Наследник Атлантиды - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Воронин cтр.№ 113

Лишь ближе к вечеру к вилле подъехали два небольших фургона. Четверо черноволосых мужчин внесли в дом полтора десятка темно-зеленых ящиков с маркировкой «US ARMY».

– Можно посмотреть? – поинтересовался Ярослав.

Один из чернявых равнодушно пожал плечами.

– Как пожелаете. Мистер Каррере сказал, что груз доставлен для вас.

Открыв самый большой из ящиков, Верменич восхищенно присвистнул. Снайперская винтовка RAMO M650 называлась винтовкой по какому-то явному недоразумению. По всей вероятности, замечание Ярослава насчет того, что им может потребоваться оружие «помощнее», было принято Антонио Каррере близко к сердцу. Это чудовище, рассчитанное под патрон калибра 12,5 мм, изначально предназначалось для борьбы с автомобилями и легкой бронетехникой. Яр попытался представить, что произойдет с атлантом, пусть и закованным в непробиваемую броню, если в него попадет пуля, выпущенная из подобного «ружьишка». Не стоило надеяться, что пуля проникнет сквозь золотую чешую или хотя бы причинит Архонту какие-нибудь повреждения… но с ног собьет гарантированно.

Быстро осмотрев остальные ящики, Ярослав расплылся в довольной улыбке. Завтра Архонтам и их рабам предстоит пережить несколько весьма неприятных минут. Каррере и в самом деле расстарался – винтовки М-16А2, гранатометы – и уже порядком устаревшие «Viper», и новые M-136 с оптическим прицелом, пеpеносной зенитный pакетный комплекс FIM92F «Stinger» – но, самое главное, целых три М650… именно вокруг этих монстров и имело смысл строить план будущей атаки… Гранатометы, при всей их мощи, вещь одноразовая, к тому же их следует приберечь для бронетехники. Шутка насчет «Абрамса» шуткой и была, но обнаружить неподалеку от виллы бронетранспортер было вполне реальным.

А вот тяжелые снайперские винтовки, способные вести достаточно частый огонь с большой дистанции, могут оказаться весьма и весьма эффективными.

Молчаливые слуги – несмотря на все старания, Ярославу не удалось выжать из них ничего, кроме «да, мистер» и, гораздо реже, «нет, мистер» – сервировали роскошный ужин. Сам Верменич ел мало, а вот Сергей наслаждался деликатесами так, словно это был его последний ужин в жизни. Да и Зобов отдал должное умело приготовленным блюдам…

– В моем возрасте, молодые люди, иногда начинаешь думать о том, что самое лучшее в жизни – это вот такие маленькие радости. Хорошая еда, приятная компания – много ли надо старику.

– А после хорошего ужина, – усмехнулся Ярослав, – крепкий сон и добрая драка.

– Добрая драка тоже не помешает, – серьезно кивнул бог-пенсионер. – Последний раз я брал в руки оружие… м-да, когда же это было? Кажется, это было во время Отечественной войны… как раз после падения Москвы…

– Не понял? – удивленно поднял бровь Сергей. – Какого падения Москвы?

– Видимо, Герман Игнатьевич имеет в виду войну с Наполеоном… – сделал предположение Верменич. – А скажите, уважаемый Гермес, вы были в составе регулярных частей или примкнули к партизанскому отряду.

– Я был в составе регулярных частей, – без тени улыбки ответил Зобов, наливая себе вино в высокий бокал, – но, с вашего позволения, французских. Собственно говоря, после поражения французской армии я и осознал, что мне надоели войны. Драка хороша только тогда, когда ты в ней что-то значишь. А война… хорошего полководца из меня не получилось, в конце концов, это всегда было прерогативой Ареса и Афины. Ну а солдаты или офицеры – все они лишь винтики в машине войны. Скучно, господа, скучно… И я остался в России. С тех пор вот и живу, наблюдаю.

– И как, интересно? – скептически хмыкнул Сергей.

