пальцев. Однако никому и в голову не пришло их скопировать — осколки отправились в мусор.

Ишь до чего прогресс дошел! Ведь это что получается? Все преступления совершаются руками, так? А руки-то, оказывается, умеют доносить не хуже платных осведомителей! Да если у всех бандюг и ворюг пальчики срисовать, они ж не посмеют своими грязными лапами ни за какое черное дело браться! Тут и преступности конец.

От таких перспектив просто голова шла кругом.

2 апреля 1878 года

18 часов 34 и 1/2 минуты по Гринвичу

 

Моя драгоценная Эмили,