– Угу, мудрое решение, – кратко похвалила Ева.
Но тут уже и Жан вслед за Мари обратил внимание на специалистов, плотоядно рассматривавших его сокровище. Заподозрив неладное, он резко захлопнул фолиант и, накрыв его своей рукой, испепеляюще уставился на гостей.
– Господам что-то надо? – сурово поинтересовался он.
– Оставьте нас на минуту, – коротко бросил Макс, углубленный в размышления. Всем, безусловно, стало понятно, кого он имел в виду.
Посчитав, что, возможно, благоразумнее будет последовать его рекомендации, Жан и Мари мелкими шагами попятились к выходу. Причем Жан семенил, прижав к груди свою книгу, и не спускал глаз с этих ненормальных.
– Книгу оставить, – все так же тихо и сосредоточенно скомандовал Макс.
– Но позвольте! – Жан от возмущения даже приподнялся на цыпочки.
– В самом деле, Макс! – Ева пришла на помощь несчастному– Конкурс, честь города…
– Ева, несите отрывок дневника! – не обращая внимания на лепет своей сотрудницы, приказал Макс.
– Да-да, он у меня. – Она, порывшись в папке, достала копию документа.
– Итак, Жан. Сейчас вы возьмете этот документ в обмен на книгу– Он взмахнул, как приманкой перед акулой, желтоватыми листками в защитной пленке и, поспешив прервать бурю возмущения, добавил: – На время.
– Но мне нужен рецепт из моей книги!
– Автор и книги, и этого фрагмента – один и тот же человек.
– Но откуда вы можете знать… – Бросив еще один взгляд на Макса, Жан капитулировал: – Ну если вы так уверены… С ней ведь ничего не случится? – Он с надеждой обратился к суровому Максу, жестоко поставившему бедного кулинара перед таким сложным выбором. Мать, отдавая свое дитя в чужие руки, переживала бы меньше. – Вы мне клянетесь?
– Уверяю вас, все будет хорошо, – сжалилась Ева. – Наслаждайтесь конкурсом, занимайте первое место, а ваша книга вернется целая и невредимая, я вам обещаю.
– Ах, мадемуазель, вы не представляете, как тяжело… – Но он уже углубился в изучение рецепта на страницах, выданных ему Максом. – Боже мой! Тот же самый почерк…
Ловко выхватив у ослабившего внимание Жана книгу, Макс зашагал из кухни. Ева едва успела вскочить в машину, и они рванули в университетскую лабораторию.
Глава 18
Палимпсест
Макс вел машину по шоссейной дороге.
– Что-нибудь нашли? – нетерпеливо оглянулся он на Еву, склонившуюся над книгой.
– Рецепты, рецепты… Нет, это ведь палимпсест, дневник спрятан. Без проявителя мы ничего не увидим. Но, скорее всего, это именно то, что мы ищем.
– Именно то, – заверил ее Макс– Вы знаете, что Жан родился и жил в большом доме до войны?
– До войны?
– Второй мировой. Как и вся его семья, он работал в доме. Не удивлюсь, если эту книгу он получил в наследство от своей матери.
– Сеньора хорошо спрятала свой дневник, – задумчиво сказала Ева, листая тяжелую книгу.
– Вот мы и приехали. Выбирайтесь, – приказал Макс.
Университет был почти пуст. Большинство студентов разъехались, занятия должны были начаться только через несколько дней.
По гулким просторным коридорам Ева с Максом спешили на кафедру биохимии, оснащенную одной из лучших в стране лабораторий. Предварительно испросив разрешение у декана, они вошли в помещение, заполненное стеклом и приборами. Вдоль стен стояли шкафы с химическими препаратами.
– Благодарю вас, профессор, – сказал Макс добродушному ученому с внешностью бонвивана, заведовавшему кафедрой. – Это простейшие опыты, нам понадобится всего лишь несколько препаратов. Заполненный отчет я оставлю у кастеляна, все как обычно.
– О, разумеется, никаких проблем. Учитывая, сколько ваша семья сделала для нашего университета!.. И сколько дипломных и кандидатских работ было выполнено благодаря книгам из вашей семейной библиотеки! – Профессор с любопытством поглядывал на фолиант в руках Евы. – Я оставлю вас, но надеюсь еще увидеться.
– Ева, вы тоже должны пока выйти, – деловито бросил Макс в ее сторону, уже облачаясь в защитный халат и перчатки, одновременно просматривая листки с перечнем хранившихся в шкафах ингредиентов.
– То есть как?.. – задохнулась от возмущения Ева.
– Не волнуйтесь, как только что-нибудь всплывет, я вас приглашу. Но в процессе опыта, насколько я понимаю, будут возможны ядовитые испарения. Вы и без них себя плохо чувствуете.
– Я себя замечательно чувствую, особенно когда мне не указывают на мою инвалидность!
– Что за бред! Никто вас не считает инвалидом! – Макс пытался говорить мягко, как с больным ребенком. – Ева, я просто беспокоюсь о вашем здоровье.
– О своем побеспокойтесь! – отрезала Ева, упрямо сложив руки на груди.
– Ева, надо больше доверять людям, – еле сдерживая улыбку, покачал головой Макс.
– Ну и пожалуйста! – По-детски вспылив, Ева хлопнула дверью, постаравшись выскочить из лаборатории до того, как из глаз брызнут слезы.
В коридоре она принялась нетерпеливо бегать от окна к окну, бормоча себе под нос все, что она думает о надутых болванах, несправедливых начальниках и даже жестоких шовинистах. Но удивительно быстро успокоившись, Ева вернулась к двери, которой так художественно хлопнула недавно, и, усевшись на подоконник, стала ждать. Между всем прочим задумалась над своим неадекватным поведением. Как можно валять такую дурочку, так легко выходить из себя и возвращаться обратно? Положительно, в ее характере наметились настораживающие изменения. Загрустив теперь по этому поводу, она с тоской обернулась к окну.
Скоро лето кончится, вдруг осознала Ева. Как-то незаметно пролетев, оно все никак не укладывалось в ее собственный календарь, казалось, замороженный где-то в весеннем, дождливом парке.
– Можете присоединиться ко мне, если не передумали. – Ева чуть не свалилась с подоконника к ногам своего начальника.
– Благодарю вас, – официально ответила Ева, решившая не обращать внимания на некоторую насмешливость в его тоне. Независимо прошествовав мимо Макса, она направилась к лабораторному столу, на котором среди колб и реторт мертвой птицей разложила свои крылья книга.
В лаборатории все еще витали отвратительные запахи, легкую дымку засасывала мощная вытяжка непосредственно над столом. Осуждающе оглянувшись на Макса, Ева осторожно приблизилась к столу.
– Но… я ничего не вижу– Огорчившись, она подняла на Макса глаза. – Не та книга? Неверная формула?
– И та. И верная. – Макс, удовлетворенно улыбнувшись, подошел к столу– Сейчас все увидите. Довольно остроумный способ, смею сказать.
Наладив фотокамеру, закрепленную на штативе и направленную на книгу, он с видом фокусника вернулся к дверям и выключил свет. Окна, оказавшиеся задраенными наглухо, не пропускали свет, и все предметы залил ультрафиолет от специальных ламп, расположенных параллельно рядам обычных люминесцентных. Широко раскрыв глаза, Ева следила за каждым его движением в ожидании буквально чуда. И оно свершилось.