– Интересно, – усмехнулся старик, потягивая вино. – А этот твой итальянец, Ярослав, знает толк в хороших напитках. М-да… так вот, мне и в самом деле было интересно. До последнего времени. А сейчас и здесь становится скучно… понимаешь, Сережа, раньше у русских была идея. Не будем спорить, хорошая или плохая. Я не воевал с коммунистами, я не сотрудничал с ними. Просто наблюдал… Понимаешь, Сережа, общество должно иметь идею, в противном случае оно очень быстро превращается в стадо. В стадо, умеющее только размножаться, жрать и гадить. Нацисты считали, что лишь арийская раса достойна править. С ними можно было не соглашаться, но тебе стоит признать, что Германия сумела собрать под этим лозунгом немалые силы. Вы, русские, верили в светлое будущее и в победу мировой революции. Да, все оказалось фикцией… но идеи марксизма-ленинизма объединили народ и принесли вам победу во Второй мировой войне. Там, где почти без боя сдались высокоразвитые европейские страны. Евреи искренне убеждены, что они – богоизбранная нация, а все остальные – неполноценны. Америка тоже в немалой степени сцементирована идеей… правда, формально они имеют в виду пресловутую «великую американскую мечту»… ну, ты знаешь – собственный домик, карьера, жена, детишки… Фактически же эта идея заключается в присвоении Штатами себе права диктовать миру условия.

– Рано или поздно им это выйдет боком.

Старик пожал плечами.

– Может быть. Но дело не в этом… Нация, сцементированная идеей, способна идти вперед. А Россия утратила идею, ничего не приобретя взамен. Погоня за деньгами, стремление быть похожими на западные государства – все это не то, не то… России могла бы помочь, скажем, национальная идея. Или что-нибудь еще… да хотя бы вознесенное в статус «великой цели» стремление господствовать в космосе. Увы, утрачены идеалы, забыты устремления, разрушены духовные ценности. Сейчас, прости меня, Сережа, в России стало неинтересно жить.

– Вы хотите сказать, что Россия обречена?

– Не обязательно… но пока я не вижу особых перспектив. Общество раскололось не просто на несколько частей, это можно было бы пережить, а на отдельные группки людей. Каждый за себя. Все против всех. Правительство не думает о народе, народ плюет на издаваемые правительством законы, все кто может украсть – воруют, кто не может – мечтает об этом…

– Неправда! – Сергей чувствовал, как его уши наливаются краской, а в душе появляется бешенство. – Есть немало порядочных…

– Есть, юноша, есть. Их очень много… я бы сказал, что людей порядочных в России много больше, чем в той же Америке, где уже несколько десятилетий принцип вседозволенности – по крайней мере в отношении других государств – возводится в статус национальной политики. Но эти люди разобщены. У них нет единой цели, и до тех пор, пока ее нет, все эти умные, порядочные, образованные, честные люди отдают свои души своим семьям, своей работе, своим детям… а не государству, не нации. Замыкаются в своем крохотном, одному им нужном мирке.

Сергей отвернулся. Быть может, Зобов и был неправ… быть может, старый бог неверно оценивал ситуацию… Только и сам Бурун понимал, что в России происходит что-то очень неправильное. Лозунг «за Бога, царя и Отечество» сменился другими лозунгами – «За власть Советов», «За Сталина», «Пролетарии всех стран, объединяйтесь». Затем и эти лозунги исчезли, а на их место не пришло ничего по-настоящему нового… Армия разваливается, становится все менее и менее боеспособной – а ведь армия всегда в той или иной мере отражает суть национальной идеи. Экономика рушится – а чему удивляться, если из каждых ста новоявленных «бизнесменов» девяносто девять думает лишь о том, чтобы нарубить бабок сейчас – а потом будь что будет. Кто в таких условиях будет вкладывать деньги в науку, в серьезное, способное дать реальную отдачу лишь спустя десятилетия, производство?