Очарованный дембель. Сила басурманская - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Панарин cтр.№ 57

И дембель решился.

Сделав пару шагов, он изящно прыгнул к Саламандрию. Открыл глаза. Чистейшая прозрачная вода позволяла видеть дно и плавающих вдали рыбок. Управитель Смородины тоже полностью погрузился, и только сейчас парень заметил, что бурное течение словно обходит стороной его и водяного.

Хозяин выдохнул воздух, проводил пузыри задумчивым взором и сказал:

– Не задерживай дыхание, все будет хорошо.

Звук, конечно, исказился, но Иван не мог понять, как вообще возможно говорить под водой. Связки не должны колебаться! Меж тем запас кислорода подошел к концу. Все существо Емельянова-старшего противилось идее выдохнуть. Дембель попробовал вынырнуть, и тут его схватил за ноги ловкий Саламандрий. «Развели, как последнего лоха!» – с горечью подумал парень. После непродолжительной борьбы он сдался. Приготовившись захлебнуться, воронежец вдруг осознал, что дышит!

– То-то, а то – ишь! – попенял водяной и поплыл в глубь реки.

Иван последовал за ним.

Дно было устлано белым благородным песком. Длинные листья трепыхались, словно флаги на ветру. Разноцветные рыбки ходили кто поодиночке, кто пестрыми косяками. Старшой чувствовал: попади сюда какой-нибудь ученый-биолог, и у него случится инфаркт – настолько непохожими на привычных для нас речных обитателей были здешние особи. Впрочем, между большими ярко-розовыми телескопчиками и окрашенными во все цвета радуги барбусами курсировали и щуки с окуньками. Чуть позже мимо промчался желтый в оранжевый горошек сом.

– Такое даже наркоманам не приглючится, – прокомментировал дембель.

Дно Смородины резко ушло вниз, и Саламандрий устремился в этот «Марианский желоб». У парня не было выбора, он тоже направился во тьму. Почти сразу же зажглись десятки маленьких огоньков. Рыбки-светлячки проводили хозяина и гостя к подводному терему явно кораллового происхождения. Стоило к нему приблизиться, и он осветился волшебным голубоватым светом. Иван залюбовался. Из ворот выплыли две роскошные длинноволосые девушки правда, с рыбьими хвостами. Зеленый оттенок кожи не портил впечатления от прелестей русалок, симпатичные личики излучали радость и интерес.

– Пригоженький, – промолвила красноволосая.

– Кто бы спорил, – поддержала обладательница синей гривы.

Старшой решил, что здесь не обошлось без сумасшедшего визажиста.

– В баню, вертихвостки! – скомандовал Саламандрий, хлопая одну из русалок по тому месту, где у обычной девушки персияне находили джасмыгюль.

Обстановка терема была до неприличия роскошной. Правда, мебель справили из мраморного камня – дерево либо всплыло бы, либо сгнило. Мозаики заменяли полотна картин, на многочисленных полках покоились подводные сокровища. У хозяина был вкус: драгоценные предметы располагались по эпохам, без смешения стилей и стран происхождения. Впрочем, Иван не был ценителем древностей.

Миновав длинные коридоры терема, русалки и Саламандрий с дембелем выплыли на внутренний двор. Дорожки здесь были засыпаны крупным жемчугом. По краям, возле конур, сидели цепные лобстеры. В большой золотой клети лежал давешний знакомец – крокодил. Почуяв парня, хищник зарычал.

В центре двора высилась огромная стеклянная или хрустальная колба. Внутри нее неведомый архитектор организовал большую воздушную мансарду. Поднырнув под толстую стену, четверка попала в колбу через специальный лаз.

Здесь на мягкой траве стояли деревянная банька и уютная, увитая плющом беседка. Дневной свет падал из горлышка колбы. Старшой прикинул, что диаметр круглого островка составляет не меньше полутора сотен метров. Российским олигархам такое и не снилось.

Пахло тут будто в деревне – зеленью, нагретой землицей и чуть-чуть древесным дымком.

– Будь как дома, Ваня, – провозгласил Саламандрий. – Похожий колокол, говорят, был у самого Александра Македонского, только где он теперь?

Дембель оторвал взгляд от белесого дыма, вертикально поднимавшегося из банной трубы, посмотрел на русалок. На твердой земле девушки чудесным образом обзавелись стройными ногами вместо хвостов, только цвет кожи и волос остался радикальным.

Потом была подводная баня на березовых полешках. Водяной сказал, что ему присылают дрова из Яви. Иван уже ничему не удивлялся. Веники, жар, холодный эль, богатый стол, шаловливые и развеселые подружки-русалки. Что еще нужно для отличного отдыха в Потусторони?

Распаренный Иван с удовольствием уплетал икру, сушеную рыбу и запивал это все древним кочевряжским пивом. Парень уже рассказал Саламандрию свою запутанную историю и даже заикнулся про цель визита. Повелитель Смородины отмахнулся:

– Сперва примем дорогого гостя по всем правилам, а уж потом и о делах побулькаем.

– А сам-то ты как здесь оказался? – спросил Старшой.

Вопрос необыкновенно обрадовал водяного. Биография чешуйчатого была длинной и начиналась вообще не с него.

Чудесные существа возникают разными путями. Часть так называемой нежити была создана богами такой, какая она сейчас и есть. Да и не нежить тоже. Взять того же вещего кота Баюна или заповедную птицу Рарожича. Их природа никогда не менялась, они пришли в жизнь готовенькими.

Другие создания сделали себя сами. Ошибившийся в пропорциях зелий колдун, возгордившаяся ведьма, хотевшая сравняться с небожителями… Вот Баба Яга, к примеру.

Некоторым просто не повезло. Вот, к примеру, сказывают бабки, будто давным-давно случилась престранная оказия. Залезли парень с девкой в стог сена. Стали бороться да миловаться, и вдруг в самый ответственный миг парень как закричит! Подруга его испугалась: «Что с тобой, ненаглядный?» А он из того места, каким принято сидеть, вынимает большую швейную иглу. Сам чуть не плачет.

Девка-то ручками белыми всплеснула: «Ай да прелесть! Дай мне ее!» Парень отвечает, мол, в меня воткнулась, мне и принадлежит. Подруга будто белены объелась – кричит, дерется, душит ненаглядного. Так и порешила в беспамятстве. Схватила иглу и сбежала из деревни в глубокие пещеры.

А игла-то, говорят, непростая. Будто голос какой из нее слышится и надписи непотребственные проступают. Но девка-то безграмотная была, так что читать не умела.

Теперь стала хранительницей иглы, всю пещеру паутинной вышивкой забила.

Похожая судьба и у водяных. Конкретный Саламандрий отправился купаться по пьянке и утонул. Стал заштатным тритонишкой пруда, где смерть свою нашел. Покручинился, побесился да стал порядок в пруду наводить. Тамошний водяной заприметил толкового утопленничка, двинул по карьерной лестнице. Вскоре дали отдельную запруду, потом озерцо, там и реку пожаловали, дело добралось и до моря.

На всех постах Саламандрия поджидал успех. Везде его хозяйство процветало, порядок он создавал идеальный, учет налаживал точнейший.

За неполные три сотни лет водяной снискал уважение и зависть коллег. Но утопленники если и завидуют, то не пылко. Зато хладнокровное уважение трезвей слепого человечьего будет. Будучи весьма молодым водяным, Саламандрий достиг вершины карьеры – совет водяных представил его кандидатуру в новые хранители матушки-реки Смородины.