Любовью спасены будете... - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Звонков cтр.№ 23

Она не стала бродить среди сдавших и несдавших, а выскочив из института, поехала на подстанцию. Ей обязательно надо было поделиться с кем-нибудь близким. Ни с отцом, ни с мамой, ни, особенно, с бабушкой она говорить об этом не могла. Ей нужен был Виктор.

Носов только-только приехал с вызова и перекуривал в стеклянном предбанничке, увидев Вилену, он обрадовался:

– Сдала?

Она кивнула. Увидев, что она не сияет, как обычно, Носов насторожился:

– Что случилось?

Вилена рассказала ему всю эпопею с экзаменом и про Валерия Абрамовича и разговор в коридоре. Носов выслушал ее не перебивая, а потом сказал:

– Не думай об этом, малыш. В жизни много несправедливостей. А если и пролетишь в этом году, в следующем будешь поступать как Носова, и таких придирок уже не будет. А сейчас не расстраивайся! Мало ли дураков на белом свете? Хороших людей все равно больше. И на всякую Москаленко найдется свой Пушкарь.

Вилена, которой, пока она рассказывала, хотелось реветь, уткнувшись Носову в шею, рассмеялась.

– Слушай, а ведь там, когда я уходила, начиналась баталия, – сказала она. – Съедят Пушкаря.

– Не съедят, – успокоил Носов, – я его знаю. Когда я учился, он у нас был ассистентом. А кандидатскую защитил через три года после окончания института. Этот парень мало того что талантливый, у него надежное прикрытие.

Мимо них прошел Володя Морозов, тоже вернувшийся с вызова. Он увидел Вилену и спросил:

– Сдала? – а увидев кивок, сказал: – Я сейчас был на «Дагвине», дали два мерзавчика коньяка, пойдем с чайком отметим?

– А, пошли! – сказал Носов и, обняв Вилену за талию, повлек за собой на кухню.

Там Морозов, пока они ждали, когда закипит чайник, порезал тонкими ломтиками любительскую колбасу, розовую с мелкими сочными жиринками, потом мягкий, только что купленный в булочной батон за восемнадцать копеек, расставил кружки и, как фокусник, неизвестно откуда извлек стограммовую бутылочку коньяку с тремя звездами на этикетке.

– А папа тут? – спросила Вилена.

– Он сегодня не в графике, – ответил Носов. – Во всяком случае, с утра не был. Володя, ты Виленке налей грамм так пятнадцать! Пусть стресс снимет, а мы по десять капель в чай. Ты не против? – спросил он Вилену.

– Когда это я отказывалась? – лихо спросила она.

– А когда это я тебе предлагал? – подозрительно спросил Носов. – На фоне борьбы с пьянством и алкоголизмом я вношу свой маленький вклад. Вилена, запомни, – сказал он с напускной серьезностью, – женский алкоголизм не лечится!

Глядя на них, Морозов укатывался.

– Ладно, милые, это вы потом решите, без меня! – сказал он и скрутил маленькую пробочку с бутылки. Плеснул на донышко в Вилечкину чашечку. – Хватит?

Вилена кивнула.

– Ты сегодня обедала?

– Даже не завтракала, – сказала Вилена и процитировала латинскую пословицу: – Сатур вентур ин студит либентур!

Морозов сунул ей бутерброд. В заваренный чай себе и Носову накапал коньячку.

– Ну, будем? Сколько тебе осталось сдавать? – спросил он, когда Вилена проглотила коньяк. Она зажевала жгучесть коньячного спирта бутербродом и ответила, перекатив кусок за щеку:

– Фыжику.

– Так, а сегодня?

– Биологию!

Морозов вопросительно глянул на Носова и занес бутылочку над чашечкой Вилены во второй раз. Носов кивнул. Володя еще раз плеснул на дно.

– А теперь за биологию.

Они подняли свои кружки с чаем и отхлебнули по глотку. В кухню залетела Женечка Соболева. Она повела носом и спросила:

– Коньяк? А по какому поводу?

– Вот, Виленка биологию сдала!

– Я сейчас, – прозвенела Женечка и улетела за чашкой.

Через несколько секунд она вернулась, неся в руках кулек с печеньем и сахаром и чашку. Увидев, что Носов с Морозовым пьют чай, от которого поднимается коньячный пар, сказала:

– Мне тоже в чай, можно?

Щедрая душа Морозов и ей накапал для аромата. Чай он заваривал из большой зеленой железной банки из-под английского «Липтона». Они давно уже выпили его, этот подаренный на каком-то вызове чай, а в банку насыпали обычный «Бодрость». Носов занимал свое любимое место, Вилечка сидела напротив, а Морозов пододвинулся, освобождая место для Жени. Та повозилась, устраиваясь на стуле, и наконец сказала:

– Ну, я готова. – Они еще отхлебнули по глотку, а Вилечка осушила чашечку. В голове у нее зашумело, глазки засветились мечтой, все неприятности сегодняшнего дня улетели. Она положила щечку на кулачок и стала смотреть на Витю.

Морозов, чтобы занять всех хоть чем-нибудь, спросил:

– А какой проходной балл?

– Говорят, не больше шестнадцати, – пьяненьким голоском ответила Вилечка, – я уже набрала.

– Значит, если пару на физике получишь, все равно пройдешь?

Вилена задумалась.

– Шестнадцать и два – восемнадцать? Значит, пройду! – И засмеялась.

Хмель быстро проходил. Она вдруг ощутила зверский голод и набросилась на недоеденный бутерброд, потом протянула руку и отхлебнула из полулитровой кружки Носова чаю, чтобы проглотить.

– А, ты тут?

В дверях стоял заведующий подстанцией.

Виленка моментально протрезвела.

– Тут, папа. А что?

– Да нет, ничего. Как сдала?

– Четыре.

– Ну?! Молодец!

Герман прошел на кухню и, как Женечка, пошевелил коротким носом.

– Что пьете? Чай?

Морозов показал банку из-под «Липтона».

Герман сказал:

– Я на подработку вышел. Женя, сяду на твою бригаду. Все есть?

Женька отрапортовала:

– Ящик укомплектован, автомобиль заправлен, Герман Исаевич!

– Молодец, хвалю. – Герман протянул руку к кружке Носова. – Не возражаешь?

Носов махнул рукой:

– Пожалуйста.

Герман крупно глотнул, поставил чашку и, взяв в руки банку с чаем, стал внимательно ее разглядывать.

– Английский, значит?

– Угу, – сказал Морозов.

Герман поставил банку на стол.

– Что-то звездочек не видно! Не увлекайтесь, орлы!

Морозов показал полмерзавчика:

– Мы только в чай.

– Ну-ну.

Заведующий повернулся к дочке:

– Мама дома ждет, езжай. Они ведь с бабушкой волнуются. От тебя ни слуху ни духу. С утра уехала и пропала!

Виленка прожевала еще один бутерброд и сказала: